Взлет индюка - Вадим Проскурин

— А куда тащить-то? — спросил Тяжелый Танцор. — У вас в квартире ремонт, а на старую… Пешком она не дойдет, а повозки все заняты, высокородных гостей развозят. Разве что к седлу привязать…

— Не пойдет, — покачал головой Джон. — Заблюет либо орать начнет… Ладно, бесы с ней, пусть так дрыхнет. Как проспится, поедем.

— Вам лучше здесь ночевать, по-моему, — посоветовал Звонкий Диск. — До утра она точно не проспится.

— Да, пожалуй, — согласился Джон после некоторого колебания. — Тогда так и поступим. Длинный Шест, утром, как проснешься, найди меня, у меня к тебе важное дело есть.

— Может, сейчас обсудим? — предложил Длинный Шест.

— Нет, сейчас не обсудим, — покачал головой Джон. — Это надо на трезвую голову обсуждать. Не забудь, найди меня завтра.

— Не забуду, — пообещал Длинный Шест.

— Как там, вообще, наверху? — поинтересовался Звонкий Диск.

— Что? — не понял Джон. — Где наверху?

— Это он наш жаргон осваивает, — объяснил Тяжелый Танцор. — Наверху — это в центральной части основного корпуса, начиная со второго этажа. На первом этаже там служебные помещения, а начиная со второго…

— Понял, — перебил его Джон. — Там хелл какой-то творится. Никогда не видел столько упоротых людей в одном месте. И кого ни ткни — или министр, или депутат. Только одного нормального человека видел, Артур Мамут, журналист знаменитый — он, оказывается, нормальный мужик по жизни. Покурили, побеседовали…

Тяжелый Танцор и Водяной Зверь недоуменно переглянулись.

— А он разве… это… — осторожно начал Тяжелый Танцор. — Алису…

— А, это… — махнул рукой Джон. — Да ну, недоразумение. А Тома надо выпороть. Говорили же ему: «Глаз не спускай, головой отвечаешь».

— Людей пороть нельзя, — заметил Водяной Зверь. — Потому что права человека. Так в законе написано.

— Некоторых надо, — заявил Тяжелый Танцор. — Я тоже часто хочу его выпороть. Или Дятлу отдать для опытов.

— Да иди ты! — обиженно воскликнул Бешеный Дятел. — Я уже завязал, сколько раз можно повторять!

— Ой, извини, — смутился Тяжелый Танцор. — Все время забываю. Не хотел обидеть, честное слово, просто привык как-то, думаю «палач», подразумеваю «Бешеный Дятел»…

Водяной Зверь закатил глаза и мечтательно причмокнул.

— Какой палач был! — сказал он. — Какой палач!

— Да хватит вам меня травить, — сказал Бешеный Дятел. — Не смешно.

— А давайте, я палачом буду, — предложил Алекс. — Буду работать на две ставки, двойную зарплату получать… Кстати! Я же хотел вас насчет технического спирта проинструктировать!

— Палачей-людей не бывает, — быстро произнес Тяжелый Танцор.

Фокус удался — Алекс забыл, что собирался рассказать о мерах безопасности при потреблении спирта, и переключился на другую тему. Возможно, этой унылой лекции сегодня удастся избежать. А то сколько можно, как спирту выпьет, так каждый раз: этанол, метанол…

— Это дискриминация, — заявил Алекс. — Дискриминация — это плохо.

— Давай тебя орком сделаем, — предложил Бешеный Дятел. — Вытато… вытату…

— Дятлу больше не наливаем, — сказал Водяной Зверь. — Алекс, у тебя осталось еще?

Джон принюхался, на его лице отразилось изумление.

— Да вы спирт пьете! — воскликнул он.

На него зашикали, он смутился и пробормотал:

— Извините.

— Вас это смущает, сэр Джон? — спросил Алекс.

— Не сэр Джон, а просто Джон, — поправил его Джон. — Не надо ко мне обращаться, как к чужому, я на это обижаюсь. Нет, потребление спирта меня не смущает. Опиум — куда более опасный наркотик, он на эндорфиновые рецепторы напрямую действует…

— На что действует? — переспросил Водяной Зверь.

— Джон дело говорит, — прокомментировал Звонкий Диск. — Он на Дюкейна работал, он в алхимии сечет.

Джон пристально посмотрел на Звонкого Диска, и тот понял, что сказал что-то не то.

— Ребята, — мягко произнес Джон. — Я вас очень прошу, не произносите при мне это имя. Никогда не произносите. Меня от него колбасит. В прямом смысле колбасит, знаете, что такое судорожный припадок?

— Так это правда про мозговой блок? — спросил Алекс.

Джон страдальчески поморщился.

— Молчу, молчу! — быстро произнес Алекс. — Ребята, меняем тему.

— Ты лучше Джону налей, — посоветовал Звонкий Диск. — А то сидит, как чужой.

— О, точно! — воскликнул Алекс. — Извините, Джон. Стакан чистый дайте кто-нибудь.

Джон взял стакан, стоящий рядом со спящей Алисой, критически осмотрел, стер пальцем с ободка нечто мерзкое и вручил стакан Алексу.

— Продезинфицируется, — сказал Джон. — К тому же, у нас с Алисой микрофлора общая.

— Какой ученый… — мечтательно произнесла Бродячка.

На нее все посмотрели, она смутилась и покраснела.

— Так вы разбавляете? — удивился Джон.

Рука Алекса дрогнула, сок протек на растрепавшиеся волосы Алисы.

— А вы его чистым пьете?

— А он чистый? — спросил Джон.

Принюхался к стакану, поморщился и сказал:

— Сивухи многовато. Сколько раз перегоняешь?

— А что, можно два раза перегонять? — удивился Алекс.

— А почему нет? — спросил Джон.

— Алхимик… — протянула Бродячка.

— Милая, а ты точно спирт не пила? — забеспокоился Звонкий Диск. — Ребеночку нельзя…

— И то верно, почему нет? — ошеломленно спросил Алекс сам себя. — А что, вкуснее будет?

— Вкуснее, — подтвердил Джон. — И голова потом меньше болит. Но выход продукта меньше получается. Надо же каждый раз вершки и корешки сливать, в вершках метанол, в корешках сивуха…

— Кстати о метаноле! — воскликнул Алекс. — Я так и не рассказал про метанол.

— Пойду я, — сказал Джон.

Взял стакан, посмотрел на мутноватую жижу, плещущуюся на дне, и выпил залпом. Сморщился, передернулся, медленно выдохнул и запил соком прямо из кувшина, залив при этом рубаху. Взял Алису за лоб, приподнял ей голову, зачерпнул салата, закусил.

— Пойду я, — повторил Джон. — Желаю хорошо отдохнуть, вы отличные ребята, я вас всех люблю. Длинный Шест, не забудь ко мне завтра зайти. Счастливо!

— Отличный мужик, — сказал Бешеный Дятел, когда Джон удалился. — Поначалу жутковатым кажется, а потом ничего. Звонкий Диск, что ты говорил про Дюкейна?

Звонкий Диск воровато оглянулся, убедился, что никто не подслушивает, наклонился над столом и тихо сказал:

— Джон — Фоксхантер.

— Да иди ты! — возмутился Водяной Зверь. — Зак мне однажды сам сказал: «Никакого Фоксхантера нет, я его придумал».

— А он трезвый тогда был? — спросил Тяжелый Танцор.

— Кто трезвый? — не понял Водяной Зверь. — Фоксхантер?

— Ты, — сказал Бешеный Дятел.

— Зак, — сказал Тяжелый Танцор.

— Ничего не понимаю, — сказал Водяной Зверь. — Чего я? Чего Зак?

— Кто все эти люди? — сам себя спросил Бешеный Дятел и сам засмеялся своей шутке.

— Ладно, проехали, — сказал Тяжелый Танцор, взмахнул рукой и нечаянно опрокинул последний кувшин сока прямо на Бродячку.

Она вспискнула и выскочила из-за стола.

— Надо раздеть и солью посыпать, — прокомментировал Длинный Шест.

— Сейчас я тебя солью посыплю, — огрызнулся Звонкий Диск.

В общем, праздник удался.

— Ну как? — спросил Рокки.

— В целом нормально, — ответил Зак. — Тони в целом справился, думаю, можно считать, что экзамен он сдал, к руководящей работе привлекать можно. Мелкие накладки были, но куда без них в таком деле…

— Говорят, на дискотеке какая-то потасовка была? — спросил Рокки.

— Да разве это потасовка, — махнул рукой Зак. — С третьего этажа одно членодевко сбежало на дискотеку, решило сначала поплясать, а потом уже работать, когда у клиентов основные силы иссякнут. Его как-то попалили, стали ловить, оно снова сбежало, поймали Моську Рэббита…

Заку пришлось сделать паузу, потому что Рокки стал истерически ржать.

Он заржал так громко и неожиданно, что проходившая мимо пожилая рабыня споткнулась, рассыпала стопку грязных тарелок, которые тащила, тарелки загрохотали, зазвенели… Рабыня упала на колени, с размаху долбанулась башкой об пол и заголосила:

— Простите, отцы высокорожденных!

Рокки стал ржать еще сильнее.

— Поди прочь, — велел Зак старой дуре. — А то его святейшество со смеху помрет, а ты будешь виновата. А почему, кстати, мы оба отцы? Если я отец, то Рокки тогда — дед высокорожденных!

Теперь хохотали уже оба.

Минуты через две Рокки утер пот со лба и сказал:

— Коноплю надо ограничивать. Так и в самом деле помереть можно. Так что там с Рэббитом, вдули ему депутаты с министрами, гы-гы-гы?!

— Не могу знать, — ответил Зак. — Я его спрашивал, но он ничего толком не ответил, плакал и ругался, а по делу ничего не говорил. Будь это не Моська Рэббит, а нормальный мужик…