Триумф нежности - Джудит Макнот

– Не только. После прошлой ночи мне надо было уехать от всего и от всех хотя бы на время.

– И что же вы собирались делать?

Ее губы дрогнули в печальной улыбке.

– То же, что и многие независимые самоуверенные американки, когда они не могут справиться с собой, – бежать к мамочке с папочкой.

Пять минут спустя они вышли из дома и направились к автостоянке. Кэти размахивала дорогой камерой, которую она держала в левой руке.

– Это фотоаппарат, – сообщила она.

– Я знаю, – подтвердил он с насмешливой серьезностью. – Они есть даже в Пуэрто-Рико.

Кэти расхохоталась и покачала головой:

– Никогда не знала, что я такая противная американка.

Остановившись около изящного «бьюика», Рамон открыл дверцу рядом с водительским местом.

– Очень симпатичная американка, – тихо сказал он и добавил: – Садись.

К своему стыду, Кэти успокоилась, когда поняла, что они поедут на машине. Трястись по автостраде на развалюхе-грузовике было не по ней.

– Ваш грузовик снова сломался? – спросила она, когда они плавно выехали с автостоянки и влились в интенсивный субботний поток машин.

– Я решил, что вы предпочтете эту машину грузовику. Я одолжил ее у приятеля.

– Мы могли бы взять мою машину, – возразила она.

По взгляду, который бросил на нее Рамон, она поняла, что если он приглашает кого-нибудь, то на своем транспорте. Кэти включила радио и украдкой оглядела нового знакомого. Великолепное сложение, загорелые лицо и руки. Он напомнил ей одного испанского теннисиста.

В зоопарке оказалось не так уж плохо, хотя слишком многолюдно. Кэти и Рамон бродили рядом по широким дорожкам, болтая, как школьники. Рамон купил ей арахис, чтобы кормить медведя. Он от души расхохотался в птичьем вольере, когда тукан с чудовищным клювом опустился на Кэти и та пронзительно взвизгнула, прикрывая голову. Потом они подошли к питомнику с рептилиями. Туда Кэти входила неохотно – змеи вызывали у нее омерзение.

– Посмотри, – прошептал Рамон ей на ухо, кивая в сторону огромного стеклянного террариума.

– Я не хочу смотреть, – ответила Кэти сухими губами. – Я и так знаю, что там дерево, а с него свисает очередная змея.

Ее ладони стали влажными, как будто рука коснулась чешуи.

– Что-нибудь не так? – озабоченно спросил Рамон, заметив, что она побледнела. – Ты не боишься змей?

– Да, – проворчала Кэти, – очень.

Тряхнув головой, он взял ее за локоть и вывел наружу. Кэти с облегчением вдохнула свежий воздух и опустилась на ближайшую скамейку.

– Я уверена, что они поставили скамейку около питомника для таких, как я. Иначе нас пришлось бы просто выносить.

В улыбке Рамона появилось некоторое превосходство.

– Вообще-то змеи очень полезны. Они едят грызунов, насекомых…

– Пожалуйста, – взмолилась Кэти, – не описывай мне их меню.

Рамон продолжал, не отрывая от нее глаз:

– Они необходимы для равновесия в природе.

Дрожащая Кэти встала, бросив на него ироничный взгляд:

– Да что вы говорите? Вот уж никогда бы не подумала.

Ее изящный носик сморщился от отвращения. Рамон, задумчиво улыбаясь, пристально посмотрел в голубые глаза.

– Вообще-то я их тоже не люблю, – признался он.

Они долго бродили по зоопарку. К своему изумлению, Кэти стала замечать, что слегка театральная испанская галантность Рамона начинает ей импонировать.

Кэти истратила больше половины второй пленки, когда они подошли к острову, где обитали обезьяны, павлины и другие интересные, но менее редкие животные.

Жуя попкорн, она оперлась на узорную ограду маленького пруда и бросала зернышки уткам. Ее поза была ненамеренно соблазнительной, темно-синяя ткань туго обтянула изящные бедра. Рамон откровенно наслаждался этим зрелищем. Не подозревая о том, что ее рассматривают, Кэти оглянулась через плечо:

– Хочешь, сфотографирую?

У него дрогнули губы.

– Что именно?

– Острова, – ответила Кэти, озадаченная его улыбкой. – Эта пленка скоро кончится. Я собираюсь подарить ее тебе. Когда ты сделаешь фото, у тебя будет сувенир на память о зоопарке в Сент-Луисе.

– Эти фото для меня?

– Конечно, – ответила Кэти, взяв очередную горсть попкорна.

– Если бы я это знал, – усмехнулся Рамон, – я бы сфотографировал нечто более интересное, чем медведи и жирафы, на память об этом дне.

Кэти вопросительно приподняла брови:

– Змей? Брр. Тогда бери фотоаппарат и иди туда один, я подожду.

– Нет, – ответил он с кривой усмешкой, отводя ее от изгороди. – Не змей.

На обратном пути они остановились у магазинчика, где Кэти смогла наконец купить кофе. Поддавшись порыву, она решила пригласить Рамона на легкую закуску и присоединила к покупке бутылку красного вина и немного сыра. Рамон проводил ее до двери, но, когда Кэти позвала его в квартиру, он заметно колебался, прежде чем согласиться.

Не прошло и часу, как Рамон поднялся.

– Я работаю сегодня вечером, – объяснил он.

Улыбнувшись, Кэти вышла и вернулась с фотоаппаратом.

– Остался еще кадр. Встань здесь, я сфотографирую тебя и отдам тебе обе пленки.

– Нет! Оставь его. Я сфотографирую тебя завтра на пикнике.

«Значит, новое свидание?» Кэти решила согласиться. Впервые за долгое время она чувствовала себя такой веселой и юной…

– Нет. Я не могу, правда. Но спасибо.

Несомненно, Рамон был очень привлекательным. Но его мужское обаяние все еще больше пугало ее, чем привлекало. Ну и, наконец, они все-таки принадлежат к разным кругам.

– Почему ты отводишь глаза, как будто хотела бы никогда не видеть меня? – внезапно спросил он.

Она быстро взглянула на него:

– Я… ты ошибаешься.

– Нет, – упрямо возразил он, – я не ошибаюсь.

Кэти решила солгать, но передумала под испытующим взглядом черных глаз:

– Ты напоминаешь мне одного человека, который уже умер. Он был высокий, темноволосый и очень похож на тебя.

– Его смерть причинила тебе сильное горе?

– Его смерть принесла мне огромное облегчение! – воскликнула Кэти. – Было время, когда я мечтала прикончить его своими руками!

Он усмехнулся:

– Какое темное и зловещее прошлое у такого юного и очаровательного существа.

Кэти подарила ему беспечную улыбку. Ее все любили за жизнерадостный характер, а воспоминаниями, которые причиняли ей боль, она не делилась ни с кем.

– Я полагаю, что лучше темное и зловещее, чем скучное.

– Зато в гостиничном баре ты сама выглядела изрядно скучающей, – усмехнулся Рамон. Уже придерживая рукой дверь, он добавил: – Позвоню тебе в полдень. Угощение беру на себя. Тебе придется приготовить только лекцию о моей невоспитанности.

– Что?..

– Ну, я ведь не спрашиваю твоего согласия, хочешь ли ты ехать со мной.

Вечером Кэти рано вернулась домой. Шумная вечеринка у друзей отчего-то показалась ей скучной. Кэти вспомнила слова Рамона, сказанные на прощание, и задумалась над ними: была ли скука причиной этого странного нетерпения, этой неуловимой и необъяснимой досады, которая с каждым днем росла в ней в течение последних месяцев? Нет, решила она наконец, ее жизнь можно назвать какой угодно, но только не скучной – временами она была даже слишком полна событий. Свернувшись калачиком на софе в гостиной, Кэти рассеянно провела длинным ухоженным ногтем по обложке книги, лежащей у нее на коленях. Ее голубые глаза затуманились. Что происходит с ней в последнее время? Этот вопрос она все чаще задавала себе, с разочарованием понимая, что ответ ускользает. Что же она упустила в своей жизни? Знать бы, тогда можно было попытаться это исправить.

– Ничто не прошло мимо меня, – твердо сказала себе Кэти. И все же, все же…

Раздраженная неопределенностью, она мысленно перебрала все доводы, чтобы чувствовать себя счастливой: в двадцать три года у нее диплом об окончании университета, прекрасная высокооплачиваемая работа. Да и без работы денег отца для жизни более чем хватает. К тому же у нее роскошная квартира, стенные шкафы набиты одеждой. Она привлекает внимание мужчин, у нее хорошие друзья, в пестрой светской жизни она участвует ровно настолько, чтобы это было развлечением, а не обузой. Чего же ей не хватает для счастья?

«Мужчины», – сказала бы Карен. Это она всегда говорила в подобных случаях.

Легкая улыбка коснулась губ Кэти. «Мужчина» определенно не был решением ее проблем. Она одернула себя: нет никаких причин чувствовать себя несчастной! Во всем мире женщины страстно желают сделать карьеру, сражаются за свою свободу и самостоятельность, мечтают о финансовой независимости. А она, Кэти Конелли, достигла всего этого уже в двадцать три года.

– У меня есть все, – сказала Кэти непреклонно, открывая книгу. Строчки расплывались у нее перед глазами, а внутренний голос продолжал нашептывать: «Этого мало, слишком мало. В твоей жизни чего-то недостает».

Глава 4

Для пикника они выбрали Форест-парк. Прямо под громадными дубами Рамон расстелил одеяло, которое принесла Кэти. Раскидистые ветви качались над ними, а они с аппетитом ели копченую говядину, ветчину и французские булочки с хрустящей, поджаристой корочкой. Пока они весело болтали, Кэти рассеянно ощущала на себе его оценивающий взгляд – он скользил по лицу, по светлым волосам с рыжеватым отливом, спадающим на плечи; она чувствовала его даже тогда, когда отворачивалась, чтобы достать что-нибудь из корзинки. Но ей было так хорошо, что она не придавала этому никакого значения.