Против времени. Бой с тенью - Олег Безверхий

конфликта двух давно непримиримых стран. Но всё равно, внутри меня не было ничего, что могло бы заставить туда отправиться. По крайне мере, я был в этом уверен.

- Анна Романовна, подумал…я понимаю конечно, что всё это… - уже было хотел начать свою оправдательно-отмазывательную речь я, как Анна Романовна остановила меня.

- Не продолжай, я поняла тебя. Не хочешь ты ехать. И не мне тебя судить. Сказать, что ты там получишь какой-то принципиально новый опыт, или там так нужна твоя светлая незаурядная голова. Нет, конечно, это не так. И без тебя там справлялись, и будут справляться дальше. И прекрасно я знаю твой пацифистский настрой. Но вот, что я тебе хочу сказать. Последний аргумент приведу, и дальше ты мне сразу скажешь, да или нет. Если всё-таки откажешься, я больше к этому разговору возвращаться не буду. В конце концов, каждый сам себе делает карьеру, да и вообще жизнь.

Анна Романовна сделала паузу. И посмотрела на меня. Я просто молча сидел и ждал продолжения. Как не люблю я эти её последние аргументы, почти всегда они перевешивали все мои доводы и возражения. И вот опять. Целый месяц она обрабатывала меня по поводу этой поездки, и каждый раз я был непреклонен. Но почему-то сегодня я почувствовал, что сейчас будет предложение, от которого, как говорится, я не смогу отказаться. Моя стойкая уверенность вдруг пошатнулась.

- Сейчас я скажу тебе важную вещь, о которой знают ещё только несколько человек из министерства и я. К нашей клинике присоединят 3-ю больницу, на Шуваловском. Ты знаешь, что там недавно её напихали всем самым лучшим, и даже по томографии они стали чуть нас обходить. Так вот, через 3 месяца мы станем одним большим кластером, и ряд отделений расширят, а ещё несколько добавят. И одно из них, это отделение диагностики, куда будут направлять всех самых сложных пациентов со всего северо-запада. И мне нужен заведующий отделением. И, уж, извини, но такое сейчас время, чем больше бумажек и отметок о престижных достижениях, тем больше шансов стать кем-то.

- То есть, вы намекаете, что если я буду иметь в своей биографии отметку об участии в миссии «Красного креста», то отделение моё?

- Я тебе это прямым текстом говорю. И тут не моя прихоть, высшее начальство будет за этим следить, на такие должности будет конкурс, у тебя есть всё: доктор наук, преподавание в ВУЗе, стаж 10 лет, заведование 3 года, научные статьи и всё такое. Но вот только у Самарина это тоже всё есть, только стажа на 10 лет вперед, чем у тебя, хотя от этого он умнее не стал кончено. Пусть он и не терапевт, а кардиолог, но там наверху - она небрежно быстро показала пальцем вверх, - разбираться никто не будет. Так что, либо козырь в рукаве, либо ты останешься рядовым диагностом под его началом. Так что, давай, поедешь или нет?

Я был в ступоре. Такого поворота событий я никак не ожидал. Это была мечта, мечта всей жизни, и казалась она несбыточный, ведь таких отделений просто нигде нет. А быть заведующим такого места, где будут только самые отборные, интересные пациенты, над которыми я буду ломать голову вместе с командой врачей под моим управлением, и на нас будет работать вся мощь двух самых больших клиник города.

- Ну? Чего застыл? Давай, решайся, - вдруг прервала туман моих размышлений Анна Романовна.

- Да, что тут решаться? Похоже выбора другого нет…

- Выбор есть всегда! Просто не всё, что мы выбираем нам нравится - кинула в меня мудростью Анна Романовна, - Тогда зайдёшь ко мне в конце недели, подпишешь нужные бумажки и в путь нарабатывать вес.

Глава 3

Я проснулся от голосов, раздававшихся из прохода в дальнем конце комнаты, завешен он был старой коричневой полупрозрачной тканью. Оглядевшись, я понял, что нахожусь в том же самом белостенном помещении, в котором очнулся первый раз.

Чувствовал я себя, на удивление, превосходно, не помню, когда последний раз просыпался с такой ясной головой и полным сил. Как будто и не было падения, ожогов, удара об землю, безумного гула в голове. И тут меня осенило.

Я же разбился в самолёте! Ожоги, тело! Боже, срочно найти зеркало…

Резко ощупал своё лицо руками…вроде гладкое, не больно…я стал метаться по комнате, пытаясь найти хоть что-то, в чём будет моё отражение.

Не обнаружив ничего подходящего, я бросился в соседнюю комнату, где были голоса. Распахнув пыльную от времени ткань, я вбежал в маленькую плохо освещенную комнату, где по стенам было много деревянных полок с разной утварью, посудой, разбросанными по углам старыми садовыми инструментами. Своим появлением я прервал разговор двух очаровательных черноволосых девушек в цветных платьях до пола. Они очень были похожи на индусок, только не хватало точки на лбу.

На мгновение задержав на мне удивлённый взгляд, они тут же стали пытаться аккуратно вытолкать меня обратно, попутно что-то щебеча на своём языке.

Я вытянул руки вперед и остановил их.

- Стойте! Зеркало! Мне нужно зеркало! Понимаете?

Девушки вопросительно посмотрели на меня, а потом друг на друга.

- Лицо! Я хочу посмотреть своё лицо, - вычеканивал каждое слово я, описывая пальцем овал вокруг своей головы и манерно имитируя самолюбование в зеркале.

Ловя их недоумевающий взгляд, я ещё несколько раз проделал тоже самое. И, о чудо! Одна из девушек радостно посмотрела на меня и протянула звучным голосом что-то вроде «айноо», а затем достала откуда-то из-под бесконечных складок ткани своего платья небольшое зеркальце.

Церемониться я не стал и резко выхватил вещицу из рук черноволосой красавицы, которая похоже даже немного испугалась моих резких движений.

По меньшей мере с минуту я пристально осматривал свою неизвестно скольки дневную щетину. Как странно, я был гладко выбрит перед вылетом, а теперь такая густая чёрная поросль. Сколько же я был в отключке… Но что ещё больше меня удивило - лицо было чистым, здоровым, без единой царапины, не говоря уже о жутких ожогах, которые я чётко ощущал во время падения - их не было! Мои чёрные коротко стриженные волосы все были на месте, ни одного опаленного или испачканного запекшейся кровью волоска, и густые чёрные брови тоже на месте. Как и характерный шрам на одной из них, полученный в детстве. Да, и в целом, я как будто выглядел как-то моложаво. Чудеса, да и только! Вот,