Любовные похождения Лимузена - Понсон дю Террайль

— Я передам вашу жалобу, — сказал комиссар. — У нас, кажется, есть два агента английской полиции, они, вероятно, знают устройство вашей кассы, — но только ведь вы знаете, что они даром ничего не делают.

— Я готов им дать даже двадцать пять тысяч франков, если они найдут мне деньги.

Комиссар пошел на квартиру к Милону, чтобы удостовериться в краже денег.

Когда все это кончилось, Милон заперся в кабинете, как человек, убитый горем, но, в сущности, он был в самом лучшем настроении и, вполне довольный так удачно разыгранной комедией, принялся сводить счета.

Вдруг горничная постучалась к нему в дверь.

— Ах, господин, — сказала она, — еще какой-то человек пришел с плачем.. опасайтесь его, сударь… я боюсь за вас.

— Позови его сюда, — сказал Милон. Вошел Шокинг.

— Ах! — проговорил он по-английски. — Дженни и Ральф пропали.

— Как это случилось?

— Меня какой-то джентльмен напоил, а другой увез их.

— Ну, ты останься здесь, а я пойду посоветуюсь. Он поехал к Мармузэ и рассказал ему все.

— Я тебе вот что скажу, — сказал Мармузэ, — что тот, кто похитил мисс Элен, похитил и ребенка с матерью.

— Вы так думаете?

— Я в этом положительно уверен, а так как мы уже приготовили им ловушку, то нам нетрудно будет напасть на след Ирландки.

Куда же исчезли Ральф и Дженни? Сэр Джеймс признался своему товарищу, что он был прежде фенианом.

Сперва он долгое время скрывался в Ирландии, а затем бежал в Америку.

В столь долгое его отсутствие друзья успели уже забыть его, и он спокойно возвратился в Лондон.

Но сэр Джеймс помнил масонский знак, по которому фениане узнавали друг друга, вот этим-то знаком он и воспользовался при краже ребенка.

— Один из наших, — начал сэр Джеймс, войдя в комнату Ирландки, — умирает, и он попросил меня сходить к вам и привести вас к нему, чтобы он мог посмотреть хоть последний раз на того, на которого возложены все надежды Ирландии. Я надеюсь, что вы не откажете ему в этом последнем утешении.

Дженни стояла минуту в раздумье.

Наконец она сказала: «Пойдем, брат, я готова следовать за тобой!»

И они вышли вместе с ребенком.

Дорогой сэр Джеймс придумал еще одну историю, чтобы совершенно завладеть доверием Дженни.

— Сестра, — проговорил он, — я уже ищу вас более недели и только несколько часов тому назад напал на ваш след.

Дженни с изумлением посмотрела на него.

— Вы от кого? — спросила она его.

— От двоих, одного из них зовут аббат Самуил, а у другого имени нет — его зовут Серым человеком.

Нерешимость Дженни совершенно исчезла.

— Где же живет умирающий брат? — спросила она.

— Он живет очень далеко, и потребуется не менее часу езды.

— Если вы посланы от Серого человека, то я готова следовать за вами.

По дороге Дженни рассказала этому человеку, по ее мнению, принадлежащему к их секте, все несчастие, которое их постигло в Париже.

Фиакр остановился на улице, называемой Зеленой дорогой. Сэр Джеймс взял за руку ребенка, а Дженни шла позади.

Полицейский агент, подойдя к одному из грязных домов, постучал в дверь.

Дверь тотчас же отворилась, и в ней показался грязный угольщик, который их очень ласково принял.

Он повел их через двор, затем завел в какой-то темный сарай.

Вдруг ребенок почувствовал, что пол под ним провалился.

Испугавшись, он начал кричать, что было силы, но напрасно. При нем не было никого.

Затем опустили Ирландку в домовую цистерну, послышался плеск воды — и Ирландка исчезла.

— Уверен ли ты в том, что она утонула? — спросил сэр Джеймс у угольщика.

— Будьте покойны.

— За ребенком я приду завтра, смотри, чтобы он был в целости.

— Хорошо.

Час спустя сэр Джеймс был уже на телеграфной станции и подавал следующую телеграмму:

«Отцу Петерсону. 92, Оксфорд-стрит. Лондон. Ребенок у меня. Привозить его или нет? Отвечайте скорей.

Отправив депешу, он спокойно пошел в ресторан обедать; несколько часов спустя пришел его товарищ, сэр Эдуард, и подал ему телеграмму и письмо.

Телеграмма была от отца Петерсона:

«Сообщите подробности в письме. Ждите новых приказаний.

Письмо было из полицейской префектуры, оно было озаглавлено так:

«Отделение начальника безопасности.

Приходите завтра в десять часов в контору; я вам кое-что предложу и, кроме того, попрошу оказать услугу».

— Что ж, если хорошо заплатят, можно будет и согласиться, — проговорил сэр Джеймс, подавая письмо товарищу.

На следующий день, около десяти часов, сэр Джеймс был уже в полицейской префектуре.

Около конторы было множество пустых карет, но одна из них была занята, в ней сидели Милон и Мармузэ, которые следили за подъездом префектуры.

Несколько минут спустя, когда сэру Джеймсу объяснили, в чем дело, пришел Милон.

Милон был, по-видимому, спокоен так, что сэр Джеймс не усомнился, что этого человека не занимает похищение Ирландки и ее сына.

— Можете быть спокойны, — проговорил он, обращаясь к Милону, — через три дня деньги будут у вас.

Затем они вместе вышли из префектуры.

На улице они разошлись; сэр Джеймс сел в карету, а Милон пошел пешком.

Когда сэр Джеймс ехал, Мармузэ в другой карете следил за ним.

Карета его остановилась перед Луврским отелем.

Мармузэ вышел за ним.

— Хорошо, — подумал он, — теперь сделаем опыт с записной книжкой…

Опыт с записной книжкой выдуман певцами. Когда им нужно узнать, в котором этаже живет какая-нибудь особа или как ее зовут, то они обваляют в грязи какую-нибудь книжку и затем идут к подъезду дома, где живет та особа. Войдя, они говорят, что вот этот господин заплатил вознице деньги и уронил книжку, и наверное слышат ответ швейцара: «Ах, это господин N., он живет в таком-то этаже».

Вот к этому способу и прибегнул Мармузэ.

Он обратился к привратнику с будто найденной книжкой и описал джентльмена, потерявшего ее.

— Это сэр Джеймс Уд, он в первом этаже под № 18, — ответил швейцар.

И Мармузэ, благодаря своей выдумке, пробрался беспрепятственно в гостиницу.

Но он не вошел в № 18, а вынул какой-то аппарат, воткнул один конец в стену, а к другому прижал ухо.

И услышал следующий разговор, по-английски:

— Я сейчас только что вернулся из префектуры… представьте себе, кража, но у кого!

— У кого?

— У корреспондента Серого человека.

— Милона?!

— Да.

— Вы взялись за это дело?

— Но…

— Я знаю, что вы хотите сказать, что это опасно, — не беспокойтесь, тем более что я знаю, кто украл деньги.

— Кто же?

— Это, должно быть, тот самый, которого вы послали обокрасть Шокинга, потому что между вещами было письмо к Милону, и он, прочитав его, вероятно, обокрал и Милона, только теперь нам нужно разъехаться, вы поедете в другой отель.