Ветер странствий (СИ) - Пастырь Роман

Для мужчины это было столь неожиданно, что он дернулся, рванул от меня и завалился вместе со стулом.

— Какого хера вы задержали моих людей? — навис я над ним, хватая за шкирку и ставя рывком на ноги, — К начальству, живо! И молись, чтобы у них нашлись объяснения! — прорычал я ему в лицо.

Дверь я вынес силой металла. Та со скрежет сорвалась с петель и врезалась в стену. Конвоиры, стоявшие по обе стороны, наставили оружие, которое рассыпалось у них в руках. Завыла сирена и солдаты стали сбегаться к этому месту. Я же вышвырнул мужика, ничуть не заботясь о его здоровье. Тот влетел в стену и разбил себе нос. Очки он ещё до этого потерял.

— Накинь броню и пойдем за мной, — сказал я Марии, — Совсем берега эти вояки попутали. Сильно прессовали?

— Они были вежливы, — чуть нервно ответила женщина.

— Тогда им повезло.

Выйдя из помещения, отправился по коридору наружу. У всех, кто наставлял на меня оружие, разрушал его и вмуровывал тела в землю. Только головы оставлял, чтоб дышали и не рыпались. Само здание я тоже разрушал, раскрывая перед нами проход.

Оказавшись на улице, попал под прицел сотен людей. Это они зря… Пули отскакивали от меня, рикошетили и попадали в своих же. Чтобы не допустить жертв, пришлось и дальше разрушать оружие, а солдат запихивать под землю. По мне открыли огонь турели и их тоже пришлось обезвредить. Разрушать до конца не стал. Я всё же хотел договориться, помня о словах Германа, а не поубивать здесь всех или оставить без обороны.

— А ну прекратить! — рявкнул выбежавший полковник.

Ему на это потребовалось всего-то две минуты. Две минуты и пара сотен солдат, которые сейчас грустили по шею под землёй.

— Прекратить, я сказал! — рявкнул он уже на меня, — Какого хрена ты творишь, придурок?!

— Это вы какого хрена моих людей задержали! — наорал я на него в ответ.

Полковник опешил. Неужто отвык от того, что с ним столь неуважительно разговаривают? Он набрал в рот воздуха, а потом замер. Оглядел побоище, постоял, почесал макушку и махнул мне рукой.

— Пойдем, — его голос звучал зло, — Только людей откопай сначала. А то не ровен час на нас нападут и поубивают нахер. Я просил усилить оборону! А не ослаблять! Малолетний придурок…

Последняя фраза прозвучала едва слышно, по ветер не преминул мне её подкинуть.

Пустив волну силы вокруг себя, высвободил людей. Дальше сами выкарабкаются. Стоило мне шагнуть в сторону полковника, как рядом открылся портал и оттуда выскочила группа искателей. Уровни в районе сорокового, но оружие явно из новой серии, что сделали на основе полученных от киборгов знаний. Я выставил щит, принимая на себя удар и ребята чуть не самоубились. Сработало отражение и снаряды полетели в них обратно. Хорошо, что они тоже щиты поставили. Идиоты…

— Хватить, мать вашу! Бардак! Идиоты! — орал полковник, озвучивая некоторые из моих мыслей.

— Ты! Тупой! Молокосос! Ходячая! Проблема! — орал полковник, когда мы уединились с ним в его кабинете. — Ты…

Тут он не смог вздохнуть и поэтому его пламенная речь остановилась. Дернувшись, он замер и, быстро бледнея, уставился мне в глаза.

— Успокоились? — спросил я его через минуту. Крепкий мужик. Не стал атаковать, не стал убегать или делать ещё какую-то глупость. Воздух я ему вернул. Вдохнул он медленно, с чувством, абсолютно без спешки. В моих глазах он прочитал, насколько мне легко его убить. Прочитал и сделал правильные выводы. Я надеюсь.

— Успокоился. Чаю?

Полковник прошёл к креслу и уселся в него, уставившись на потолок. Потянувшись к телефону, нажал на кнопку и заказ чаю. То, что я отрицательно покачал головой мужчина не заметил. Ладно, беру свои слова обратно. Не такой уж и кремень. Сколько-то времени на возвращение чувства равновесия ему потребовалось.

— Ты понимаешь, что наделал? — начал разговор полковник, когда рядовой, с трясущимися руками, принёс чай, чуть не расплескав его. — Ты подписал себе приговор. Хуже того, возможно ты его всем нам подписал.

— Ну, бывает, — пожал я плечами. — Может перейдем от устрашений к торгу?

— Знаешь, я тебя понимаю. Сила кружит голову. Как и молодость. Мне пришлось учиться себя заново контролировать, чтобы дел не наворотить.

— Очень приятна ваша сентиментальная открытость, — ответил я, сохраняя серьезность.

— Да в жопу сентиментальность! Сначала ты создаешь международный скандал, умотав трахаться! Ставишь под сомнение лояльность нашего единственного психика! В то время, когда у американцев он тоже есть! Творишь, что хочешь, не помогаешь, а потом нападаешь на военную базу! Да это предательство родины по всем фронтам!

— Да мне…

— Плевать! Я знаю, что ты у нас крутой и тебе плевать, — прошипел полковник. Я его таким злым никогда не видел, — Легко думать только о себе. Показал свою крутость, молодец. Разрушил порядок — да плевать. Создал проблем своему государству — тоже начхать, за тобой приберутся! Инцидент неповиновения и в без того непростой ситуации знаешь, к чему приведет? К анархии!

Если смотреть с его позиции, то я и правда создал много проблем. Но и что теперь? Почему я должен думать о чужих мне людях?

— Вы бы могли всего этого избежать. Ладно обстреляли мой отряд, когда мы возвращались. Ладно ваш цепной придурок напал на меня, он своё получил. Но какого хрена вы учеников моих под замок посадили? Ноете, как у вас всё плохо, а сильных искателей взаперти держите. Так что не надо винить меня в собственноручно созданных проблемах.

— Парень, ты слышал про такие вещи, как дисциплина и лояльность? Чтобы посылать солдат в бой, им нужно доверять. Нельзя доверять, если люди пропадают на три месяца, а когда возвращаются, оказываются под полным контролем неуправляемого элемента. Тебя!

— Я вам притащил группу боевых искателей. Они сильнее всех, кто есть у вас. И вы ещё нос воротите? Вместо того, чтобы обхаживать этих людей, под замок сажаете? До вас, походу, не доходит всё никак, что мир изменился.

— Это до тебя парень, не доходит, как устроен мир и какие будут последствия у твоей дерзости.

— Какие же? Объявите на меня охоту? Так становитесь в очередь. В общем, это пустой разговор. Я вам не нравлюсь, это я уже понял. Я вам мешаю и создаю проблемы, это тоже понятно. Вы предложите какое-то решение или я пошёл?

— Нет у меня решения. Когда ты выйдешь, мне придётся разгребать ту кучу дерьма, которую ты навалил.

— Не я, а мы вместе, товарищ полковник. Раз вам нечего сказать, я пошёл. И лучше вам отдать приказ отпустить всех моих людей. У вас пятнадцать минут. После я их заберу силой.

— Пошёл вон! — рявкнул он, когда я встал.

Через пятнадцать минут во дворе собрались все мои ученики.

Глава 3. Клан

— Твою же мать, Эрнест, твою же мать, — качала головой Мария, когда я к ней подходил.

— Ты как? Не обижали? — спросил её.

— Да я то нормально. Чего не скажешь о солдатах. Человек двадцать в лазарет отправили.

— Так бывает, когда отдают дурацкие приказы.

— И когда ведут себя дюже нагло.

— Осуждаешь? — заинтересовался я.

— Я… Знаешь, нет. Мне даже в какой-то степени приятно, — как мне показалось, это признание прозвучало в первую очередь неожиданно для самой женщины.

— Хорошо. Что с вами случилось? Я думал, что даю вам две недели на улаживание своих дел, а не на допросы и кукование в изоляции.

— Нас взяли в оборот. Спрашивали, где были, что делали, что ты делал, какую клятву мы тебе принесли. Что с остальными не знаю, нас держали в разных местах.

— Сейчас узнаем, — глянул я в сторону вышедшей из соседнего здания Ани.

Та увидела нас и замахала руками.

— Ну наконец-то! — крикнула она, подходя, — Я уже думала, нас до конца дней запрут.

— Тебя не обижали?

— Нет. Кормили три раза в день, да мучили одними и теми же вопросами. Всё про тебя спрашивали. Что умеешь, как вёл себя.

— Ты бы видела, что он тут устроил, — пожаловалась Мария.