На то и волки - Александр Бушков

– Что? – Данил невольно покосился на труп, словно ждал ответа от него самого. – У него-то как раз оружия не было. Даже газового.

Клебанов с усмешечкой выдернул из папки лист машинописи и скучным голосом прочитал:

– Пункт первый. Пистолет германского производства «Эрма», модель Е. Р. 652, калибр 22 ЛР, серийный номер 00138. Шесть патронов находятся в магазине, седьмой в стволе, курок поставлен на боевой взвод, оружие на предохранителе. Отпечатки пальцев потерпевшего обнаружены как снаружи, так и внутри – на обойме и деталях затвора…

– Чушь какая-то, – сказал Данил. – Чушь…

– Выражения выбирайте.

– Ну не могу я его представить с пистолетом! Если по-честному, мужик был умный, дело знал прекрасно, за что и платили приличные деньги, но по характеру – чуть ли не размазня. Понимаете, что я имею в виду?

– Возможно. Только как нам это увязать с германским стволом? Пушечка, конечно, дамская, но с близкого расстояния может наделать приличных дырок… Вы за ним в последнее время что-нибудь такое замечали? В поведении? Что вам объяснять…

– Да ничего такого… – он поколебался. – Можно посмотреть? Или – тайна следствия?

К его удивлению, Клебанов охотно протянул опись:

– Ну, посмотрите… Может, чего-то недостает?

– Откуда мне знать, что он таскал в карманах? – пожал Данил плечами, не отрываясь от бумажки.

Сигареты… разовая зажигалка «Токай»… деньги… перочинный ножик… часы… бумажник… кольцо-печатка желтого металла… одежда-обувь… авторучка…

– Нет записной книжки, – сказал он честно. – Черная, почти новая, в левом верхнем углу – тисненый золотой лев. В «Сувенире» такие лежат по сорок. Вадик ее носил постоянно.

– И что там могло быть?

– Ну, адреса… У него еще была привычка черкать на последних страницах разные мелкие заметки по ходу дела. Конечно, ничего такого, что называется…

– Коммерческой тайной, – понятливо кивнул Клебанов. – Так оно у вас называется. Может, еще чего-то не хватает?

– Я же сказал – откуда мне знать, что он еще таскал в карманах? Настолько уж далеко мой профессионализм не простирается…

Не хватало ключей. Два ключа на кольце, вместо брелока желтая египетская медаль с профилем Насера и еще какого-то хмыря в большой фуражке – вполне возможно, маршала Амера. Интересно, догадался ли мент насчет ключей?

– Где вы были во время убийства? – как ни в чем не бывало спросил мент.

– Го-осподи ты боже мой, – сказал Данил, чуть ли не растерявшись. – Вид у вас весьма даже серьезный, а ловите на такие дурики… Неужели всерьез решили, что я так и бухну: «Дома сидел»? Нет уж, я у вас, как полагается, поинтересуюсь: а когда убийство-то произошло?

– Сами по виду трупа определить не можете? А еще майор КГБ.

– Как будто мы тем и занимались, что клали трупы с утра до вечера да еще тренировали на них наблюдательность… Так когда?

– Примерно между половиной одиннадцатого ночи и одиннадцатью.

– Дома был, – сказал Данил. – Вы ее видели, она подтвердит… Где его?

– В Северо-Восточном, знаете тот лесочек типа скверика?

Данил сделал вид, будто припоминает:

– Это где памятник летчикам? Туда-то его как занесло? Да еще близко к полуночи?

– Машина у него была?

– Восьмерка. Два дня как в мастерской. Крыло выправляют.

– А жил он где?

– У какой-то ляльки в Киржаче, только я ее не знаю, новая какая-то…

– В Киржаче? – Клебанов цепко глянул ему в глаза.

«Неужели просек? – охнул про себя Данил. – Промашка, черт… Инстинктивно ведь выбрал район подальше, прямо-таки в противоположном конце от Северо-Восточного… Неужели ментенок понял, что ему заправляют арапа?»

– В Киржаче? – повторил Клебанов, не отводя взгляда. – Это же выходит – на другом конце города…

– Сам теряюсь, – Данил пожал плечами, чувствуя, что вышло вполне натурально. – Нет, в самом деле теряюсь… Ну откуда у него ствол, да еще германский?

– А зарплата позволяла?

– Ну, если чисто теоретически, – позволяла. Только ведь нужно еще знать, где купить, да постараться, чтобы тебе за твои денежки честно отдали товар, а не кинули…

– Понятно. Только почему обязательно – купить?

– А кто бы ему подарил?

– Я не о том, – сказал Клебанов. – Пистолет, скажем, служебный, и был данный покойник, когда еще не стал покойником, к вам внедрен – может, от нас, может, от ФСБ, а может, и от налоговой. И узнал он что-то такое, чего ему узнавать ну никак не полагалось. И решили тогда сделать так, чтобы примолк он насовсем…

– Издеваетесь?

– Как знать? – невозмутимо пожал плечами старлей. – Для версии годится? Ведь годится?

– Ну, годится…

– Вот видите.

– Ну, и что дальше? – спросил Данил. – Между прочим, инопланетяне тоже годятся для версии. Прилетели и зарезали ножиком. Или вы не верите в инопланетян? А то у нас в Шантарске эти самые контактеры скоро вторую академию откроют, честное слово, вот вы у них и поинтересуйтесь, они ж уверяют, что держат прямую связь с Сатурном… Нет, с точки зрения логики? Версия «убийцы-инопланетяне» имеет в данный момент такие же права на существование, как и ваша насчет «внедренного агента». Вы это, надеюсь, понимаете?

– Понимаю, – сказал Клебанов. – И вас я понимаю, хотя, быть может, и не насквозь. Вы не простачок и не крутой хам, вы где-то посередине, подальше от простачка, поближе к хаму…

– Вам, может быть, мои слова решительно не понравятся, – сказал Данил. – Но давайте уж попросту. Я не нахожу удовольствия в хамстве. Но и сам его не терплю в любых формах. Только я знаю, что в одиночку этот мир не перевернуть, а вы, такое впечатление, порой заедаетесь совершенно по-детски – а там уж я, в свою очередь, ощетиниваю иголки. На ваши вопросы я отвечал честно, старательно игнорируя все шпильки, именно потому, что мы не «Коза ностра», а вполне приличная фирма со всеми достоинствами и недостатками. Конечно, я немного бутафорю, но такова уж жизнь, вы мне не сват, не брат и не гомосексуальный партнер… Будем разговаривать как взрослые люди или продолжим цапаться?

– А о чем нам еще говорить? – пожал плечами Клебанов. – Вы теперь все знаете, а мне от вас больше ничего не добиться. Хотя чувствую, что вы определенно что-то недоговариваете. Если бывали у покойного на старой квартире, почему за полгода так и не выбрались к нему в… Киржач?

– Это вопрос?

– Нет. Разговор неофициальный, вы можете выдумать что угодно, к чему добиваться ответа… – он отвернулся, уставясь в стену. – Возможно, на этом дело и кончится. Если только ничего не произойдет…

– Мне что, ждать от вас повесточку?

– Бросьте. Теперь вы подкалываете…

– И не думаю, – сказал Данил. – Серьезно спрашиваю.

– Какие там повестки… К таким, как вы, полагается ездить самолично.

– Вас это коробит?

– Не в том дело. Просто, знаете ли, «Коза ностра» не состояла поголовно в КПСС до того, как начала носиться с пулеметами.

Данил участливо спросил:

– Вас что, при застое КГБ таскал за диссидентщину? Солженицына размножали по ночам? В защиту Сахарова петиции строчили? Что вы на меня так запали? Я ведь диссиду не гонял, я ж – боевой пес… Да сколько вам было-то при застое?

«Что-то тут есть, – подумал он, глядя, как у пацана стискиваются губы, а ноздри довольно явственно раздуваются от злости. – Есть скелетик в шкафу, есть… Папа диссидентствовал? Или служил в „синих погонах“ и получил от дедов по почкам выше положенного? Ну не может это оказаться Афган, молод…»

Старший лейтенант промолчал с видом гордым и неприступным – и в этот миг крайне напоминал юного пионера в почетном карауле у знамени дружины. Настоящего пионера, убежденного. Были такие. Вот пионерию он по возрасту еще как застал, тут и гадать нечего…

– Вы в комитете комсомола за что отвечали? – наугад спросил Данил.

– За всякую фигню, которую теперь и вспоминать стыдно, – ответил мент неожиданно быстро. – До встречи.

Кивнул едва заметно и размашистым шагом направился к «рафику». Неприметный, совершенно штатский на вид синий фургончик, дисциплинированно мигнув левым поворотом, завернул за угол длиннющей унылой девятиэтажки и исчез из виду, чему Данил отнюдь не огорчился.

Глава третья

Барс на тропе

Он забрался в свой «Фольксваген», положил руки на руль, а подбородок – на руки, задумчиво уставился вперед. Впереди был пыльный двор с поломанными качелями, двумя бабками на скамейке и энергичным крупным эрделем, таскавшим за собой девчонку лет десяти в ярком спортивном костюмчике. Небогато.

Данилу было совершенно ясно, что дело ляжет на него. Моментально. На то он и шеф службы безопасности. Пора и отрабатывать толстый ломоть хлебчика с толстым слоем масла и икоркою поверху. Все, и этот «гольф» в том числе. Конечно, последние полтора года он дурака не валял, но то была рутина, даже усмирение Кальмара со товарищи. А теперь…