Демон принцу не товарищ - Яна Спасибко

− А вот граф отказался. Он не лучше своего сына, и не меньше его заслуживает наказания.

За разговором я и не заметил, как взял ее за руку, и она обхватила мою ладонь своими пальцами. Мы в молчании прошли сквозь оба сада, и по еле заметной тропинке к небольшому бору у речки, где величественно возвышался трехсотлетний дуб. Признаться, журчание ручья и шелест листвы меня быстро привели меня в порядок, а присутствие Ярославы — прибавляло уверенности в себе.

Я засунул руку под нишу в корнях дуба, и извлек оттуда небольшую плетеную корзинку, в ней поблескивала матовым стеклом бутыль эля, и уже две большие деревянные кружки.

Наши дела на сегодня были закончены, и мы не торопясь наслаждались покоем, который дарило это место, обществом друг друга и холодным элем. Мы вместе встретили закат, выкрасивший воды родниковой реки в теплый, золотистый цвет, и когда стемнело, иже собирались отправиться по своим покоям.

− Спасибо тебе… — Ярослава опустила глаза, вновь возвращаясь к надолго забытой теме. — Если бы ты не вмешался, я не знаю, что со мной сейчас бы было…

− Забудь как дурной сон. − Улыбнулся я, приподнимая ее лицо за подбородок, и приобняв барышню за плечи, я поцеловал ее сначала в щеку, а потом в губы.

После долгих посиделок мы с Ярославой отправились по своим покоям. Я добился того, чтобы девушка вошла в свиту моей сестры, и ей не требовалось уезжать в родное поместье сразу после бала. К сожалению после замужества Лили вся ее свита вместе с ней отправится в чужую страну во дворец Гастона, поэтому мне еще предстоит придумать, как оставить Ярославу при себе, возможно даже… эх… а там и маленького Силедаенчика заведем…

Только я намеревался открыть дверь своих покоев, как меня нагнала Ярослава:

− Постой! − Она вручила мне перстень и конверт, старательно пряча глаза. Девушка еще не отошла от поцелуя, наверное, зря я так поторопился. − Это тебе.

− Мне? − Я был немного удивлен, что-то не вижу повода для подарков.

− Да, тебе передал кто-то. − Она слабо улыбнулась, и ее щечки опять зарумянели. − Я не вдавалась в подробности, это Принцесса Лилия, попросила передать тебе.

− А почему она сама мне не передала? − Удивился я.

− Не знаю… − Барышня смутилась еще сильнее.

− Спасибо. − Я улыбнулся, и ласково щелкнул ее по очаровательному курносому носику, так и нарывающемуся на повторный поцелуй. − Спокойной ночи.

Оказавшись в своей комнате один, я сразу разделся, завалился на постель и начал разглядывать перстень. Почерневшее серебро слабо поблескивало в свете свечи, большой прямоугольный камень насыщенного черного цвета смотрелся очень гармонично в резном гнезде. На мгновение мне показалось, что камень мигнул мне желтым цветом… нет, показалось. Всего лишь отражение пламени свечи.

А ведь с перстнем шло еще и послание…

Я открыл конверт.

«Ваше высочество!

Я прошу принять это скромный подарок в знак применения. Мой сын Тавриил, несомненно, совершил ужасный поступок и заслужил свое наказание, которое он в скором времени понесет.

Что?! Он издевается надо мной?! Я сегодня утром лишил дом МорЭган единственного наследника и чуть не решил его всех титулов, а Баронет ведет себя так, будто его сын случайно наступил мне на ногу на балу!

Я закинул кольцо подальше. Завтра первым делом отдам его обратно.

С этой мыслью я уснул.

Я босиком стоял на траве. По всему телу было такое чувство легкости, что накатывала эйфория, а еще я видел все вокруг себя на триста шестьдесят градусов. Я был солнечным лучем и дуновением ветра одновлеменно.

Когда я привык к новым ощущениям — начал оглядываться по сторонам.

Я стоял на опушке леса, рядом с небольшим, но ухоженным каменным домиком. На траве неподалеку играли две маленькие девочки, и та, что постарше, очевидно приглядывала за младшей сестрой, все время норовила заинтересовать ее своими куклами. Но, младшенькая девочка все время оглядывалась на дом, пока от туда не показалась молодая женщина с еще одной дочерью на руках. Девочки виделись мне обычными детьми, хоть и премиленькими, но меня больше заинтересовала женщина, словно чем-то зацепила.

У меня было чувство, что я ее где-то уже видел. В миловидном лице угадывались знакомые черты, но я никак не мог вспомнить, где я мог видеть эту молодую мать. Разве что при дворе, но на врядли придворная дама забралась бы в такую глушь. Старшая девочка ей что-то сказала, и женщина весело засмеялась, тряхнув толстой золотисто медового цвета косой.

Веснушки на очаровательном курносом носике делали ее моложе, чем было на самом деле, но нежный взгляд зеленых глаз выдавал в ней именно мать.

Каким-то странным образом ее настроение передалось и мне, и мне тоже захотелось смеяться. Но я был теплым летним ветром, и я растрепал волосы сначала девочкам, а потом и их матери, чем вызвал еще более заливистый смех. А потом я вихрем налетел на поле одуванчиков, закрутив их в красивом летнем танце, и старшая девочка начала играть со мной, позже к нам присоединилась и ее сестра. Младшенькая, заливисто смеялась, не отпуская юбку матери.

Мы играли, наверное, весь день. Пока из леса не вышел мужчина — по всей видимости, отец девочек. Он поочередно поцеловал дочерей, обнял жену, и они все вместе вошли в дом, а я остался стоять у окна в надежде, что завтра я с ними еще поиграю.

Демонесса сидела в кресле и наблюдала за своим спящим хозяином.

Его правильное аристократическое лицо выражало полное спокойствие — спал как младенец, темно русые волосы, доходящие до плеч, и обычно собранные в аккуратный хвостик, разметались по подушке. Контуры его натренированного тела хорошо просматривались сквозь шелковую простыню, заменяющую юноше одеяло.

Демонесса досадно мотнула головой. Сколько ему? Двадцать? Двадцать два? Этому человеку на роду написано дожить до глубокой старости и умереть во сне, в окружении внуков и правнуков, а что теперь? А теперь ей придется отнять его молодую, еще не совсем сложившуюся жизнь ровно через год.

Она горько вздохнула, и закрыла глаза, рассматривая ауру своего нового господина, и ужаснулась: у него преобладали белый и яркий, лиловый цвет, что говорит о доброте и выраженном чувстве справедливости. Огромное серое пятно на его груди говорило об уравновешенности, зеленые линии — о рассудительности, и маленькие вкрапления нежно розовых точек — о губительной детской наивности.

Ну почему судьба снова решила подкинуть ей таково вот хозяина? Почему это не такая же ярко выраженная сволочь, как ее предыдущая госпожа?