Последний из плейстоцена - Эдгар Берроуз

Я пожал плечами и согласился.

Мы прибыли в Америку, окутанные завесой молчания. Фактически Джима ввезли в США контрабандой, и нам приходилось об этом помалкивать. А что еще мы могли сделать? В конце концов, квота на плейстоценцев еще не введена.

Когда мы вернулись домой, я забрал его к себе на Биверли Хиллс: соседям было сказано, что это мой старый друг Джим Стоун из Скенектади.

Города, особенно большие, потрясли Джима. Он считал, что небоскребы - это большие горы с пещерами. Как ни смышлен он был, но представить, что человек может построить нечто столь колоссальное, Джим не мог.

Таскать его повсюду было просто подарком. Кино, например, для него было такой же реальностью, как смерть или налоги. Однажды мы смотрели сериал про пещерных людей, и Джим аж подпрыгивал на месте, ему было очень трудно сдержаться. Он просто изнемогал от желания влезть в одну из этих отличных пещер! А уж когда злодей схватил ведущую актрису за волосы и поволок через декорацию, Большой Джим выскочил в проход и помчался к экрану. Я сгреб его за фалды пиджака. Да, повеселились мы с Джимом...

Как-то вечером я взял его на борцовский матч в "Олимпик". У нас были места в партере. Одинокий Волк и Маленький Скелет наносили друг другу увечья за канатами ринга. Это взвинтило Джима.

- И, это, по-вашему "великие воины"? - спросил он. Затем, прежде чем я успел что-либо предпринять, перелетел через канаты, схватил и швырнул обоих в третий ряд.

Одинокий Волк и Маленький Скелет пострадали, однако публика и устроители были за Джима. До конца вечера менеджеры подписали с ним контракт на встречу с победителем, и неделей позже наш пришелец из каменного века выступил на ринге перед Маленьким Скелетом.

Вспоминая этот вечер, я смеюсь до сих пор. Скелет известен своим дурным характером, а также тем, что владеет всеми грязными трюками, которые знают другие борцы, да еще изобрел несколько своих. Но испробовать их на Джиме он не успел. В ту секунду, когда они сошлись на ринге, человек из времен мамонтов схватил его, добежал с ним до канатов и швырнул теперь уже в четвертый ряд.

Фокус, этот, к восторгу публики был проделан трижды, после чего Скелет остался среди зрителей. До сих пор никому не удается уговорить его выйти на ринг.

Почти то же случилось и в боксе. Я дал Джиму кое-какие предварительные наставления в мужественном искусстве делать из ушей цветную капусту. К тому времени он уже был известен как борец. Каждый вторник он приходил в "Олимпик" и сокрушал несколько завсегдатаев, швыряя в них противников. Он никогда не боролся, не строил рож, но и никогда не давал противнику шанса. Он просто хватал его и вышвыривал с ринга. Однажды ко мне обратился менеджер:

- А боксировать это чудо не может? - спросил он.

- Не знаю. Бороться он не умеет, однако всегда выигрывает. Почему бы не попробовать? Ставлю тысячу зеленых, что он отключит любого из ваших "великих Белых Надежд".

- Принято, - сказал менеджер.

В следующую среду был бой. Я предостерег Джима:

- Не забудь, - наставлял я его, - что надо боксировать, а не бороться.

- Я должен бить? - поинтересовался Джим.

- Да, бить, покрепче.

- Порядок. Давай его сюда!

Они пожали руки и разошлись по углам: гонг. Белая Надежда бросается вперед, начинает размахивать руками... Это его не спасло. Большой Джим выдал один жуткий удар правой, перенятый, верно, у пещерного медведя, и Белая Надежда повисла на верхнем канате. Это был конец боя. Прочие кончались так же...

И тут Джима заметили киномагнаты.

Однажды, когда мы еще обсуждали наш контракт в кино, довелось попасть на просмотр. Лорна Даунс играла главную роль. Как только она появилась на экране, Джим вскочил.

- Лилами! - закричал он. - Это я, Колани!

В это время злодей как раз издевался над Лорной. Джим прыгнул к экрану... Черт бы с ним, с экраном, однако Джима попытался задержать управляющий. Это была ошибка. После того, как управляющего принесли с тротуара, мне пришлось употребить все красноречие, чтобы поладить с ним и уберечь Джима от тюрьмы.

Когда мы вернулись домой, я спросил, что все это значит.

- Это была Лилами, - сказал он.

- Это не Липами, это Лорна Даунс., А то, что ты видел, даже не сама Лорна, - это ее движущееся изображение.

- Это была Лилами, - мрачно сказал этот громила. - Я тебе говорил, что найду ее.

* * *

Лорна Даунс. тогда совершала рекламное турне со своей последней картиной. Джим собрался отправиться за нею. Я объяснил, что он подписал контракт на съемки и должен выполнять условие. Еще я сказал ему, что Лорна Даунс через несколько недель вернется в Голливуд, и он, хотя и очень неохотно, но согласился подождать. В промежутке мы освоились в киномире. Это был новый период в жизни Джима. Внезапно он сделался светским львом. Мужчинам он нравился, а женщины просто сходили с ума.

Когда мы впервые пошли в "Трокадеро", он повернулся и спросил:

- Что это за женщины?

Я объяснил ему, что благодаря их славе и богатству, они есть сливки избранного общества.

- У них нет стыда, - сказал он. - Они ходят перед мужчинами почти нагишом. В моей стране их уволокли бы за волосы и отлупили - мужья, конечно.

Мне пришлось признать, что некоторые наши мужчины были бы рады сделать то же самое.

- На что годятся ваши женщины? - спрашивал он. - Их не отличишь от мужчин. Мужчины курят - женщины тоже курят. Мужчины пьют - женщины тоже пьют. Мужчины ругаются - женщины тоже ругаются. Они играют, рассказывают непристойные истории, уходят на всю ночь и не годятся для того, чтобы на следующий день заниматься пещерой и детьми... В моей стране таких женщин убивали.

Этика, стандарты и философия каменного века не очень-то способствовали тому, чтобы Джим наслаждался современным обществом. Он перестал выходить по вечерам, разве что в кино, да на бои. Он ждал возвращения Лилами.

- Она совсем другая, - говорил он.

Я жалел его. Я не знал Лорну Даунс, но готов был держать пари, что не такая уж она и другая...

Наконец Лорна вернулась. Я был с Джимом, когда они встретились. Это было на съемке в студии, посередине эпизода, но когда он увидел ее, то выскочил из кадра и побежал... Никогда прежде я не видел столько счастья и любви на мужском лице.

- Лилами! - сказал он голосом, звеневшим от чувства, и потянулся к ней.

Она отпрянула.

- Эй, парень в чем дело? - поинтересовалась она.

- Ты не узнаешь меня, Лилами? Я Колани. Вот я и нашел тебя, и теперь мы можем уйти вместе. Долго же я искал тебя...

Она поглядела на меня.

- Вы его опекун, мистер? - спросила она. - Если так, то верните его в школу, и пусть его там запрут понадежнее.

Я отвел Джима в сторону и поговорил с нею. Всего я ей не сказал, но достаточно для того, чтобы она поняла, что Джим не сумасшедший, что он славный парень, и что он в самом деле верит, что она и есть девушка.. которую он знал в другой стране.