Звездные викинги - Игорь Пронин

— Не понимаю! — отвечал Халль, прозванный Богатым за то, что явился в общежитие с мешком кукурузы, и начинал глупо хихикать. Он в самом деле не понимал, а может быть, даже не верил.

— Но это правда! — Эйрик закидывал ноги на пульт и зажмуривался. — Страшилы дороги, они деньги тратят, чтобы стать какими-нибудь особенными страшилами, да еще с великим количеством ненужных дырок, а вот обыкновенные красивые девки не стоят почти ничего! Тем более, что мы встретили не профессиональную проститутку, а просто обычную барышню. А обычная барышня на Джозэ — это, знаешь ли…

Халль краснел и хихикал, хихикал… Он был уверен, что Эйрик совсем заврался. Между тем история была правдивой: случайная джозэанка, узнав, что приезжие мальчишки ищут дешевой любви, рискнула и увела их к себе. На торгашеских планетах возможность заработать — самое главное. Но оттого и риск — профи запросто могли истыкать девчонку ножами. Однако все обошлось, и к утру юные викинги вернулись домой притихшими и восторженными одновременно. Отец, как водится, ничего не заметил, а мать и сестры в тот раз остались дома.

— Эх, братишка Халль, видел бы ты эти миры… Блеск! Торгаши умеют жить.

— Да ну… — Халль перестал хихикать и насупился. — Я бы не хотел, чтобы моя сестра вот так.

— А какая разница, брат? Все же зависит от точки зрения. Если бы ты воспитывался на их планетах, ты бы по-другому смотрел на вещи… Да даже если бы вырос тут, на Ауд. Ты ведь заметил, как мы отличаемся от твоих сородичей?

Халль покраснел. Не так давно Эйрик все же уговорил его отправиться в увольнительную вместе, к его друзьям. Друзья, а особенно подруги, относившиеся, так же как и Эйрик, к зажиточному сословию Первой планеты, с одной стороны испугали, а с другой очаровали фермерского сынка. Еще бы — чуть ли не насильно лишили девственности. По этому поводу Халль немного переживал, все же не по обычаю вышло. Да и разговоры там ведут слегка… Подрывные. Одина чтут как-то слабо, не от души, одеваются словно торгаши и чуть ли не смеются над конунгами.

— Потеря девственности таким парнем, как ты, в двадцать пять лет — это ведь, если задуматься, просто страшно! — сказал Эйрик, закуривая импортную сигаретку и наслаждаясь смятением приятеля. — Вообще, потеря девственности — проблема государственной важности! А как ее решают? Никак. Вот потому у нас и процент самоубийств такой большой.

— А я слышал в новостях, что у торгашей куда больше с собой кончают! — заявил Халль.

— Врут, а ты веришь. Торгаши умеют жить, знают, ради чего жить. Тут, на Ауд, скоро будет миллиард жителей. Собираются устроить большой праздник, да только уже несколько лет все только собираются… Много нас тут, а, Халль?

— Конечно!

На сына фермера Ауд до сих пор производила впечатление гигантского муравейника. Города с миллионами жителей… Туда каждый день привозят уйму выращенной на полях и в морях еды! Здешние фермеры, наверное, сказочно богаты.

— А попробуй представить Тайрис, это торгашеская планета. Там больше шестидесяти миллиардов живет, брат! И всем хватает места.

— Как это так? — помотал Халль круглой головой. — Они… Они там ярусами живут, что ли?

— Нет, не ярусами! Просто моря частично осушены, а полей нет вовсе. Полярные области греются искусственно. Вот и все, очень просто.

— Как это полей нет? — не поверил бывший фермер. — А жрут что твои шестьдесят миллиардов?

— Привозное! — гордо сказал Эйрик и прищурился, пустив псевдодым прямо в лицо Халлю.

Тот молчал некоторое время, потом тяжко вздохнул.

— Брат, это ведь невыгодно. Нерентабельно. Глупо.

— Рентабельно, Халль! Уж поверь, как раз у торгашей все рентабельно. Там рынок — это и есть закон! Все имеет эквивалент и нерентабельности быть не может. В основном стоимость привозной еды складывается из транспортных расходов и распространения уже на Тайрисе. А сама по себе жратва стоит копейки.

— Ну да, копейки! — Халль так разволновался, что полез в карман за галетами. — Ты бы попробовал поломать спину круглые сутки во время жатвы!

— Вот отец твой ломает, а все на билет денег не соберет, — поддел его Эйрик. — Это — рентабельно?

— Техника старая, а кредита надо ждать годами, это раз! — обиженный Халль загнул палец. — Цены на удобрения все время растут — два! И Налог Тора — три, это же вообще невообразимо — половину урожая надо отдать за здорово живешь!

— Вот! — Эйрик выпрямился в кресле. — О чем я тебе все время и толкую: Налог Тора это же просто глупость! Он разоряет вас, и не только фермеров, между прочим. Заводчики, транспортники — все или половину отдают, или половину времени тратят на Налог Тора. Ради чего? Ради того, чтобы не сдохли с голода новые колонисты, которые каждый день осваивают все новые куски дерьма в невообразимой дали. Чтобы у них было хоть что-то, на чем можно летать. Получается, что мы, развитые и заселенные планеты, финансируем заселение новых, вместо того чтобы как следует освоить имеющиеся! Да у Союза Свободных уже многие тысячи планет, зачем еще? Мы богаты и могли бы жить не хуже торгашей. А вместо того — готовимся постоянно к войне с ними… А торгаши смеются.

— Я бы на их месте не смеялся! — важно произнес Халль, потому что больше ему сказать было нечего. В экономике парень был не силен, зато в политике на занятиях в ПДУ подковали. — Пусть только сунутся, будет им такой реванш, что мало не покажется!

— Шестьсот лет назад говорили так же. А в итоге мы напали первыми, и мы же проиграли вместе со всеми союзниками, от половины которых следа не осталось.

— Торгаши выжигали целые планеты вместе со всем населением! — Халль побагровел от праведного гнева. — Этого нельзя ни забыть, ни простить! И, кстати, войну начали не мы, а наши враги. Как ты только экзамены сдал?

— Говорил только то, что написано в учебниках, вот и сдал! — рассмеялся Эйрик. — Это было несложно. Только там вранье, по рукам давно ходят кое-какие тексты тех времен…

— Пропаганда торгашей! — настал черед смеяться Халлю. — И ты в это веришь, брат?

Эйрик не ответил. Да, он был склонен думать, что в последней Великой войне агрессором выступили именно его соотечественники вместе с множеством союзников. Как часто бывало раньше, человеческий мир раскололся надвое и сцепился в смертельной схватке. И снова начал было два: Империя и Демократия. Эйрик был достаточно умен, чтобы видеть слабости обоих подходов, но внутренне, для себя, выбирал Демократию. Он ведь бывал, бывал там… Окончательный разрыв с отцом произошел после того, как третий сын однажды обругал папашу за то, что тот мог остаться с семьей где-нибудь на Тайрисе, но предпочел вернуться на скучную Ауд. Отец тогда здорово разозлился, читал Эйрику глупые морали, брызгал слюной, поминал Одина, но всерьез привел только один аргумент: не путай туризм с эмиграцией! Однако сын и так понимал разницу, или ему казалось, что понимает. Но пусть будет трудно поначалу, все равно, дети сумеют приспособиться и выбиться в люди. А отец предпочел сытость и спокойствие свободе. С точки зрения Эйрика — непростительно глупое решение.