Изумрудная роза - Элейна Р. Галлеа

— Леди Октавия… — Флинн поймал её за локоть, и уже знакомые искры вернулись.

Выйдя из оцепенения, Октавия отдёрнула руку.

— Оставь меня в покое, чёрт возьми!

Прижав сумку к своему боку одной рукой и держась за трость другой, она побежала прочь от Флинна.

Ну…

«Побежала» — это, конечно, сильно сказано. Опираясь на трость, она ковыляла по сырому лесу так быстро, как только могла. Не хватало только ещё вывернуть больную лодыжку, случайно обернуться драконом и улететь. Старейшины ни за что не станут её слушать.

Ступая по мокрым листьям, перескакивая мелкие ручейки, огибая деревья, Октавия всё больше отдалялась от ведьмака. Она активно размахивала руками, сердце колотилось, а лёгкие будто зажали в тисках. Это была крайне изнурительная прогулка. Да что там, сущая пытка. Кто бы стал таким заниматься ради веселья? Бегать — отвратительно. Октавия подозревала, что на бедре, об которое от интенсивной ходьбы постукивала сумка, останется гигантский синяк, но продолжала идти.

Как только она доставит эту посылку, её жизнь изменится. Октавия пообещала себе, что будет больше внимания уделять физической активности. Её лёгкие горели, словно на их месте было два больших уголька. Сердце стучало о рёбра, а стопы хлюпали от влаги.

Есть ли что-нибудь хуже этого чавканья под ногами на каждом шагу?

Вот уж вряд ли.

По крайней мере, ведьмака нигде не видно. Октавия надеялась, что он понял намёк (рявкнула она на него довольно громко) и не станет её преследовать. Тем не менее, она продолжала клясть на чём свет стоит этого чёртова симпатичного ведьмака за то, что ей пришлось покинуть своё укрытие.

Она шла ещё час, как минимум, пока не начали сгущаться сумерки. Небо темнело, а замёрзшая, проголодавшаяся Октавия была совсем одна в лесу.

Просто великолепно, чёрт подери.

Как вдруг, будто мало ей было несчастий, белая молния сверкнула в небе. Октавия вскрикнула, когда раздался оглушительный раскат грома. Она спряталась под дерево, которое было явно не лучшей защитой, но дало иллюзию укрытия. Тяжело дыша, она ждала, когда закончит греметь гром. Это, наверно, была самая долгая минута в её жизни.

И вот пока она стояла там, дрожа, её разум решил, что это самый подходящий момент, чтобы вспомнить, как они с Флинном стояли в милой, уютной, сухой хижине. Её мозг — тот ещё предатель. Как он может так с ней поступать?

Перед глазами мелькали образы, где они с Флинном целуются, раздеваются, ложатся на кровать и греют друг друга…

Хватит! Октавии хотелось стукнуться головой о ствол дерева.

Это всё неправильно. Ведьмак — плохой. Ей нельзя о нём думать. К тому же она оставила его позади и больше никогда не увидит.

«Возьми себя в руки!» — требовала она от самой себя. Никогда ещё она не испытывала ни к кому такого желания. Да что с ней не так?

Оттолкнувшись от ствола, Октавия направилась вперёд, обходя деревья, сгибаясь под низкими ветками и ковыляя по деревяшкам, которые едва ли было можно считать нормальными мостами. Она должна идти дальше. Чем скорее она вручит посылку, тем скорее вернётся в Файерфолл.

И все её проблемы на этом кончатся.

Солнце покинуло небосвод, уступив место луне. Октавия двигалась на восток. Только на восток.

Время от времени у неё возникало ощущение, будто бы кто-то следит за ней. У неё сводило живот от тревоги, но сколько бы она ни оглядывалась, никого не замечала.

Прижимая сумку к себе, она прибавляла шагу.

Луна уже несколько часов светила в небе, когда Октавия всё же вынуждена была остановиться из-за лодыжки. Боль простреливала ногу с каждым шагом. Но и ночевать посреди леса девушке не хотелось. Дождь слегка поутих, но продолжал моросить. Да и мало ли какие дикие звери тут обитают.

Октавии нужно было найти укрытие.

И — вот удача — её взгляд наткнулся на небольшую пещеру. Она находилась чуть в стороне и казалась довольно безопасной. Благодаря Кайдону за милосердие, Октавия понесла свою уставшую измученную тушку к пещере. Сил хватило только на беглую проверку взглядом на предмет нежелательной животности. Хоть она и дракон-перевёртыш, Октавия боялась мышей ничуть не меньше других девушек.

Слава богам, из живого там были только пара участков сухой травы. Октавия упала на землю и сжала свою сумку. Тяжело дыша, она вытянула ноги, положила пульсирующую лодыжку поверх сумки, а трость — на колени, и закрыла глаза.

Она поспит несколько часов, после чего…

— Почему ты убежала от меня?

Октавия закричала.

Глава 3

Нарушенные планы и всякие искушения

Е

ё глаза распахнулись, и она встретила взгляд Флинна.

— Ты! — выпалила она.

— Ты выглядишь хуже утонувшей крысы.

Этот невыносимый самодовольный мерзавец был совершенно сухой!

— Пошёл вон! — рявкнула Октавия, замахнувшись тростью. — Найди себе другую пещеру.

Она была не в том настроении, чтобы разбираться с ведьмаком, который всё-таки не понял намёк с первого раза. Уж точно не сейчас. Может быть, утром, когда она отдохнёт, а лодыжка перестанет быть её главным врагом, Октавия найдёт в себе силы разобраться с ним. Но прямо сейчас… это всё слишком. Он слишком красив. И слишком близко.

— Если бы ты предупредила меня, что тебе пора идти, я бы защитил тебя от дождя, — сказал он, не обращая внимания на её враждебный тон.

— С чего вдруг мне было предупреждать тебя? Я планировала оставить тебя там, — пыхтела Октавия. — Очевидно, мой план провалился.

Она хотела биться головой о стену. Почему Флинн её преследует? Этот лес достаточно велик, чтобы идти по нему, не встречаясь ни с кем. Ей не нужно, чтобы он отирался рядом с ней и вызывал все эти противоречивые эмоции.

Уголки притягательного рта Флинна опустились.

— Леди Октавия, вы, кажется, чем-то расстроены.

У Октавии вырвался смешок. Она даже не пыталась скрыть своё негодование и просто сжимала кулаки.

— Не то слово! «Расстроена» я была, когда увидела тебя в своей хижине. Но это было тогда. Теперь же я в бешенстве. Второй раз за один день ты испортил мне все планы.

Конечно, весь её план заключался в том, чтобы переночевать на холодной земле в пещере, крутясь всю ночь от неудобства, но выбирать не приходилось. Возможность поспать была для неё сейчас на вес золота. Поскольку её сокровища сейчас далеко, а превращаться в дракона нельзя, Октавии пришлось мириться с тем, что есть.

— Ты злишься… на меня?

Ох ты ж. Он что, реально такой тугодум?

Ярость клокотала в ней, направленная сразу