Город лжи - Алафер Берк

— Вот именно. Полиция предполагает. А обычно, когда мы говорим о предположениях полиции, мы должны учитывать стандарт достаточного основания. Я не вижу достаточного основания для поисков в личных документах Сэма Спаркса.

— Вот именно, — поддакнул Герреро.

— Но, ваша честь, господин Спаркс не является подозреваемым. А если это его беспокоит, мы можем разработать соглашение о неприкосновенности, чтобы утихомирить господина Герреро.

— О неприкосновенности? — взвился Герреро. — О неприкосновенности? Вот что совсем не нужно Сэму Спарксу, так это то, чтобы какая-нибудь газетенка сообщила, будто он получил статус неприкосновенности в расследовании убийства. Полиции отлично известно, он не имеет отношения к тому, что произошло в его квартире двадцать седьмого мая. И поскольку нет опасности, что ему предъявят обвинение в связи с этими событиями, неприкосновенность ему не нужна. — Опершись руками о стол, Герреро всем телом подался вперед, чтобы усилить эффект от своих слов. — Обвинение не в силах оценить значимость общественного мнения и конфиденциальности частной информации для моего клиента. Его холдинги недвижимости имеют немалую цену, верно. Но, как мы все знаем, настоящая ценность индустрии Сэма Спаркса состоит в его деловой репутации. Тот факт, что кто-то был застрелен в его владениях — не лучшая реклама. Но если полиция действительно начнет копаться в делах Сэма Спаркса — даже как потенциальной мишени, — тогда, не успеете вы спохватиться, как начнутся пересуды о долге, профинансированном неподобающим образом, о мафии… да мало ли о чем. И, разумеется, риск утечки информации по незавершенным сделкам в наше время нельзя недооценивать.

Элли почувствовала, что порядком устала от восхвалений финансового гения Спаркса, сводившихся к единственной идее: инвестируйте в его проекты и будете в шоколаде. Она достала из сумки блокнот и от нечего делать принялась выводить в нем всякую ерунду. Ее взгляд съехал влево, где за спинами Спаркса и Герреро сидел Ник Диллон, глава так называемой службы безопасности Спаркса.

Прежде чем стать приспешником Спаркса и Манчини, Ник Диллон служил в ПУ Нью-Йорка. Затем, отработав положенный по контракту срок на частного военного подрядчика, он перешел к Спарксу. Теперь он был одним из бывших полицейских, которому посчастливилось получать пенсию от городских властей и личный чек на заработную плату. Диллон был непосредственным начальником Манчини. А также его другом.

Элли и Роган общались с Диллоном не меньше раза в неделю с тех пор, как поступил первичный вызов. Он делал все возможное, чтобы сыграть роль посредника, однако они все-таки оказались в суде. Пока Герреро излагал свои доводы, Диллон кивал, но Элли из прежних разговоров знала, что он охотно придушил бы своего босса за отказ сотрудничать с полицией. Хотелось бы ей на это посмотреть.

— Ваша честь, — запротестовал Макс. — Аргументы защиты свидетельствуют об уверенности, что любая информация, выявленная в ходе следствия, будет предана огласке. Такое предположение оскорбительно для превосходных детективов, которые отработали…

— В таком случае, давайте вернемся к детективу Хэтчер, — вмешался Герреро. — По нашим предварительным данным, за непродолжительное время службы в отделе убийств ее имя появлялось в сорока девяти газетных статьях, о чем свидетельствует поиск в «Лексис-Нексис».[7] А до этого она рассказывала в интервью СМИ типа журнала «Пипл» и программы «Дэйтлайн» на Эн-би-си о прошлом собственной семьи…

Элли вскинула голову. Диллон оглянулся, едва заметно пожав плечами. Мысль о его могучем локте, сдавливающем горло Спаркса, с каждой минутой казалась все более привлекательной.

— Подобные комментарии представителя защиты считаю неуместными, — заявил Макс.

«Полная и абсолютная чушь», — пронеслось в голове у Элли. Она продолжала черкать в блокноте, слушая голос своего парня, повысившийся на пол-октавы.

— В прошлом году она произвела два самых крупных ареста в ПУ Нью-Йорка. Полицейский крест за боевые заслуги за спасение коллеги при исполнении служебного долга. Частные интервью детектив Хэтчер давала на свой страх и риск, и лишь затем, чтобы помочь матери, живущей в Канзасе и овдовевшей, когда…

Судья Бэндон оборвал его:

— Я и сам иногда читаю «Пипл». И знаком с обстоятельствами смерти ее отца.

— Я хочу сказать, — вновь вступил Герреро, — что детектив Хэтчер сравнительно неопытна, и хотя за короткое время у нее появился неплохой послужной список, но есть у нее и желание выгодно представить себя в глазах публики. А возмутительным арестом моего клиента она продемонстрировала, что испытывает к нему личную неприязнь.

— Я не назвал бы это арестом, — возразил Макс. — Она ему надела незакрытые наручники после того, как он дважды отказался подчиниться требованию и покинуть место преступления. Как только он вышел из квартиры на лестницу, наручники были сняты, а господину Спарксу — предоставлена возможность оставаться снаружи, каковой он разумно и воспользовался. Любой другой гражданин при сходных обстоятельствах провел бы ночь в «обезьяннике».

— Вы всерьез полагаете, — прервал его судья Бэндон, — что с господином Спарксом следует обращаться как с любым рядовым гражданином?

Макс предупреждал Элли, что судья, возможно, окажется под впечатлением от присутствия Спаркса, однако она и представить себе не могла, что вот так, открыто, услышит признание в благосклонном отношении к богатым и могущественным. Она повернулась к Дженне Уолш, которая с отвращением покачала головой.

— Я лишь хотел сказать, — поправился судья, — в тот момент детектив Хэтчер уже знала, что господин Спаркс известен и как владелец упомянутой недвижимости, и как уважаемый член общества. Эти соображения должны были заставить ее воздержаться от ареста, пусть даже непродолжительного. Должен признать: то, что я здесь наблюдаю, меня беспокоит.

— Как и следовало ожидать, — добавил Герреро. — Та же самая предвзятость в отношении господина Спаркса заставила детектива Хэтчер прийти к скоропалительным выводам в тот же вечер и тем самым исказить расследование с самого начала. Ваша честь, мы в это дело не посвящены, но даже у нас есть как минимум две гораздо более правдоподобные версии того, что могло послужить причиной убийства Роберта Манчини.

Герреро принялся излагать свои версии, постукивая по столу короткими толстыми пальцами.

— Во-первых, полиция по-прежнему — через четыре месяца после убийства — не идентифицировала женщину, которая, очевидно, имела сексуальный контакт с покойным непосредственно перед убийством. Во-вторых — и это я хочу выделить особо, — недавно нам стало известно, что ПУ Нью-Йорка ведет расследование по делу о наркотиках в отношении жильца квартиры, расположенной по соседству с той, где произошло означенное убийство.

Ручка Элли замерла над блокнотом.

— Может, это было ошибочное вторжение? — продолжал Герреро. — Рассматривалась ли полицией такая версия?

При ограблениях наркодилеров вторжение по ошибочному адресу встречалось нередко, поэтому одним из первых шагов, предпринятых Роганом и Элли, стало рассмотрение возможной ошибки. Сразу после убийства она лично проверила базу данных управления по текущим расследованиям дел о наркотиках. Они даже связались с профильным отделом, чтобы убедиться окончательно. Однако адресов, которые можно было бы перепутать с апартаментами Спаркса, не обнаружилось, не говоря уже о расположении на одном этаже.

— Ваша честь, поскольку эти два важных вопроса не прояснены, нам кажется, что полиция и окружная прокуратура поступают весьма и весьма опрометчиво, требуя от моего клиента конфиденциальной информации и гоняясь за сенсацией, в то время как убийца разгуливает на свободе.

— Мне это тоже не нравится, — сказал судья Бэндон, откидываясь на спинку очень мягкого кресла, обитую черной кожей. — Суд удовлетворяет ходатайство господина Спаркса об отмене выданного штатом запроса на…

— Но, ваша честь…

— Я уже выслушал достаточно, господин Донован. Перебьете меня еще раз, и я приму меры. На основании прецедента «Цюрхер против „Стэнфорд дейли“» обвинение имеет право получить свидетельства от третьих лиц, не являющихся подозреваемыми, однако лишь при условии предъявления достаточных оснований, что третьи лица действительно обладают полезной для следствия информацией. В данном случае таковых оснований не представлено. В письменном виде частное определение появится позднее.

Макс на мгновение опустил голову, а затем убрал материалы дела в коричневый кожаный портфель. Этот жест был едва заметным, но Элли его уловила. Он был разочарован, и не только судебным определением. Сегодня утром Макс предупреждал ее, что шансы невелики. Но это еле уловимое движение выдало его опасение, что он подвел Элли.