Возвращение - Марина Колесова

– Но почему Вы столь уверены в этом? Что такого Вы увидели там?

Владетель тяжело вздохнул, и так долго молчал, что Артес уже и не надеялся на ответ, когда тот тихо заговорил:

– Когда они встретились в том тупике, она едва стояла на ногах, вымотанная боем с ним, и желала, как я понимаю, только одного: завлечь его в ловушку, из которой нет выхода. Ей это удалось. Не имея возможности убить, она затащила его в колодец желаний и пожелала, чтобы он не вышел оттуда никогда, заплатив за это жизнью.

– Колодцы желаний существуют? Я не верил этому никогда.

– Ты и в драконов не верил, однако они есть, и ты самолично мог в этом убедиться, – Владетель вновь тяжело вздохнул и отвернулся. Некоторое время прошло в молчании, потом он глухо проговорил: – Все, оставь меня! – но когда Артес, поднявшись с колен, направился к двери, вновь окликнул: – Подожди! Запомни: о том, что ее больше нет, никто не должен знать! Поклянись!

– Клянусь! От меня об этом не узнает никто, – он клятвенно вскинул руку.

– Иди, но помни: проговоришься, пожалеешь, что родился на свет, – напутствовал его Владетель.

– Я буду помнить, – кивнул Артес и вышел.

Войдя к себе в апартаменты, Артес подошел к окну и распахнул створки. Когда-то давно он мечтал о том, чтобы случилось именно то, что произошло… Однако сейчас он не то, что радости не испытывал, а наоборот внутри все рвалось от боли. Та, которую он вечно упрекал в недостойном поведении, на деле повела себя так, как настоящая сказочная героиня. Истинная правительница, которой благоденствие своего владения дороже собственной жизни. Он считал, что таких не бывает, они лишь вымысел, а до нее было рукой подать, только он поздно разглядел. И теперь ее больше никогда не окажется рядом.

Ночной ветер дохнул прохладой, и Артес, подставив ему пылающее лицо, поднял глаза к звездам. На душе было настолько паршиво, что хотелось кричать, вопрошая небеса, как могла произойти такая вопиющая несправедливость, рыдать и проклинать все на свете. Но понимание, что все это тщетно, жесткой рукой сжало горло, лишив голоса и слез.

Он не знал, сколько времени он простоял вот так у распахнутого окна. Время замерло для него, перед глазами плыли картины его с Къярой общения, когда она в образе феи, поддерживала его. Из этого состояния его вывел тихий оклик:

– Учитель…

Артес резко обернулся. На пороге стояла Инга, в тонком шелковом халате, нервно сжимая что-то в руках. В глазах ее сверкали слезы.

– Вы почему здесь и в таком виде, принцесса? Что случилось? – недоуменно воззрился он на нее.

– Я не виновата, я не нарочно, правда, учитель… Я даже не знаю, как это произошло, простите меня, пожалуйста… – она всхлипнула и, прижав руки к груди, закусила губы. Было заметно, что она изо всех сил старается не расплакаться.

Инга всегда у него вызывала двойственные чувства. С одной стороны запуганная им и столь нелюбимая Владетелем золотоволосая красавица, внешне так походившая на сестру, вызывала у него чувство жалости, а с другой ее неприспособленность, неумелость, леность и постоянные стенания по любому поводу – жуткое раздражение.

– Четко объяснить можете, что произошло?

– Оно порвалось, – Инга шагнула к нему и протянула дрожащими руками золотое колье с изумрудными подвесками. – Я лишь причесывалась и зацепила его расческой… Вы накажите меня теперь?

Она с таким страхом смотрела на него, что Артесу стало не по себе. До чего же он запугал ее, а ведь Къяра просила его не быть с ней излишне жестоким.

– Нет, – тяжело вздохнув, качнул он головой, потом взял из ее рук колье, осторожно надел ей на шею и магически закрепил порванное звено. – Все, идите. Поздно уже, Вам давно пора спать.

– Я действительно не нарочно, – Инга не сводила с него испуганного взгляда. – Я и задела-то несильно его… а оно сразу упало…

– Я понял. Идите, принцесса.

– Вы расскажите Владетелю?

– Нет, не расскажу. Идите.

– А Къяре?

Услышав этот вопрос, Артес вздрогнул, нервно сглотнул, но быстро взял себя в руки и бесстрастно проговорил:

– Не расскажу. Идите.

– А ей, наверное, надо рассказать. Это же ее кабалит. И потом она вряд ли ругаться на меня будет, если узнает, что я не нарочно и что я сразу к Вам пришла. Вы ведь скажите ей, учитель, что я к Вам сразу пришла?

Эти слова вызвали в душе новую волну эмоций и, почувствовав, что может не сдержаться, Артес повысил голос:

– Инга, идите к себе! Завтра поговорим!

– Вы хотите наказать меня завтра? – в ее глазах вновь блеснули слезы.

– Нет. Хотя должен Вам сказать, что Вы выбрали не самое удачное время для обсуждения этого вопроса, да и одеты Вы абсолютно ненадлежащим образом для того, чтобы являться ко мне, – он рукой указал на ее тонкий полупрозрачный шелковый халат, абсолютно не скрывающий все достоинства ее фигуры.

Щеки Инги тут же запылали:

– Извините, учитель. Я не подумала. Я уже ложилась… ну когда это случилось… и не сообразила, что надо переодеться, прежде чем идти к Вам. Простите. Мне очень стыдно, – она постаралась плотнее запахнуть полы халата.

Ее стыд смутил и его:

– Ладно, ничего страшного. Я не сержусь и наказывать Вас не собираюсь. Идите спать.

– Я Вам так благодарна, учитель, – из глаз ее, наконец, исчезло выражение страха, а лицо озарила нежная улыбка.

На мгновение она стала столь похожа на сестру, что Артес, не сдержавшись, скривился как от сильной зубной боли и резко отвернулся к окну.

– Вам плохо, учитель? – Инга шагнула к нему и осторожно коснулась плеча. – Я могу Вам чем-то помочь?

– Со мной все в порядке. Идите, принцесса, – не оборачиваясь, хрипло ответил Артес.

– У Вас какие-то неприятности? Ну да, конечно… уже далеко за полночь, а Вы и не ложились. Что случилось? У Вас неприятности с Владетелем? Скажите. Я могу поговорить с Къярой, чтобы она повлияла на него, она последнее время достаточно благосклонна ко мне. Да и к Вам, насколько я знаю, она очень благоволит.

Ее слова рвали душу, и Артес не сдержавшись, обернулся и, жестко схватив свою ученицу за плечи, с силой тряхнул:

– Замолчи, Инга! Замолчи сейчас же!

– Что я такого сказала? Почему Вы так на меня кричите? Я же только помочь хотела, – по щекам ее потекли слезы, а в глазах плескалась обида и непонимание.

– Извините, принцесса, – поняв, что сорвался абсолютно не по делу, он разжал руки и осторожно пальцем стер слезы с ее щек: –