Фиолетовая гибель - Владимир Владко

Кедры, такие же могучие, как и тот, под которым сидел Клайд, взбирались по склону вверх, но постепенно становились уже не такими огромными, а потом исчезали вообще, словно им не хватало живительной влаги. Дальше шло колючее изобилие кустов, и снизу было хорошо видно, как эти кусты яростно впивались корнями в рыхлую землю, осыпавшуюся под их натиском. Но корни побеждали, мертвой хваткой они вцеплялись в неустойчивый грунт, сжимали его, тискали и придавали ему прочность, которой тут же овладевали тонкие зеленые стебельки травы. Жизнь шла от воды, от кедров; и может быть, вскоре здесь тоже появятся такие же могучие красавцы с разлапистыми ветвями.

«Не знаю, — подумал Клайд, — может, это будет так, а может быть, и иначе. То ли кедры постепенно подымаются вверх, а колючие кусты расчищают им дорогу, то ли наоборот: кедры исчезают, а на смену им приходит вот эта колючая гадость… Если бы я был ученым, тогда можно было бы и разобраться, что к чему… Кстати, где же Джеймс? Ведь он обещал прийти сюда!»

Он посмотрел на едва заметную тропку, по которой спускался вниз.

— Джеймс, алло!

Издалека донесся знакомый голос:

— Алло, Клайд! Я иду!

Через минуту сверху показалась фигура Джеймса Марчи, который вприпрыжку бежал по тропинке, размахивая геологическим молотком. На плече у него висела сумка: что и говорить, и вправду у Коротышки был вид заправского ученого, который и во время отпуска проводит привычные исследования, ставшие частью его натуры.

— Ну хорошо, — сказал Клайд, когда Джеймс остановился около него и вынул из кармана трубку, — что ты будешь класть в эту сумку?

— Как — что? — искренне изумился Джеймс. — Ясно, образцы.

— Образцы чего?

— Странный вопрос! Конечно, образцы различных минералов, которые, возможно, окажутся спутниками ценных залежей.

— А где ты их возьмешь? — не унимался Клайд.

— Чудак человек! Они ведь всюду. Ты просто отбиваешь вот этим молотком небольшой кусочек камня из встреченных тобою на пути. А потом исследуешь их, эти образцы, сравниваешь с рисунком. И вдруг выясняется, что один из них сопутствует, скажем, жилам драгоценного металла. Ведь это чертовски интересно!

— И для этого ты взял с собой еще и молоток? Тебе мало было нашего дорожного груза? Ей-богу, не я чудак человек, а ты! А рисунки, о которых ты сказал, где ты возьмешь?

— А они есть в книге, которую я тоже взял с собой. Называется «Спутник геолога-любителя». Я тебе дома покажу. Здорово занимательная штука! Фреда она, вероятно, не заинтересует, но тебя, Клайд…

— Перестань, пожалуйста, заниматься грубой лестью! Меня твоя книжка тоже мало интересует. Тем более, что уже давно установлено: в русле реки Снайк и ее притоков, вроде вот этой речушки, никаких следов драгоценных металлов нет. Значит, нет и их спутников.

Джеймс Марчи растерянно моргал своими голубыми глазами. Этого не могли скрыть никакие очки. Он пробормотал:

— Конечно, мне это известно. Но почему бы не провести дополнительные поиски? Тем более, что иной раз это может дать большие результаты. И делать-то мне особенно нечего: ведь я на отдыхе…

— А, да что с тобой говорить! — отмахнулся Клайд. Ему стало уже жаль, что он заметно огорчил простодушного Коротышку. — Если тебе нравится таскать с собой дополнительный груз, сделай одолжение. Мне это безразлично. Я геологом быть не собираюсь. Я просто отдыхаю и наслаждаюсь природой, вот и все.

Джеймс приободрился. Такой уж у него характер, у Коротышки Марчи, подумал Клайд, вечно он что-то выдумывает и сразу огорчается, когда ему доказывают, что все это ни к чему, и так же легко утешается, если его оставляют в покое, не мешают ему делать задуманное. А может быть, таким свойством и отличаются люди, которым суждено в конце концов стать выдающимися изобретателями, исследователями и вообще учеными?..

— Значит, ты будешь тратить время на такое отколупывание разных камней? Что ж, если тебе это интересно, то, возможно, ты и прав, — совсем уже примирительно сказал Клайд. — Только тут, кроме валунов, ничего и нет.

Он окинул взглядом берег речушки. Ничего, за исключением крупного гравия и валунов, маленьких и больших, на нем не было.

— А ты думаешь, что в валунах не может быть никаких вкраплений? — горячо возразил Джеймс. Теперь, когда он уже не встречал противодействия, ему очень хотелось сразу же доказать свои геологические познания. — Наоборот, обкатанные и обтесанные бурным течением воды куски камня, которые мы в просторечии называем валунами…

— Это что, цитата из твоей высокоинтересной книжки? — иронически спросил Клайд.

— Ну, допустим, что цитата, — покорно согласился Джеймс. — Что из этого? Я только хочу сказать, что в валунах можно отыскать иной раз очень интересные вкрапления. Ведь река приносит их из разных слоев… Вот, посмотри!

Джеймс положил обратно в карман так и не закуренную трубку и устремился с молотком в руке к валуну, на котором сидел Клайд.

— Заметь, как это просто, — объяснял он. — Я нахожу подходящее углубление около выступа и точно, уверенно ударяю молотком, чтобы сбить этот выступ в качестве образца. Вот так! Один удар — и… Понимаешь, молоток немножко сорвался. Сейчас я точнее намечу удар. Ага… Раз…

Клайд рассмеялся. На валуне остался едва заметный след молотка. Это было все.

— Боюсь, что так тебе придется долго стучать по камню, — проговорил он, смеясь. — Оказывается, получить образец вовсе не так просто, как ты только что уверял.

Джеймс сконфуженно заморгал глазами.

— Вероятно, сказывается недостаток практики, — объяснил он. — Видишь ли, в книге говорится именно так… но практически я еще ни разу не пробовал. Может быть, он очень большой, этот валун? И масса моего молотка слишком мала для него? Сейчас я попробую другой.

Он осмотрелся по сторонам.

— Ага, вот этот, например.

Это был небольшой валун, размером примерно в крупный арбуз, неправильной округлой формы, лежавший неподалеку от них. Единственным его отличием казалось то, что он был почти черным, не в пример массе других валунов, желтых, серых и буроватых.

Клайд шутливо бросил:

— Слушай, ты выбрал оригинальный камушек. Только я сомневаюсь, чтобы в нем были ценные металлы, — очень уж он черный. А почему ты думаешь, что тебе удастся его расколоть? Этот орешек, должно быть, еще крепче первого.

Джеймс даже не обратил внимания на замечание Клайда. Он очень долго разглядывал валун, опустив молоток. Затем он обернулся к другу. На его лице явно выразилось изумление.

— Клайд, это не валун, — сказал он.

— А что же? — лениво ответил Клайд. Правду сказать, ему было совершенно безразлично, как именно назовет этот булыжник Джеймс.