Механоформы. Резервный космодром - Андрей Ливадный

Инсекты воспринимали речь главы молодой, динамично развивающей корпорации с откровенным равнодушием, им была совершенно неинтересна тема мнемоников, – разумные насекомые являлись природными телепатами, носителями общественного разума муравейника, к сложной технике относились с известной долей скепсиса, предпочитая использовать неприхотливые, простые в управлении механизмы в сочетании с огромными ресурсами безропотной рабочей силы[12].

Логриане, создатели легендарного Логриса, авторы многих уникальных технологий, отнеслись к словам Брызгалова более благосклонно, но, понимая суть затронутой проблемы, они с тревогой поглядывали на Полехова и адмирала Штергеля, памятуя о том, что мнемоники и кибрайкеры с их уникальными способностями были и остаются единственными представителями человечества, кто потенциально способен на несанкционированный доступ в виртуальное пространство искусственных вселенных, где обитают бессмертные сознания миллиардов логриан, к которым за последние десятилетия добавились и личные вселенные людей.

Заинтересовано Брызгалова слушали Хараммины, а так же представители цивилизации Эмулотти, которые прошли в свое время сложным, тернистым путем киборгизации, и едва не исчезли со сцены галактической истории вследствие потери духовной составляющей собственных личностей.

Две энергетические сущности Эволгов равнодушно парили на фоне фрагмента звездной бездны – им, существам бессмертным, измеряющим время отрезками жизни звезд, все происходящее, наверное, казалось суетой, но они терпеливо внимали поступающей информации, не забывая, что существа с коротким сроком жизни, вечно куда-то стремящиеся, однажды едва не истребили их, а люди, представляющие костяк современного союза цивилизаций, спасли последних Эволгов, вновь подарив им возможность путешествовать от звезды к звезде через бесконечность необозримого космоса[13].

Реакция глав планетных правительств, представляющие звездные системы, колонизированные человечеством, варьировалась, от напряженного ожидания развязки внезапного выступления до откровенной враждебности к докладчику или напротив его полной поддержки.

– Мы в курсе существующих проблем, господин Брызгалов, – произнес Фридрих Штергель. – Корпоративной Окраине требуется больше квалифицированных специалистов-мнемоников. – Мы занимаемся данным вопросом, однако в ближайший год-два вряд ли сможем в корне изменить ситуацию.

– В таком случае поясните мне, и всем присутствующим, почему ВКС Конфедерации монополизировали подготовку мнемоников?

– Потому что сеть так называемых «учебных центров», существовавшая на Окраине, являлась преступной организацией, где готовили не только мнемоников, но и кибрайкеров. Вам прекрасно известно, господин Брызгалов, – избыточной имплантации подвергались дети, под прикрытием мнемонических школ шла натуральная работорговля, осуществлялись жестокие эксперименты, поставленные на людях. Или мне нужно напомнить вам рассекреченную статистику смертности среди воспитанников пресловутых корпоративных школ?

– Я говорю не о преступных организациях, господин адмирал. Окраина нуждается в специалистах-мнемониках, у нас есть все необходимые средства, чтобы осуществлять подготовку на месте, не нарушая при этом принятого Советом Безопасности закона «О допустимом уровне имплантации».

– Беспочвенный спор. – Ответил Штергель. – Законом четко определены возрастные цензы, пойти на добровольную имплантацию и обучение могут лишь совершеннолетние граждане Конфедерации, а психика взрослого человека отличается от психики ребенка, она не столь пластична, адаптивна, процент риска негативных изменений возрос в разы. Для того и созданы мощнейшие узкоспециализированные центры, чтобы не калечить добровольцев, изъявивших желание стать мнемониками. На любой ваш выпад, господин Брызгалов, отвечу цитатой закона, единого для всех. И вы напрасно пытаетесь поднять шум. Общественного резонанса вы не добьетесь.

– Полностью поддерживаю адмирала. – Президент Конфедерации твердо посмотрел на Брызгалова. – Мнемоники – не товар. Они – завтрашний день человеческой цивилизации. У каждого выпускника специализированных учебных центров есть свобода выбора, остаться в структуре ВКС или, к примеру, работать в секторе Корпоративной Окраины. Если выбор молодых мнемоников склоняется не в пользу корпораций, значит, вы не предлагаете им достаточно привлекательных вариантов сотрудничества. Думаю, вопрос исчерпан. Любой, обнаруженный подпольный центр имплантации и мнемонической подготовки будет ликвидирован, а виновные в его организации ответят перед законом. 

Брызгалов не выдержал взгляда Полехова.

Его фигура на миг затуманилась, чуткая аппаратура определила, что акцент внимания на данном канале внепространственной связи ослабел, и вот уже следующий по регламенту докладчик попал в зону повышенной четкости голографического воспроизведения.

Заседание Совета Безопасности Миров продолжалось еще четыре часа, после чего Артур Денисович попросил задержаться полномочных представителей цивилизаций логриан и инсектов.

Они остались вчетвером: Глава Всех Семей, Хранитель Логриса, Президент Конфедерации и командующий объединенными военно-космическими силами Содружества.

Два человека, инсект и логрианин.

Артур Денисович промедлил некоторое время, дожидаясь мнемонического сигнала, свидетельствующего, что установлен высший уровень защиты информационных каналов сети, и только после этого произнес:

– Есть несколько тем, требующих предварительного обсуждения в узком кругу.

Разговор предстоял нелегкий, но и откладывать его, дожидаясь пока грянет буря, нельзя.

Глава Всех Семей заметно напрягся. Он видимо думал, что речь сейчас снова пойдет о «диких» кочевых Семьях и их постоянных набегах на молодые, недавно образованные в скоплении О'Хара колонии человечества.

– Обо всем по порядку. – Полехов заложил руки за спину, неспешно прошелся меж фантомных фигур. – Первым пунктом я бы хотел обсудить дальнейшее развитие Экспансии, прежде всего касающееся человеческой расы.

– А что разве в данном вопросе существуют неизвестные нам проблемы? – Две головы Логдоида – Верховного Хранителя Логриса, сплели шеи в тугой «канат».

Полехов понимал: для логриан, исторически осваивающим космическое пространство путем постройки исполинских пространственных комплексов, проблемы освоения все новых и новых звездных систем попросту не существует, тем более, что логриане не экспансивны по натуре.

– Не будем забывать, что объединившись в Содружество, наши цивилизации приняли не только очевидные выгоды мирного сотрудничества, но и разделили риски. – Произнес Президент Конфедерации. – В силу этой причины, проблемы, касающиеся одной из рас, неизбежно оказывают влияние на ситуацию в целом.

– Какие именно опасности нам угрожают? – Вновь высказал недоумение логрианин – Открытие скопление О'Хара предоставило огромный простор для создания новых человеческих колоний.

– Не совсем так. – Взял слово Фридрих Штергель. – Позволю напомнить, что у каждой космической расы есть свои особенности. Я бы обозначил их древним человеческим понятием «менталитет». Логриане – он взглянул на Логдоида, – по своей природе не экспансивны, инсекты высказывают претензии относительно новых территорий только при жесткой нехватке жизненного пространства, но восстановление Сферы Дайсона надолго сняло остроту вопроса территориальных притязаний со стороны цивилизованных Семей. – Он посмотрел на Хригашта, и дождавшись вежливого кивка, продолжил: – Однако, люди, составляющие в данный момент «костяк» Конфедерации, обладают склонностью к постоянному, динамичному развитию. Мы, – я имею в виду Человечество, – как будто вобрали в себя черты других космических рас, пополнив их своими собственными склонностями и стремлениями. Среди нас немало таких, кто предпочитает спокойную жизнь в среде давно освоенных миров; большинство планетных цивилизаций человечества предъявляют обоснованные территориальные претензии только в том случае, если возникает реальная угроза перенаселения, – все это так, но если взглянуть на человечество в целом, то становиться понятно: движение вперед к новым, неизведанным просторам у нас в крови, оно зиждется где-то на подсознательном уровне, закреплено в генах…

Хригашт скрипнул жвалами. Очевидно, ему живо вспомнился массовый наплыв колонистов в скопление О'Хара, и все связанные с «колониальным бумом» проблемы.

– Давайте вспомним историю. – Предложил Полехов, давая Фридриху Штергелю небольшую передышку, – адмиралу еще предстояло обстоятельное выступление перед «братьями по разуму». – Долгое время мы развивались, не зная о существовании друг друга. На протяжении трех миллионов лет инсекты и логриане, находясь под гнетом харамминов, вынужденно довольствовались жизненными пространствами скопления О'Хара. Мы же, всего две тысячи лет назад открыли феномен гиперсферы и вышли на простор Галактики. За это время человечество пережило Галактическую войну, причины которой, вероятно, до сих пор непонятны представителям иных рас. Однако, именно Галактическая война придала запредельный импульс развития научно-техническому прогрессу нашей цивилизации, позволила достичь небывалых достижений в области кибернетики, совершенствования космической техники, сделать уникальные открытия в изучении аномалии космоса. И опять-таки война, едва не поставившая точку в существовании человечества, породило массу ограничений, фобий, действующих и поныне. Многие передовые разработки полуторатысячелетней давности до сих пор не воплощены на практике. Этому есть причина и объяснение, но хочу заметить, что искусственное замедление прогресса, как и сдерживание человеческой экспансии, не ведут к положительным результатам.