Переплетение - Алексей Поселенов

Николай, как единственный некурящий, стоял, чтобы не нюхать табачный дым, чуть в сторонке и, тоже улыбаясь, поглядывал на Александра. Надо сказать, что тот с первых дней привлек его внимание и даже вызывал симпатию. Николая удивляло превращение, которое происходило с парнем в начале и в конце рабочего дня. Если бы он встретил Крауза где-нибудь на улице, то ни в жизнь бы не подумал, что тот «на ты» с такими инструментами как «болгарка» и перфоратор, и что когда он орудует с металлом, у него в руках всё буквально горит. Но вне рабочего места Крауза можно было бы даже назвать пижоном: он был всегда аккуратно выбрит и подстрижен, на тонком прямом носу красовались темные очки, носил он черную кожаную куртку и широкие серые вельветовые брюки, на ногах — кроссовки с тремя полосками, а в зубах исключительно «Кэмел». И всё это смотрелось на нем со вкусом, всего было в меру и к месту, а красная «девятка» довершала привлекательную для девчонок картину.

После перекура первым обычно с кряхтением поднимался с лавки дядя Федя.

— Ладно, хлопцы, хорош лясы точить, работать пора, — говорил он, затушив окурок «Примы».

Следом за ним вставали остальные, и начинался обычный рабочий день. Николай по первости был, что говорится, «принеси-подай», больше смотрел, как и что делают другие, но уже через пару недель ему стали доверять самому отмерять и резать металл.

— Колян, ты не рви «болгарку», не рви, — Саня Крауз аккуратно придерживал его руку за локоть, — а то на тебя так дисков не напасешься. Ты плавненько, нежно, но с нажимом, как с девушкой, — подмигнул он. — И тут, и там спешка не нужна, оно само пойдёт, если всё правильно делать будешь.

Николай смущенно улыбнулся в ответ, стараясь всё делать так, как ему говорили.

— Да, Колян? — усмехнулся Крауз, глядя на Николая с хитрым прищуром.

— Чего «да»? — не понял тот.

— С девчонками-то надо аккуратненько?

Николай смутился ещё больше, а Олег, отмерявший в стороне стальной уголок, крикнул:

— А ты, Санёк, у него про это дело не спрашивай, он не в курсе, он у нас однолюб. Как в Катьку свою втюрился ещё со школы, так с ней одной и дружил всё время, а после армии на ней же и женился.

— Чего, правда, что ли? — Крауз сделал удивленные глаза. — И больше ни с кем?

Николай отвернулся, чтоб не было видно, как краска бросилась ему в лицо.

— Ну и чего? — буркнул он. — Всем, что ли, по девчонкам бегать?

— Правильно, правильно, Колян, — поддакнул ему дядя Федя, отрываясь от сварки, — ну их к лешему, баб этих…

— Так и я говорю — молодец! — Крауз хлопнул Николая по плечу. — Так и надо! А ты бы знал ещё, сколько денег на них уходит. Уйма! — засмеялся он.

Было непонятно то ли он шутит, то ли серьезно хвалит Николая.

— А тебя, так кто-то силком заставляет, — усмехнулся дядя Федя, прикуривая от горячего электрода.

— Точно, дядь Федь! Прям, ничего не могу с собой поделать, — Крауз сокрушенно покачал головой и снова засмеялся.

Деньги у Мартовых появились. Сергей Михайлович не только требовал дисциплины от других, но и сам держал своё слово — заработная плата аккуратно выдавалась в конце каждой пятницы. И когда Николай принес домой свою первую «кооперативную» получку, то радовался так, будто это были вообще первые заработанные им деньги.

Да, в первый месяц он получал несколько меньше остальных, но уже с сентября ему стали выдавать наравне со всеми. За месяц выходило ничуть не меньше, чем в шахте, да и сколько там сейчас платили Николай давно уже не знал, так как зарплаты постоянно менялись. Главным было то, что сейчас он мог пойти в магазин и купить там почти всё, что было нужно. В холодильнике стали регулярно появляться колбаса, масло, сыр, другие продукты. На базаре Екатерина купила для росшей потихоньку Анютки манеж, сидячую коляску, кое-какую одежду. Там же, на базаре, купили на осень новые полусапожки Николаю и шапку с перчатками Екатерине. В общем, более‑менее вздохнули свободно.

Николай стал чувствовать себя уверенней, больше улыбался, и настроение у него улучшилось.

3

На установку дверей обычно выезжали вдвоем. Для этих целей в кооперативе был старенький грузопассажирский УАЗ‑452, прозванный в народе «буханкой». За рулем, как единственный из пятерых, у кого были водительские права, всегда был Крауз, а напарником ему обычно служил Токмаков Олег. Двух человек вполне хватало, чтобы установить стальную раму-коробку, навесить на шарниры дверное полотно и подогнать по месту замки. Сварочных работ там практически никаких не было, только приварить коробку к вбитым в стену стальным пруткам, и с этим справлялись сами установщики.

В один из дней (дело было в середине октября) Олег, отпросившись у Сергея Михайловича по каким-то своим делам, взял отгул. Глянув на Николая, директор спросил:

— Ты на установку ещё не ездил? Или был уже?

— Нет, ещё не был, — помотал тот головой.

— Ну вот и давай… — он повернулся к Краузу. — Саня, бери Мартова, и дуйте сегодня с ним на адрес. Пусть учится, пора уже.

— Сергей Михайлович, — Александр развел руками, — так, может, учиться лучше, когда мы с Олегом вдвоем будем ставить? Пусть тогда и Колян с нами едет да смотрит.

— А сегодня ты что предлагаешь? Отменить установку? Там, вообще-то, люди ждут. Отменишь сегодня — весь график собьется. Так что, надо было самим раньше головой думать, брать с собой Николая, чтоб учился. Давай, давай… Ничего, справитесь.

Загрузив в «буханку» дверь, сварочный аппарат, перфоратор, «болгарку» и другой инструмент, Крауз с Николаем поехали. Квартира, где надо было ставить дверь, находилась в обычной «хрущёвке» на четвертом этаже. Подъехав к дому, Александр заглушил мотор, щелчком пальца выбил из пачки сигарету и ухватил её губами:

— Колян, сгоняй сперва в хату, посмотри — дома они, нет. Вдруг никого, так, чтоб зря не кожилиться с дверью…

Николай кивнул и, выпрыгнув из машины, побежал наверх. Подойдя к нужной двери, он нажал кнопку звонка, внутри заверещала трель. Подождав с полминуты, Николай нажал кнопку снова, но никто не открывал. «Правда, что ли, дома никого нет? Как так-то?» — подумал он, собираясь уже уходить, но тут из-за двери послышался глухой женский голос:

— Кто там?

Николай только открыл рот, чтобы ответить, как замок щелкнул, и дверь открылась. В подъезд выглянуло заспанное девичье личико:

— Чего надо?

Девушка щурила глаза и с любопытством разглядывала Николая. Довольно пышные, длинные светлые волосы были растрепаны,