Так далеко, так близко (СИ) - Эльданова Александра

— Держись тогда.

— Влад!

Ну и зачем пугаться? Будто я девушек на руках не носил никогда.

— Ты псих, — слабо улыбнулась Майя, когда я опустил её на диван, и присел рядом. — Но спасибо.

— Нашла за что благодарить! Давно с тобой такое?

— У меня травма позвоночника была не так давно. Приступы редкие были, а сейчас, от удара видимо, второй раз за неделю.

— А врачи что говорят?

— Что нерв где-то зажимает. Я знаю, что ты дальше спросишь — нет, я не из-за этого из спорта ушла. Это уже каскадерская травма — мотоцикл на площадке в стену влетел, я поздно руль вывернула. Защита спасла и удачливость.

Вот что у неё было в эти пол года — травма, а не роман. Да еще какая травма, если теперь такие последствия.

— Жалеть не вздумай. Я этого не выношу, — тихо, но твердо произнесла Майя, внимательно наблюдавшая за мной. — Я живая, хожу на своих двоих, а могло быть и хуже. Не за что меня жалеть.

— Колючая ты девица, — усмехнулся я, — чуть что — сразу обороняться.

— Жизнь такая, — уже привычной для меня приговоркой отделалась девушка.

Ну что с ней делать? То она родная и близкая, то колючий кактус!

— Май, давай я твою спину посмотрю? Массаж я делать умею, не сомневайся, — предложил я.

— Не надо, само пройдет

— Когда? Май, ты меня боишься?

Как-то странно она на меня посмотрела и сказала:

— Только не спрашивай, ладно?

— О чем?

Она молча повернулась спиной и задрала футболку. На пояснице были длинные, узкие шрамы.

— Это от аварии?

— Да, — ответила девушка после небольшой паузы, — от аварии.

Врет. Не могло остаться таких шрамов. Просто не могло. От чего остаются такие полосы я прекрасно знал, но промолчал.

Ну и зачем она соврала?

Вранье враньем, но копаться я пока не стал. Наверное, из боязни накопать что-то совсем не аппетитное. В конце концов, тайны есть у всех. Даже у меня пара скелетиков в гардеробе водится.

Домой я ввалился просто классически!

— Влад… — Майя осеклась, — с рукой что?

— Упал, очнулся — гипс, — мрачно выдал я, пытаясь стянуть куртку.

— А серьезно? — спросила Майя, уже возясь с молнией моей кожанки. — Да стой ты спокойно!

— Она заедает, осторожно. Да гопота борзая пошла! В родном дворе подошли ко мне три ханурика, с извечным вопросом: "Деньги, ключи, документы?". Ладно, я хоть машину поставил уже.

— Живы? Ханурики?

— Живы. Только я не совсем целый.

Ну да. Костяшки содрал, и запястье, будь оно не ладно.

— Пошли, лечить тебя буду.

Я аж вздохнул облегченно. Обычно у девушек другая реакция на увечья.

— Да не надо, что тут лечить-то? Кожу содрал только.

— Не геройствуй, — отдернула меня Майя. — С запястьем у тебя что?

— Ты на глаз определяешь? — спросил я, недобро косясь на аптечку.

— Ты им стараешься не двигать. Влад, я всё-таки спортсменка, там тоже травмы были.

— Да ломал я его. Срослось вроде правильно, но вот побаливает…

— На погоду кости не ломит, дедуля? — ехидно поинтересовалась Майя.

— В угол поставлю, — предупредил я.

— Я туда не пойду. Кстати… Ты же правша, почему левая?

— Мне ей драться удобнее. Плюс эффект неожиданности — удар ждут справа, обычно. Всё? — спросил для порядка.

Приятно мне, когда она рядом, касается. Может мне каждый день гопоту воспитывать, а?

— Всё, — Майя привстала на носочки, стараясь дотянуться до верхней полки, на которой обычно стоит чемоданчик с аптечкой.

— Дай, я сам поставлю.

Как-то резко она обернулась, а я не успел отступить. Так близко. И так далеко.

— Влад? — выдернул меня в суровую реальность голос Майи. — Ты где?

— Здесь. Просто я устал, — я так и не отодвинулся, а ей просто некуда — сзади стена.

— Заметно, — девушка нервно усмехнулась. — Может выпустишь меня уже?

Я посторонился, про себя ругнувшись — стоял и пялился, как беременная корова! Ни бе, ни ме, ни кукареку! Гений! Казанова чертов.

Самобичевание — вредная вещь — особо долго ему предаваться не стоит. Собственно, так я и решил, с головой уйдя в бумаги, которых скопилось дикое количество. Просидел я с ними до часа ночи и уже подумывал о том, что хорошо бы пойти спать, как закричала Майя.

Правилами этикета я не заморачивался, да и дверь она не закрывает, хотя задвижка там есть.

— Майя! Проснись!

Не слышит. Мечется по кровати и всхлипывает.

— Майя!

— Нет! Не надо! Ну пожалуйста! Хозяин! — плачь оборвался и девушка села. Глаза абсолютно безумные.

— Тихо, это кошмар, тебе всё приснилось, — я бережно коснулся её волос. — Всё кончилось, слышишь?

— Я… Я тебя разбудила? Прости…

— Я еще не ложился. Что тебе снилось?

Майя устало провела ладонью по лицу.

— Это… Страшно, Влад. Не надо тебе это. Очень страшно.

Я осторожно обнял её за плечи, притягивая к себе.

— Не думай. Это кончилось.

Майя тихонько всхлипнула и затихла.

Еще и кошмары, значит? Нехорошая картинка складывается. И жестокая.

Утром я не стал её будить. Тихо выбравшись из постели, поправил одеяло, как маленькой, и ушел собираться, стараясь не шуметь. Нет, я её даже не поцеловал вчера. Просто Майя в конце концов задремала на моем плече, а я не хотел её будить. И тихое: "Не уходи… Пожалуйста", — тоже сыграло немаловажную роль. Я уже говорил, что у нас странные отношения?

Однако, складывать два и два я умею, только результат в этом случае будет жесткий.

___________________________

(1) Немного Нервно — Я Выйду Из Тела

V. Бедный я?

"Что за бес морочит её

Желанием быть где-то рядом?

У неё нет дома, но есть цветок,

Цветущий в средине января."(1)

В обед мне позвонила Настя.

— Ну и? Что с твоей любовью?

Я тяжко вздохнул.

— Ты опять накосячил? Или твоего начальника опять чуть не убили, и у тебя не остается времени на девушку?

— Нет, Насть, начальник жив, бодр и доволен личной жизнью.

— А ты?

— А у меня дома странная девушка, по которой я тихо схожу с ума, — признался я.

— Владь, вот ты всегда был рыцарем. Даже служить поэтому пошел. Куда это делось? Устрой что-нибудь романтическое…

— Насть, романтика это хорошо, но там похоже душу лечить надо.

— В смысле?

— В прямом, — и вывалил на сестру свои догадки.

— Бедная девочка… Владька, надо психолога, наверное.

— Не надо. Не станет она чужому человеку рассказывать что-то. Ее отогревать нужно. Помнишь, как у Шаламова? "Вот так и замерзшая душа может уже никогда не стать живой."

— Образованый у меня брат. Владь, ты не забыл, что в воскресенье у меня день рожденья?

— Такое забудешь!

— Вот и приходите вместе! И Майе развлечение — не век же в четырех стенах сидеть. И мне любопытно, что там за девушка, что мой брат только кругами ходит, и скоро молиться на неё начнет.

— Я спрошу. Если захочет — придем.

— Спроси!

Уже положив трубку, подошел к окну и уставился на улицу. Майя… Напуганная девочка, так доверчиво заснувшая на моем плече. Верит? Иначе бы я такого не дождался. А если верит, то порушить я это не могу. Сентиментальным я становлюсь. Или права Настя — нагулялся?

По дороге домой мне попалась бабулька, продававшая цветы, так что на соседнем сидении теперь лежал букет роскошных осенних астр. Белых.

— Ты почему так рано? — выглянула в коридор Майя.

— Пятница, — лаконично ответил я. — А это тебе.

— Спасибо… — девушка смущенно опустила ресницы, спрятав лицо в цветы. — Красивые и не банально.

— А банально — это как?

— Розы. Они совсем не пахнут, как правило, если не свежесрезанные. На площадке частенько охапками стояли. Только неживые они. Красивые, но не живые.

Уже когда Майя мыла посуду, а я курил, присев на подоконник, всё-таки сказал:

— Майя, у моей сестры в воскресенье день рожденья, и я хотел, чтобы мы пошли вместе.