Пожиратель - Владимир Сергеевич Василенко

— Богдан! Так что, ты с нами?

Обернувшись, я с некоторым удивлением увидел Кудеярова-младшего. Его бессменные спутники — Ванька Кочанов и Сашка Пушкарь — маячили чуть позади. Жак и Варя тоже смотрели на меня вопросительно.

— Ты о чём? — нахмурился я. Сосредоточившись на своих мыслях, я, кажется, пропустил часть разговора сокурсников.

— Насчёт «Погребка». Кабак это небольшой. Недалеко тут, на Александровской. Сейчас переоденемся да двинем туда. Отогреемся, обсушимся да отпразднуем. Я угощаю.

— Что вы праздновать-то собрались?

Кудеяров растерялся.

— Ну так… Победу твою. И вообще, что всё так удачно обошлось. Ты же нас спас, получается!

— Ага! — поддакнул Пушкарь. — Вот, ребята хотят выпить с героем!

— Тоже мне победа, — усмехнулся я. — Свинью завалить.

— Ну, не прибедняйся, Сибирский! — добавил кто-то из задних рядов. — Вон, у самого Боцмана чуть глаз не выпал. Как ты кабаняку-то этого… Почитай, одним ударом!

Будто только и поджидая начала этого разговора, одногруппники быстро окружили меня полукольцом, загалдели. Я даже немного растерялся, почувствовав себя звездой в толпе фанатов.

— Да будет вам, — отмахнулся я. — Я неф. Для меня это всё — раз плюнуть. А вот кто настоящий герой — так это Иван. Уж храбрец-то точно.

Кочанов, на которого тут же обернулась добрая половина сокурсников, от неожиданности покраснел.

— Да я чего… Я просто…

— Кочан, конечно, тоже молодец, не спорю, — не унимался Кудеяров. — Но давай уже без дураков, Богдан. Выпьешь с нами? И ты, француз, не тушуйся. Или вы всё дуетесь из-за той истории в начале года? Так то ж ерунда. Ну, подурачились с ребятами, занесло чуток. С кем не бывает…

Он уже не первый день настойчиво набивался в друзья, но сегодня, пожалуй, впервые делал это настолько явно, на глазах у всех. Мне, впрочем, от его потуг было ни холодно, ни жарко. На фоне тех событий, что вокруг меня сейчас крутились, все эти студенческие тёрки казались мышиной вознёй.

— Выпьем, Павел Фомич. Но как-нибудь в другой раз, — ответил я, впрочем, без язвительности. — У меня сегодня ещё куча дел, так что давайте без меня. А вот Полиньяка и Варю можете захватить, если захотят.

Сокурсники разочарованно загудели, но я уже развернулся и пошагал дальше. Жак догнал меня чуть погодя.

— Да что с тобой, Богдан? Ты как будто сбегаешь от кого-то.

— Действительно сбегаю, — усмехнулся я. — Если хочешь — сходи с остальными в кабак этот. Дома увидимся.

— Да не хочу я сегодня пить! Завтра же с утра опять на учёбу. Но ты-то куда спешишь?

— Сейчас новости до ректора дойдут и, как пить дать, расспросы всякие начнутся. Не хочу время на это терять. У меня и правда дела. Заберёшь мою форму, а? Я даже переодеваться не хочу — сразу рвану домой.

— Ладно, — вздохнул Жак.

Мне действительно не терпелось разобраться с трофеем. Даже начал приглядываться к нему прямо на ходу, но лучше, конечно, отложить все эксперименты до дома.

Мы как раз уже подходили к учебному корпусу Горного института, и на крыльце показалась Амалия — секретарша Кабанова. Спускаться, правда, не стала — снаружи по-прежнему накрапывал дождь. Прикрывая причёску папкой с бумагами, Амалия вытянула шею, высматривая кого-то.

— Ребята! Сибирского не видели? Николай Георгиевич его к себе вызывает!

Я, не дожидаясь, пока она отыщет меня взглядом, шмыгнул в сторону, скрываясь за глыбой парящего эмберита, установленной перед входом в институт, а потом, перемахнув через невысокий заборчик, припустил рысцой напрямик к главным воротам, срезая путь по газонам.

Когда добрался до дома, дождь уже утих, хотя небо было по-прежнему обложено сплошным ковром облаков. Уже начали спускаться сумерки — темнело сейчас всё раньше с каждым днём.

В саду усадьбы было непривычно людно и вовсю кипела работа. За три дня бригады наёмных рабочих успели его здорово преобразить. Конечно, ещё много чего нужно сделать, да и охвачена лишь малая часть усадьбы, но всё же кое-что уже начало вырисовываться.

Дремучие заросли вдоль забора, выходящего на набережную, основательно причесали — обрезали лишние ветви, избавились от сухостоя, проредили кустарник. Аллею, ведущую от главных ворот к зданию, а также проезд к гаражу расчистили от бурьяна и годами копившегося хлама. Срезанные ветки и прочий мусор всё еще высились во дворе и саду огромными горами, но их уже начали вывозить — к моему приходу грузовик с доверху наполненным кузовом как раз выезжал из ворот.

Машину провожал Демьян, в неизменной своей домотканной рубахе с закатанными рукавами, обнажавшими могучие волосатые лапищи. По нему было видно, что весь день он работал, не покладая рук, но при этом, что удивительно, был гораздо веселее и бодрее, чем обычно. Происходящее ему было явно по душе.

А ведь поначалу он в штыки воспринял мою идею пригласить Путилина устроить штаб-квартиру Священной дружины прямо здесь, в особняке. Мы даже повздорили на этот счёт. Я, если честно, и сам сомневался. Но Путилин моё в шутку брошенное предложение воспринял вполне всерьёз, и вернулся к нему уже с конкретным планом.

— Не волнуйся, я не собираюсь превращать усадьбу в проходной двор, — заверил он меня. — Дружина ведь не полицейский участок, толпы просителей к нам ломиться не будут. Да и много места я не займу. Мне нужна лишь небольшая спальня, кабинет для работы и надёжный сейф для хранения снаряжения и важных документов… Лучше даже два.

— Ну… думаю, это можно будет обеспечить.

— Ах, да, и ещё — тёплый гараж для моего «Даймлера». И место для некоторых… гимнастических упражнений. Но и с этим, как я понимаю, тоже проблем не будет.

— С условием, что вы обещаете мне показать пару приёмов, — усмехнулся я.

Но и это предложение Путилин воспринял вполне серьёзно.

— Обязательно. Можем тренироваться вместе, мне как раз сейчас надо потихоньку разрабатывать руку. Заодно освоишь кое-какое снаряжение Охотников — из того, что сможешь использовать, не навредив себе.

— Но почему вы хотите обосноваться именно у меня? Мне казалось, вам это как-то даже… не по чину, что ли. Дружина — это ведь императорская служба. Разве правильно будет, если штаб-квартира будет располагаться в частном владении?

— От императора я получаю кое-какое финансирование. Однако большую часть хозяйственных и организационных вопросов Дружина решает с помощью местных властей. И в моём случае обосноваться у тебя было бы очень хорошим ходом. Этот особняк — на особом положении. Он ведь вне юрисдикции губернатора, ты ведь в курсе?

— Да. Он может принадлежать либо потомку Василевских, либо вернётся во владение Романовых.

— Я уточнял этот вопрос. Формально, после смерти Аскольда усадьба уже считается владениями императора. И, если в ближайший год никто не предъявит права на наследство — отойдёт в казну окончательно. Но наследника должен признать сам Романов.

Так, значит… Вот почему Вяземский так легко отказался от притязаний на эту усадьбу. Знает, что она всё равно ему не достанется. Даже, пожалуй, наоборот — получить её он сможет, только если я вступлю в свои права. У меня-то её можно будет выкупить. Или вынудить продать. Не зря же он намекал про старых кредиторов…

— А то, что здесь будет территория Священной дружины, как скажется на статусе этого дома?

Путилин усмехнулся.

— Зришь в корень. Да, в некотором роде скажется. Помещения Священной дружины, даже арендуемые временно, считаются императорскими владениями и полностью неприкосновенны для местных властей. Так что, если нужно будет укрыть что-то… Или укрыться самому…

Путилин взглянул на Демьяна. Тот был свидетелем нашего разговора, и слушал его внимательно, с неизменно мрачным и подозрительным выражением лица.

— Ну, и наконец, последний довод…

Статский советник вынул из кармана конверт и протянул его мне. Внутри оказалась внушительная стопка красноватых купюр. Навскидку — не меньше пяти сотен червонцами.

— Как я уже говорил — некоторые финансовые возможности у меня есть. Я ведь не просто прошусь на постой. Я готов арендовать помещения на тех условиях, какие ты выдвинешь. И, если нужно, посодействовать в их ремонте. В пределах разумного, конечно.

На том тогда и порешили. Под нужды Дружины мы выделили Путилину несколько комнат на первом этаже здания, в восточном крыле. Попасть в них можно было через главный вход.

В связи с этим пришлось запустить целую лавину всяких приготовлений. Мало было расконсервировать эти комнаты. Нужно было запустить отопление всего первого этажа в этом крыле, обеспечить возможность подъезда к зданию на машине, да и в целом облагородить территорию.

Все эти