Ведьма в горошек - Любовь Александровна Хилинская

В нашей деревне, кроме нас с мамой, была еще одна ведьма, Бурсула. Только она свихнулась уже от старости, жила на отшибе, варила какие-то декокты с таким составом, от которого мухи на лету мерли, поэтому к ней народ соваться опасался. Мама говорила, все оттого, что вовремя Бурсула не смогла родить дочь, вот ее сила и взбунтовалась. Мол, если я срочно не произведу на свет маленькую ведьмочку, то и сама свихнусь. А я этого не хотела. Но и девочку рожать мне было еще рано.

Ведьмы обычно живут очень долго, столько же, сколько маги. Сила у нас нарастает постепенно, годам к пятидесяти только можно начинать думать о продолжении рода, а мне всего-то двадцать! И я не готова стать матерью! Какая из меня мать, если я еще сама маленькая ведьмочка?! Не, не хочу рожать!

Оглядевшись в кухне, я решила тут похозяйничать, так как следов существования женщины в этом помещении не обнаружила. Обстановка была чисто мужской – кухонный гарнитур темного цвета, ни единой финтифлюшки, ни тебе полотенец с райскими птицами, ни прихваток веселеньких, одна скукота. На плите торчала одинокая турка для варки кофе, в отсеке для овощей пылилась засохшая морковь. Чем, интересно, эти двое тут питаются? Я точно не могу без еды. Может, тут есть рынок поблизости?

Нацепив шляпку, я вышла на улицу и повертела головой в разные стороны. Солнышко только-только вылезло из-за гор, время было раннее, а потому улица была пустынна. Да, вздохнула я, так и помереть с голоду можно. И в это самое время на мое счастье мимо проезжал молочник! Я ему так обрадовалась, кинулась, как к родному, наперерез лошади.

– Ты чего, малохольная! – возмутился он. – Ты мне погоди помирать, иди вон на реку, топись, а под колеса не надо лезть! – заорал на меня.

– Ты ополоумел? – вспылила я. – Я молока хочу купить у тебя, а то не от колес помру, а с голоду! В этих домах совершенно нет еды!

– Ааа, – протянул мужичок, натягивая поводья. – Так крикнула бы, чего бросаться-то? Ладно, лошадь у меня смирная, а другая б задавила, одни кишки для воспоминаний остались. Чего тебе дать?

Я оглядела товар. К великой радости, тут были не только молоко и сливки, а еще сыр, яйца, свежеиспеченный хлеб. Купив всего и сразу, я вернулась в дом с нагруженными руками и принялась за готовку. Обожаю омлет! На маговой плите он получился пышным и ароматным, а со свежим хлебом, да с чаем, который я с собой взяла на всякий случай – так вообще умопомрачение!

Откусывая от большого куска хлеба, я чуть не поперхнулась, когда на пороге кухни появился заспанный взлохмаченный эльф в одних домашних брюках. Запустив пятерню в шевелюру, тот задумчиво глядел на меня.

– Я надеялся, ты мне приснилась, – сообщил он, усаживаясь на соседний стул и придвигая к себе мою тарелку с завтраком.

Похоже, его совершенно не смущало ни полуголое состояние, ни то, что он успел сожрать большую часть омлета, пока я опомнилась и потянула тарелку на себя. Он же вцепился пальцами в нее и не хотел отдавать.

– Вкушно же! – с набитым ртом заметил он, продолжая борьбу за завтрак.

– Так положите себе отдельно! – возмутилась я, все же отвоевав значительно уменьшенную порцию.

Эльф нахохлился.

– Раз уж ты в моем доме, могла б и уступить, – хмуро заметил он.

– Я вообще-то на всех готовила! – огрызнулась я. – Надо было просто себе положить, а не лезть ко мне в тарелку!

– Слушай, а ты ведьма! – заметил эльф, с удовольствием потянув ноздрями аромат свежего омлета.

– Да уж не эльфийка, – усмехнулась я, поставив перед ним завтрак. – Эльфийки, поди, так и не умеют.

– И это меня радует! – с видимым удовольствием мужчина закинул себе в рот омлет и даже зажмурился от удовольствия.

– Что именно? – полюбопытствовала я, держа в обеих руках теплую кружку. – Что я не эльфийка, или что они так не умеют?

– И первое и второе! – с набитым ртом заметил эльф. – Я уже думаю, а не оставить ли тебя кухаркой в моем доме на год!

Я усмехнулась довольно.

– А если я кроме омлета ничего готовить не умею? – вкрадчиво поинтересовалась, добавив чуть-чуть очарования во взгляд.

Эльф закашлялся, встретившись с моими глазами. Ну да, я ведьма, а что?

– Он настолько восхитителен, что я готов его есть целый год!

Я фыркнула.

– Через неделю вы уже закукарекаете от такой еды! – со смехом в голосе заметила я. – Да и вообще, приличному магу нужно держать у себя кухарку и питаться регулярно и правильно.

– Ты прям как моя мама, – вздохнул он, с сожалением глядя на оставшуюся порцию завтрака для Колина. – Давай уже начистоту – зачем ты приехала?

Я бухнулась на стул и вывалила на него всю информацию, замечая, как с каждым моим словом глаза у мужчины становятся все круглее и круглее. Кашлянув, он отставил кружку и внимательно взглянул в мои глаза.

– Если ты не шутишь, – я помотала головой, как бешеная лошадь, отгоняющая комара, – то у тебя есть два выхода. Первый – собственно, тот, что твоя мать предложила, и второй – научиться магичить, чтобы была регулярная трата резерва. Но никак не могу сообразить, как с твоим ведьминским даром быть. Как вообще могло оказаться, что у тебя и ведьминский и магический дар есть?

Я пожала плечами. Я и правда не знала. Нет, предположения были, конечно, что мама родила меня от того мага, к которому и послала с письмом, но этот эльф явно не мог быть моим отцом, а потому эта версия отпала.

– Да уж, задачка, – протянул эльф, поднимаясь со стула и потягиваясь.

Я чуть челюсть не уронила, глядя на его съежившиеся от прохлады соски и крепкие мышцы, перекатывающиеся под кожей. Грудь у него была безволосой, а вот от пупка начиналась дорожка волос, чуть темнее, чем на голове. И исчезала за резинкой сползших до неприличия домашних штанов. И было интересно, а ниже они такие же, или еще темнее?

О боже, о чем я думаю! Я покраснела, перехватив искрящийся смехом взгляд эльфа.

– А нечего тут телесами щеголять! – буркнула, отворачиваясь. – Вы перед всеми гостями так ходите?

– Перед гостями нет, – низким голосом с юмором ответил он. – Но ты ж не гостья, а захватчица. Я бы даже сказал, коварная оккупантка.

– Да я!.. – вскинулась я, резко оборачиваясь к нему и чуть не уткнувшись носом ему в грудь.

Слова сразу вышибло из головы, а в нос ворвался умопомрачительный аромат этого мужчины. Нет, я слышала, конечно,