Бывшая жена - Бьюла Астор

— Естественно.

Фан положила руки на перила и устремила застывший взгляд вниз на светящиеся фонари. Казалось, прошли целые столетия с момента, как она стояла на балконе у Паолы и любовалась панорамой, подобной этой. До того, как узнала, что Алекс тоже на вечеринке. До того, как одним взглядом он заставил затрепетать каждую клеточку ее тела.

— Чайник вскипел. Я пойду заварю кофе.

Фан кивнула. Когда он вернулся в гостиную, она закрыла глаза. Это сумасшествие! Что она делает в квартире Алекса, прикидываясь, что любуется пейзажем? Единственное, что она могла сейчас видеть, — это изумрудно-зеленые глаза и сильные широкие плечи, на которые она когда-то так любила класть свою голову.

Фан отвернулась от блестящих огней города и направилась в гостиную.

Тяжелая керамическая лампа бросала круг света на плотный черный ковер и освещала часть мягкого серого дивана. Черно-серая цветовая гамма смягчалась розово-лиловыми пятнами. Изощренный вкус. Вкус холостяка, подумала она и тут же сказала себе, что не должна испытывать боль при мысли о том, что Алекс холостяк.

— Синяя гора Ямайки. Гуща бодрости с полной ложкой сливок, — объявил Алекс, входя с чашками кофе в комнату.

Фан повернулась к нему и почувствовала, что у нее перехватило дыхание. Он снял пиджак и галстук и закатал рукава светло-серой рубашки из египетского хлопка. Две верхние пуговицы были расстегнуты, что позволяло увидеть густую поросль русых волос на груди.

Фан почувствовала покалывание в ладонях, вспомнив, как она касалась ими этих волос, ощущала их пальцами. Под тонким хлопком его рубашки четко обозначались упругие мускулы, при виде которых у нее начало сосать под ложечкой.

— Фан? Что-то не так?

Она моргнула и перевела взгляд с его груди на лицо.

— Нет, — сказала она почти шепотом и, прочистив горло, повторила: — Нет. Я просто отвлеклась. Мысли блуждают.

— Это не страшно.

Фанни была признательна Алексу за то, что он не стал уточнять, где блуждают ее мысли. Но когда она взяла чашку из его рук и их глаза встретились, Фан ясно поняла, что он и так прекрасно знает, где.

Кофе был крепким и ароматным. Алекс великолепно готовил этот напиток и приучил Фанни к вкусу настоящего кофе, сваренного по-турецки. После развода она снова стала пить быстрорастворимый кофе, почти забыв вкус натурального.

— Тебе надо купить кофемолку, — сказал Алекс, когда Фан выразила восхищение кофе. — Если бы я знал, что ты опять будешь пить это пойло, я бы оставил тебе свою.

— Ну, пойло — это слишком, — запротестовала Фанни и, подчиняясь его жесту, села на диван.

— Поверь мне, пойло — это комплимент.

Пальцы Фанни нервно сжали чашку, когда Алекс примостился рядом с ней на диване. Она надеялась, что он, дабы не создавать опасной близости, сядет на стул. Но с дивана обзор ночного города был лучше, поэтому она не нашла ничего неестественного в том, что Алекс выбрал именно это место.

А вот что казалось неестественным, так это учащенное биение сердца, когда он сел рядом. Он всегда заставлял ее сердце биться быстрее.

Именно по этой причине он без труда заманил ее в постель, по этой же причине уговорил выйти за него замуж. Но этого недостаточно, чтобы вновь построить взаимоотношения, твердо сказала себе Фан.

— Действительно чудесный вид, — наконец произнесла она, пытаясь отвлечься от невеселых мыслей.

— Мне тоже нравится.

Но когда Фанни взглянула на Алекса, то увидела, что взгляд его направлен не в сторону балконной двери. Он пристально смотрел на Фан испытующим, вопросительным взглядом. Фан неуверенным жестом подняла руки к своей прическе.

— У меня волосы растрепались, или я испачкала нос?

— Извини, я не хотел так смотреть на тебя, — ответил Алекс, не отводя взгляд. — Я только подумал, как ты изменилась.

— Прошло пять лет. Люди меняются за это время.

Не зная, чем занять руки, она потянулась к низкому стеклянному столику перед диваном, чтобы поставить чашку.

— Но люди, как правило, не становятся еще красивее.

Фан резко повернулась к Алексу, и то, что она прочитала в его глазах, отбросило все ее надежды справиться с отчаянным биением сердца.

— Алекс…

— Ты стала еще красивее, чем пять лет назад.

— Алекс…

Он дотронулся рукой до ее волос, пальцы утонули в мягкой копне.

Фан хотела отодвинуться от него, встать, сказать, что пришла сюда не для того, чтобы выслушивать сомнительные комплименты, но не могла найти в себе силы пошевелиться.

Она словно приросла к месту.

Алекс вытащил шпильки, и ее волосы рассыпались по его рукам, как тяжелый черный шелк.

— Ты не остригла их, — прошептал он, наблюдая, как ее волосы стекают с его рук, достигая ее поясницы.

— Нет.

Фан сухо глотнула, щеки ее зарумянились под действием его взгляда. Она помнила этот страстный взгляд, который каждый раз останавливал ее, когда она решалась постричь волосы и сделать какую-нибудь модную прическу.

— Я мечтал увидеть тебя с распущенными волосами, — нежно сказал Алекс.

Его пальцы ласкали ее волосы, все глубже и глубже зарываясь в них.

Он снова посмотрел в глаза Фанни.

— После развода я хотел забыть тебя. Но ночью, когда закрывал глаза, ты являлась передо мной обнаженная во всем блеске своей красоты, с водопадом черных волос на плечах…

Фан не могла оторвать от него глаз. Надо положить конец этой сцене и уйти, пока я не совершила непростительной глупости и не позволила Алексу увлечь меня своим жаждущим взглядом, кружилось у нее в голове.

Большим пальцем руки он погладил кожу под мочкой ее уха. У Фан остановилось дыхание.

— Алекс…

Она попыталась отвернуть голову, чтобы избежать его прикосновения, но обнаружила, что вместо этого прижалась к нему.

— Ты всегда так выговаривала мое имя, когда мы занимались любовью. Бездыханно и страстно.

Когда он успел настолько к ней приблизиться? Она видела золотые лучи вокруг зрачков его глаз, отчего их зелень становилась еще сочнее. Его лицо дышало страстью, и ей стало трудно дышать.

— Я не могу, — прошептала Фан, вздрогнув, когда его пальцы начали гладить ее шею.

— Это неизбежно. Мы это оба знаем. Это должно случиться.

— Но мы разведены.

Нежным ласкающим взглядом он обвел кромку ее декольте. Кончиками пальцев он почти касался ее полуобнаженной груди. Фанни почувствовала, как вздымается ее грудь в ожидании этого прикосновения. Если бы Алекс взглянул, он бы увидел, как затвердели ее соски и бугорками проступили сквозь мягкую ткань платья, откровенно выдавая ее желание.