Прибывшие - Михаил Марков

Я заметил, как в зале начали зевать: это было скучно. Максимально скучно. Иногда мне задавали вопросы по теме, и я с радостью отвечал, ведь был к ним готов. На слайдах, которые мелькали за моей спиной, — сплошной обман. Мы буквально выдумали весь отчет. Подделали данные. Это выглядело как обычный пульсар. Такой объект, который передает периодические сигналы. Вот и всё. Я чувствовал себя прямо-таки богом. Ни капли правды в моих словах, но меня слушают! А говорил, что врать не умею!

И вот я почти закончил. Не мог нарадоваться, что наконец уйду с этой гребанной трибуны.

Пока меня не перебил он.

— Извините!..

Я его сразу заметил, как только вышел к трибуне. Он сидел на задних рядах и слушал каждое мое слово. Очень внимательно. Как будто знал, сколько лжи я произнес. Но я старался игнорировать его взгляд.

И вот сейчас он нехотя встал. Всё внимание тут же переключилось на него.

— Это, конечно, всё очень интересно, но у меня есть вопрос…

Я уже готовился уйти со сцены. Говорил заключительную часть своего монолога, но тут он влез. Заставил меня остановиться.

— Почему вы нам врете?

В меня будто бы выстрелили. Все, кто был в зале, устремили взгляды в мою сторону. От прежних безобидных журналистов не осталось и следа. Все сразу же оживились. Навострили уши, ехидно ожидая моей реакции. Готовы были сгрызть заживо.

— Что, простите? — я сделал удивленное лицо.

— Ладно. Начну издалека. Почему мы здесь? — обратился он к сидящим. — Ради какого-то там пульсара? Мы же знаем, что внимание к этому мероприятию появилось не просто так. До этого, значит, всем было по большому счету плевать, что происходит в космосе, а сейчас — оглянитесь! Что вы здесь делаете?

Я смотрел на него и думал: «Что он затеял?..»

— Вот именно! Мы здесь не просто так. Ведь в Сеть была слита информация, что тот сигнал, который вы выдаете за пульсар, имеет смысл! И знаете, что я скажу? У меня есть доказательства.

Все начали шептаться. Я посмотрел на женщину из ФСБ, которая стояла вместе с Ольгой, прячась за занавесом. Она жестами показывала, что оторвет мне голову, если я сейчас же не удалюсь со сцены. Но я не решился. Всё внимание было сфокусировано на мне. Во мне заиграл азарт. Что этот тип выкинет дальше?

— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

— Ладно. Чтобы всем стало ясно, попробую рассказать правду — как она есть. Недавно в Сети появилась информация, что вы обнаружили сигнал. Только что вы на протяжении часа утверждали, что он не имеет никакого смысла и, скорее всего, является вполне естественным. Но у меня есть сведения, что вы подписали бумаги о неразглашении. И логично, что если вы их подписали, то вам не следовало говорить того, что вы нам здесь говорили. Вам же запретили. Скажу как есть. Недавно ко мне обратился один человек. Он рассказал мне много интересного. Он предупредил, что сегодня вы будете лгать. Я уже заранее знал, о чем вы собирались говорить, понимаете? А как я мог об этом знать? Но проблема в другом. Я просто не могу понять, почему вы лжете.

Меня словно пригвоздили к полу. Я слушал его упреки, не перебивая. Он буквально наслаждался процессом. Тем, как он упрекал меня во лжи. Он говорил настолько уверенно и интересно, что я сам жаждал продолжения монолога этого самовлюбленного ублюдка.

— Понимаете, астрономия обычно мало кому интересна. Особой секретности в ней никогда не было, а тут — такое. Почему же? Человек, который к нам обратился, принес нам сенсационную информацию. А куда обычно несут самые горячие новости мира? В New York Times, представителем которого я являюсь…

Зал начал шептаться с большей силой: люди жаждали продолжения сцены.

— Еще одно!.. Сюда было сложно попасть. В зале полно заранее подготовленных людей, что тоже вызывает вопросы. Зачем? Но прежде чем наше издательство выложит расследование по этой теме, со всеми доказательствами, я хочу услышать это от вас.

Зал, словно наблюдая за скачущим теннисным мячом, посмотрел на меня.

— Что услышать?

— Ответы на вопросы: что вы обнаружили и почему это скрывают?

— Я… — заикаясь, я бесконечно поправлял галстук, надеясь удушить себя.

— Ну, или если максимально тупо: этот сигнал имеет смысл — то есть, в сущности, является сообщением. Следовательно, вы обнаружили нечто крайне необычное. Так что же это? Как вы думаете? Как бы вы это назвали? Инопланетный разум? — Это были завершающие слова его длинного монолога. Он членораздельно и медленно задал кульминационные вопросы. А по сути — один вопрос, ответ на который я знал.

Пауза.

Я застыл.

Было понятно, что меня застали врасплох. Я повержен. Чем дольше я молчал, тем сильнее шумел зал, высасывая из меня всю уверенность, которая была перед появлением этого типа. Я сразу же понял, что держать такие вещи в секрете невозможно. Ведь всегда найдется человек, который захочет всё рассказать, и тот, кто обязательно доберется до правды.

— Никита Сер…

Он не успел переспросить, прежде чем я наконец ответил:

— Да.

Тишина.

Все замолкли.

Этот ублюдок, что заставил меня нервничать последние пять минут, с удивлением хлопал глазами. Будто бы и не ожидал такого ответа.

И тут зал с грохотом встал, словно по команде. Все до единого подняли руки вверх. В меня будто из пулемета начали стрелять самыми разными вопросами. Я поплелся назад, не отвечая ни на один из них. Навстречу тут же выбежала Ольга, схватила меня за плечи и потащила за ширму. Гул пытающихся перекричать друг друга журналистов усилился, когда я скрылся из виду.

— Народ! Давайте успокоимся! — Ольга, спрятав меня, вернулась на сцену и пыталась унять галдеж. — Конференция окончена!

Эпизод 3. Тишина

Раннее утро. Солнце слегка выглядывает из-за горизонта. Запах леса, свежесть серебристой росы. Вокруг то и дело подают голоса обитатели лесной чащи — кукушки, дятлы, назойливые комары, жуки огромных размеров, пролетающие со звуком бомбардировщика. Впервые за долгое время я выбрался на природу. Но не по своей воле.

— Что у вас там? — Надоедливые люди в форме. Командир с погонами полковника уже в сотый раз задает этот вопрос по рации.

И в сотый раз ему отвечают:

— Тишина…

Мой утренний кофе уже давно остыл, но я не выпил и половины. Переминаюсь