Ловец тумана - Сергей Игнатьев

Теми-самыми-снами.

Решение тем более спорное, что об обстоятельствах его принятия или хотя бы согласования с Министерством Внутренней Цензуры, расположенным между правым и левым ухом, Сева категорически не помнил.

Откликов, впрочем, было не слишком много. В чатике накануне было немноголюдно. У многих Севиных соратников по гильдии ближе к Новому году обнаружилось наличие личной жизни. Это было немного обидно, но, в конце концов, было свойственно человеческой природе. «Не всем же, Сева, быть такими неудачниками, как ты! Кто-то же должен наращивать демографию и двигать прогресс, а?» – радостно телеграфировало Министерство Внутренней Цензуры.

Отклики были следующие.

«КАПИТАН ПЕРЧУЕЛ» терпеливо и довольно вежливо призывал не спамить в чат гильдии мессагами размером с простыню.

«Лапка-тапка» в своеобычной загадочной манере ограничилась подмигивающим смайликом.

«НескончаемыеСлезыСожаления111» писал: «Лол ти удулси????))))».

«Дракулоид» был краток: «0__о».

«Бидон_Битума» спрашивал, в аське ли сейчас находится Сева и можно ли ему в нее стукнуть?

Насколько Сева помнил, «Бидон_Битума» был из недавнего пополнения нубов и в его контакт-листе отсутствовал. Сева даже не был точно уверен, парень это или девушка. В онлайне он теперь отсутствовал.

Судя по времени отправки последнего сообщения и по отсутствию дальнейших реплик с его стороны, Сева на тот момент уже дрых, упав поперек кровати.

За стеной пели про то, что, чтобы удержать, надо отпустить, и про ножи в спину во время объятий.

Сева пробежал по клавишам, вводя пароль. Раскрыл почтовый ящик, пробежался по заголовкам писем.

В основном писали нигерийские принцы, желающие дать ему денег, и обладательницы простых русских имен и труднозапоминающихся имейлов, желающие одарить его плотской любовью.

Но нашлась весточка и от живого человека.

Щелкнув мышью, Сева раскрыл письмо от пользователя «Бидон_Битума».

6

«Дорогой ЭмберХерд! – писал Севе пользователь «Бидон_Битума». – Увы, мне неизвестно, как звать тебя в реале, поэтому начинаю это письмо с обращения по нику. В твоем профиле не нашел, к сожалению, номера аськи или скайпа. Поэтому пишу на почту. Меня очень заинтересовало то, о чем ты рассказывал сегодня ночью в чате. Случилось так, что подобные вещи входят в круг моих профессиональных интересов. Я, по правде говоря, не очень верю во всякие мистические случайности, но мне кажется, если бы нам удалось поговорить обо всем этом подробнее, это могло бы быть полезно нам обоим. Грядут новогодние праздники. Ты, наверное, помнишь – я тоже из Москвы. Как насчет встретиться на днях где-нибудь в центре, поболтать? Чмоки. Бидон_Битума…»

В Севины планы касательно новогодней декады вовсе не входили локальные развиртуализации с соратниками по игровой гильдии, как не входили они в его планы на протяжении полутора лет, прошедших со дня регистрации в «рубилове-точка-ру».

Но что-то смутное и до конца не сформировавшееся пошатнуло его убеждения. Может быть, общее тревожно-суматошное настроение этого утра? Может, весь этот карнавально-новогодний настрой, которым успел пропитаться офис, как бисквитные коржи сиропом, пока маршрутка с Севой внутри буксовала, сопротивляясь нашествию снеговых орд генерала Мороза? А может, доносящаяся из-за стены, исполненная дауншифтерского духа песня про бегство по серпантину в сторону Портофино?

Одним словом, что-то заставило его набросать быстрый и довольно сумбурный ответ «Бидону_Битума», в котором он приглашал его встретиться завтра же – в «Кофейнице» у ближайшего к Севиному местообитанию метро.

7

На момент начала официальных предновогодних торжеств половина офиса с трудом держалась на ногах. Высокое начальство, выступавшее с пространной речью на тему итогов года, сбывшихся надежд и оправданных ожиданий, слушали невнимательно.

Куда занятнее было происходящее в холле. Завотделом Геннадий Георгиевич в песцовом малахае, с надкушенным роллом в одной руке и с пластиковым стаканчиком в другой отплясывал подобие индейского танца под аккомпанемент «Волколаков Перуна».

На Севу, ввиду его относительной трезвости, замдиректора Шалевич возложила обязанности диджея. Девочки из бухгалтерии все время требовали Ваенги, программисты – «Мельницу». Сева окончательно запутался и смешался.

Но выбор оказался удачным. К Геннадию Георгиевичу незамедлительно присоединилась та половина офиса, которая могла еще стоять на ногах. Даже именитые гости генерального, которых он поил коньяком в собственном кабинете, вышли на свет, привлеченные мощным гроулингом солиста. К танцам, впрочем, присоединяться не спешили. Судя по всему, люди это были серьезные и влиятельные, под стать самому генеральному, ногодрыжества и рукотряски не одобрявшему. Среди искрящихся запонок и галстуков ручной работы особенно выделялось черное пальто в пол, в котором оставался один из гостей. Это был атлетический блондин, напоминающий отмытого, постриженного, чисто выбритого и запакованного в «Армани» разбойника-викинга.

Сева совершенно случайно встретился с ним взглядами.

Глаза у него были очень светлые, почти прозрачные, и зрачки – размером с игольное ушко. Что-то было в его глазах… Что-то знакомое, слегка размытое алкогольными парами, но, несомненно, важное. Что-то из недавнего Севиного опыта…

Господин в черном, пожав руку генеральному, ловко лавируя между танцующими, ускользнул куда-то в сторону выхода.

Раздираемый любопытством, Сева осмелился обратиться к замдиректора.

Та как раз стояла рядом, подпирая крутой бок дебелой рукой. Сквозь занавесь густо накрашенных ресниц посматривала на танцующих сотрудников. На ее полном лице читалась почти материнская нежность.

Севино любопытство она охотно удовлетворила:

– Ну, ты что, это ж сам Мурин-Альбинский!

В ответ на Севино недоуменное междометие замдиректора презрительно колыхнула грудью:

– Эх, молодежь! Таких людей, Севочка, надо знать в лицо. Януарий Мурин-Альбинский, на минуточку, наш важнейший партнер. Полиграфический король. Вхож в круги, имеет вес! Говорят, богат несметно…

Шалевич мечтательно пригубила пластиковый стаканчик, оставив на ободке след яркой помады. Поставила стаканчик на колонку, из которой грохотало, как пулемет, барабанное соло «Волколаков Перуна».

– Видный мужчина! Жаль, в Москве бывает наездами… Все по заграницам мотается, по куршавелям. Эх, Севочка, не хватает Москве настоящих мужиков…

Печально вздохнув и как бы оставляя Севу хорошенько пораскинуть мозгами насчет ее слов, замдиректора Шалевич направилась к шведскому столу.