Дневник подводного охотника. - Салмыш

День 15.

Последний раз все проверили и упаковали. Из жратвы кроме соли, перца горошком, чеснока и ржаного хлеба — ничего больше нет. Ихтиандрыч сказал, что питаться тем будем, что добудем. Вот она, настоящая жизнь подвоха! Меня бьет мандраж похлеще чем перед экзаменом. На Толика ваще смотреть страшно… Завтра нас ждет открытая вода…

День 16.

Утро. Раннее. Ждали электричку. Толик зевал как белая акула во время атаки. Говорит, всю ночь не спал. От его зевков народ шугался как тюлени сначала, потом привыкли. Конешна, Толик сыт пока… У Ихтиандрыча не рюкзак, а монстр. Наши рюкзаки тоже весят нехило, плюс еще аккумуляторы к фонарям. Ихтиандрыч сказал, что нам с таким аккумами отгружаться совсем не придется. Ну не знаю. Меня провожала Юля. Все говорила, чтоб я был осторожен, руки куда не надо под водой не засовывал и все такое прочее. Дала мне свой компутер, сказала, чтоб не снимал ваще. Пообещал. Ихтиандрыч сказал, чтоб она не волновалась. Места там дикие, народу нет никого. Успокоил, блин. Загрузились в поезд. Ихтиандрыч говорит, два часа езды, а потом пехом чуток. А там у него избушка есть… Нефигась чуток пехом!!! Ноги отваливаются. А ведь ими еще грести надо будет, в ластах… Вчера Толик засек — шли семь часов, это где-то километров двадцать-двадцать пять по пересеченной местности. Где-то в середине пути Толик сказал, что если его сейчас одного здесь оставить, то он к людям выйдет года через два. Когда пришли на место, Толик просто упал. Я — тоже. Даже рюкзак не снял. А Ихтиандрыч живенько гидрик накинул и в воду. Семижильный. Ночью жарили добытую Ихтиандрычем щуку в глине. Очарование вечерних сумерек и стрекот цикад нарушало ритмичное похрапывание уставшегоТолика. Его разбудить не удалось даже поднесением кусков щуки к Толикиному носу. Устал боец…

День 17.

Сегодня весь день нас Ихтиандрыч учил охотиться. Нырять, выплевывая трубку. Ластами особо не плюхать. Затаиваться… Мы с Толиком даже в рыбов постреляли. Я попал удачно. Но не в рыбов. А прямо в Толика. В грузовой пояс. Толик сказал, что в следующий раз он мне уши оборвет. Успокоил его, сказал, что в следующего раза не будет. Буду целиться лучше… Где-то потерял Юлькин компутер. Втроем искали — не нашли. Стало тоскливо. Рыбы — не взяли. Доели щуку. С чесноком и хлебом. Ихтиандрыч сказал, чтоб хлеб экономили. Да у нас хлеба… Вечером Толик пошел в кусты «позвонить»… Интересно, как пиявка к Толику чуть пониже пупка чуть повыше колен умудрилась пробраться? Этого даже Ихтиандрыч не понял…

День 18.

Закрепляли пройденный материал. Искали компутер. Не нашли. Стало еще тоскливее. Лазили в камышах. Толик — казееел… В ласту меня подстрелил. Грит, я вижу — хвостище, сом наверное, кил на сорок. Испортил харошую вещь. Сказал Толику, что я ему его анальные плавники на гордиев узел завяжу. Рыбы — мало. Набивали руку на лягушках. Штук сто набили. Устроили французский ужин. Толик сказал, что жаль так много хлеба взяли. Заплесневеет. Пропадет. Жалко. Неуверен, ибо Толика знаю хорошо… От ружей у меня синячище на груди. У Толика — в районе пояса. Фигня! Сегодня пойдем с фонарями. В ночь. Ихтиандрыч сказал, чтоб мы друг друга не перестреляли. Не перестреляем! Я Юле обещал живым домой приплыть! Тем более у нас фонари — крутые, мож сказать, производство ВПК.

День 19.

Не зря я тогда, на крыше, сомневался, а не слишком ли сильные фонари? Во первых, для того чтобы не утонуть вместе с аккумуляторами, нам с Толиком пришлось все груза снять. И то перегруз был. Мне-то хорошо, а Толик — кожа да кости. Ему-то всего пару кило надо было. Как показал дальнейший опыт — автомобильный аккум на то и автомобильным зовется. Кароче, для подвохов не годится. Если его только на спину, в рюкзаке. Во вторых, от света наших фонарей мелочь просто всплывала кверху брюхом, а что покрупнее — эвакуировались на дальний кордон в спешном порядке. А в третьих, Толик себе в глаза посветил. Фонарем. И утопил фонарь вместе с аккумулятором. Потерял ружжо. Поймал зайцев. Целый выводок наверное, дед Мазай хренов… Довел Толика до избушки. Ихтиандрыч проснулся, сказал что если через день Толик не начнет видеть, то это навсегда. Пришлось успокаивать Толика. Сказал, что мы его здесь не оставим одного. Днем Толик прозрел. Поплыли искать Толиков пневмат. Не нашли. Ночью любовались лучом света, бьющим из под воды где-то на середине реки километрах в пяти от избушки. Красотища. Ужинали. Хлеб с чесноком — это что-то! Счастливы

День 20.

Охотились. Искали Юлин компутер и Толиков пневмат. Ихтиандрыч говорит что от шлепания наших ласт по воде стрекозы падают в обморок. Опять тренировались на лягушках. Поочереди. Вечером встретились в лагере. Ихтиандрыч притащил четрые судака. Мы с Толиком пришли обвешанные лягушками. Ихтиандрыч назвал нас гурманами. Судаков — закоптили, лягушек — сварили. Лягушек Толик опять конечно пересолил. Всю ночь по очереди бегали на водопой к ручью. Хлеб навалом. Ночью опять наблюдали луч света от Толикова фонаря. Красотища. Счастливы. К синякам уже почти привыкли, хотя они стали в два раза больше.

День 21.

Утренней волной к берегу прибило Толиков пневмат. Звук корабельного ревуна — шепот по сравнению как Толик выражал свою радость. Кричал, мол у Акулы (эт он так себя назвал) опять зубы появились. Да не Акула он. А Акелла. Который промахивается… Охотились. Я подстрелил леща. При вытаскивании на воздух лещ превратился в подлещика. Очень обидно. Толик опять отрывался на лягушках. Готовили уху. И лягушек. Вкусные, заразы, все-таки. Лягушек Толик опять пересолил. В наказание отправили за водой. Посчитали припасы. Соли — дофига, перца — дофига, хлеба что-то маловато. А чеснок еще позавчера кончился. Ночью заметили, что свет от Толикинова фонаря слабеет. Решили завтра достать фонарь. И аккумулятор. Кстати, вроде комаров стало больше. Всё еще счастливы.

День 22.

Нет, определенно, когда Толик входит в воду, лягушки смолкают и начинают медленно, по-пластунски, расползаться в разные стороны. Ихтиандрыч сказал, что если сегодня Толик опять лягушек принесет, то он, Ихтиандрыч, по-французски начнет говорить. Прислушался к себе. Что-то я «р» слишком мягко говорю. Увел Толика от лягушатника на глубину фонарь доставать. Ныряли в месте примерного утопления. Глубина — метров двадцать. Удачно в яму Толик фонарик сбросил, как по заказу. Нырнул Толик. Вынырнул. Минуты через две. Лицо белое. Глаза большие. Заикается. Грит, там сом здоровенный. Я грю, что одного сома он уже в камышах подстрелил, и если щаз всплывет Ихтиандрыч с гарпуном в боку, я не удивлюсь… Скорее всего, топляк был. Ага, пробулькал Толик, а как я в этот топляк стрельнул, он меня хвостом кааак… И ружье вырвал из рук… Грит, в его хавало две наших рожи одновременно со свистом пройдут. Канешна, канешна… Я тут на днях леща здоровенного подстрелил, еле-еле из воды вытащил… Замахали ластами обратно к избушке. Дождались Ихтиандрыча. Ихтиандрыч сказал, что правильно сделали, что больше не ныряли. Если сом здоровенный — нас неопытных, запросто утопить может. Ужинали. Хлеба почти нет. Толик — проглот. Ночью любовались Толиковым фонарем. Комаров — до черта. Ихтиандрыч говорит, что так много комаров он никогда не видел. Антикомарные мази помогают слабо. Жгли раптор. Почти счастливы.

День 23.

По очереди втроем ныряли в зоне «Ф». Суперсома не было. Фонарь пока решили не доставать. На всякий случай. Толик сказал, что его, суперсома, свет манит. А поскольку Толиков аккумулятор садился, надо заменить на мой. Ну откуда Толик такой умный? Сплавал за своим аккумулятором, поменяли. На обратном пути настреляли судаков. Толик утверждал, что видел в толще воды проплывающий против течения мимо него его пневмат. Расстроен видать парень, потерей ружья, мерещится что-то ему… Варили уху. За ужином Ихтиандрыч сказал, что хлеб кончился. Остались одни крошки. Пересчитали крошки и взяли их на строгий учет. На общем собрании выбрали меня главным крошкохранителем. Думали, что делать с комарами. Обязали Толика восстановить биологический баланс и притащить лягушек с соседнего болота. Взамен убиенных. Всю ночь отбивались от комаров. Раптор закончился к двум часам ночи. Перешли в рукопашную.

День 24.

Ихтиандрыч ушел за суперсомом. Толик — на болото за лягушками. Я искал Юлин компутер. Настрелял плотвы заодно. Навялим. В лесу нашли дупло. С мёдом. И пчелами. До воды добежали очень быстро. Хорошо, что среди пчел дайверов нет. Поставили медовухи. Вечером пришел Ихтиандрыч. Злой, грит, не сом, а сволочь фашицткая. Обрадовал Толика. Сказал что пневмат все-еще за сомом плавает. Ужинали. Крошек совсем мало осталось. Потом пили травяной чай с медом. Счастливы. Ночью наслаждались лягушачьим хором. Комаров почти нет. Фонарь все еще светит ярко. Харошие аккумуляторы наши научились делать…

День 25.

Утром, когда умывался, мимо меня проплыл Толиков пневмат. На мои крики прибежал Ихтиандрыч. Бросился спросонья за суперсомом голяком, даже без ружья. Вернулся к обеду. Злой как черт подводный. Грит, таких вредных рыбов надо морально подавлять. И ушел медитировать в лес. Пришел покусанный пчелами… Мы с Толиком продолжили заготовку плотвы на воблу. Толик нашел Юлин компутер. Хотел Расцеловать Толика, потом передумал. Счастлив. Ночью вроде слышали звук моторки. Ихтиандрыч сказал, что показалось. Поскольку все знают, что вверх и вниз километров на двадцать — чиста его вода.