Дом на Петербургской стороне - Петр Каратыгин

    Копейкин. Ах я дурак! Зачем я не велел показать себе его прежнюю квартиру?

    Субботин. Это бы ни к чему не послужило: он показал бы вам свою.

    Копейкин. Ваше хладнокровие меня бесит.

    Субботин. Ничего -- привычка.

    Копейкин. Я пойду просить в полицию!

    Субботин. Напрасно,-- я ей слишком хорошо известен, она на меня давно рукой махнула. Впрочем... контракт сделан на полгода.

    Копейкин. На полгода!

    Субботин. Я нигде меньше не жил.

    Копейкин. Ну, так вы ни дня здесь не останетесь!

    Субботин. Останусь.

    Копейкин. Нет!

    Субботин. Останусь, потому что контракт подписан...

    Копейкин. Ах я старый осел!

    Субботин. Я не хочу с вами спорить и готов помириться, только тут нужна особая сделка.

    Копейкин. Как я мог принять его за порядочного человека? Это какой-то шишимора!.. Ведь вы меня своим пассажем по миру пускаете! Это просто дневной грабеж!

    Субботин. Может быть.

    Копейкин. Так вы после этого разбойник!

    Субботин. Не спорю.

    Копейкин. Зажигатель!!

    Субботин. Согласен.

    Копейкин. Убийца!!!

    Субботин. Пожалуй.

    Копейкин. Если бы я не был доброго характера, я бы вам насказал грубостей, но я удерживаюсь.

    Субботин. И хорошо делаете.

    Копейкин. У меня от досады даже ноги подгибаются.

    Субботин. Вот вам мой стул о трех ножках.

    Копейкин. Мне дурно!

    Субботин. Ложитесь на мой тюфяк.

    Копейкин. О! Я со злости желал бы повеситься!

    Субботин. Мой шкаф к вашим услугам.

    Копейкин. О палач!

    Субботин. Чем богат, тем и рад, не осудите.

    Копейкин. Проклятый Кривоглазов! Какую воровскую петлю навязал он мне на шею!

    Субботин. Нельзя же иначе, если вы с ним закадычные друзья.

    Копейкин. Друзья? Нет, это первый мошенник! Я двадцать лет с ним знаком и каждый день собирался высказать ему всю правду.

    Субботин. Истинные друзья всегда так делают.

    Копейкин. Мы увидим, защищают ли законы такие преступления... Я сейчас пойду жаловаться надзирателю, он не вступится -- частному!.. Полицмейстеру!.. Доведу до губернатора!

    Субботин. Это ни к чему не поведет. Что хлопотать из пустого? Я вам говорю, что мои карманы пустехоньки, хоть выворотите наизнанку, а на лицо грех жаловаться -- не правда ли?

    Копейкин. Оно отвратительно... На лице написано, что негодяй.

    Субботин. Э! Вы, верно, читать не умеете.

    Копейкин.

                       Подожди же ты, приятель,

                       Я управлюся с тобой!

                       Здесь квартальный надзиратель

                       Мне с руки и под рукой.

                       Он не терпит дебоширу

                       И когда на спор пойдет,

                       Так казенную квартиру

                       Вместо этой отведет!

   Вместе.

                       Вид и взгляд его ужасен!

                       Сорванец из сорванцов!

                       Это просто Стенька Разин!

                       Это новый Пугачев!

Копейкин уходит.

    Субботин.

                       Не боюсь я этих басен.

                       Что шуметь из пустяков?

                       Вам известно, как опасен

                       Я для скаредных купцов!

Явление X

Субботин и Домна.

    Домна. Так этак-то вы помогаете вашей бедной соседке?

    Субботин. Этак. Ты видишь, что все идет как нельзя лучше.

    Домна. Но ведь хозяин ушел на съезжий двор.

    Субботин. Туда ему и дорога!

    Домна. $едь он придет сюда с надзирателем.

    Субботин. А надзиратель с чем придет, с тем и уйдет.

    Домна. Он принудит вас силой...

    Субботин. Не бойся, тетушка: меня даже нечистая сила не выживет отсюда.

    Домна (в сторону). Ну я этакого смельчака не видывала: даже и квартального не боится!

    Субботин. Смотри же, Домнушка, если наше дело сладится, мы тебя возьмем в кухарки -- два целковых в месяц.

    Домна. Ах вы мои серебряные! Да ведь я прежде была золотая повариха, что твоя чухонка! Умею и квасок затереть, и пироги свалять, и жареное зажарить.

    Субботин. Постой же, дай нам прежде кашу расхлебать, которую я здесь заварил. Поди-ка, покарауль у ворот -- я жду к себе гостей. Если они придут, покажи им мою квартиру... Но вот, кажется, и они!

Домна уходит.

Явление XI

Субботин, Бушуев, Дудкин, Ухорский и несколько молодых людей.

    Хор.

                       Здорово, добрый наш приятель,

                       Муж знаменитый без жены,

                       Любви и мод законодатель

                       Всей Петербургской стороны!

    Субботин. Благодарю вас, друзья мои, душевно благодарю за ваше посещение, и тем более, что вы собрались ко мне не поесть, не попить, а просто пересыпать из пустого в порожнее.

    Бушуев. Видишь, как мы исправны. Я только сейчас из департамента и не успел еще хорошенько пообедать.

    Субботин. Ничего, мой друг, я вас всех приглашаю со мной поужинать, только с условием, чтоб вы отказались, потому что у меня здесь ничего нет.

    Бушуев. О, да ты славный хлебосол! Но нельзя ли узнать, зачем мы сюда собрались?

    Субботин. Сию минуту... Милости прошу садиться, господа!

   Все (оглядываются). Покорно благодарим, очень благодарны.

    Субботин. Не на чем, господа, не на чем, не прогневайтесь. Впрочем, ваш начальник отделения заставляет вас сидеть с утра до вечера, что вы исполняете со стоическим терпением. Но к делу. Я не стану вам рассказывать о моих проказах над домовыми хозяевами: эти анекдоты истерты, как журнал входящих и исходящих бумаг. Нужно только вам сказать, что здесь в доме живет вдова прежнего моего благодетеля, добрая женщина, которая в моем сиротстве заменила мне мать. Этому почтенному семейству обязан я своим нравственным существованием. Без него я бы, может быть, давно соединился с моими предками, о которых я никогда не имел никакого понятия.

    Бушуев. Что за нравственно-сатирический роман?

    Дудкин. Что за история?

    Ухорский. Что за галиматья? В чем дело? Чего ты хочешь от нас? Что из этого будет?

    Бушуев. Тише, господа, дайте ему досказать.

    Субботин. Напротив, господа, громче! Орите во все горло, чтобы соседи разинули рот и заткнули уши!

    Бушуев. Но ты прежде нам объясни...

    Субботин. Мой речитатив кончен. А если вы не поняли, так вы после этого бестолковы, как оперные хористы, и потому начнем любимый наш хор из "Роберта-Дьявола".

Поют дьявольский хор из "Роберта" с ужасным шумом и стуком.

Явление XII

Те же и Копейкин.

    Копейкин. Что здесь за сборище? Что за шум? Что за гвалт? Это какой-то чертовский шабаш!

    Субботин. Вы угадали, это из "Роберта-Дьявола".

    Копейкин. Дьявол? Что за чертовщина?

    Субботин.

                       Я справляю новоселье,