На грани тьмы - Иштван Немере

Майор Бренн отдавал распоряжения с молниеносной быстротой. Лейтенант Меравил, двухметровый гигант, своими черными прямыми волосами и странным именем напомнил Траалю индейца. Вместе с двенадцатью «гепардами» он направился к институту, чтобы сменить полицейские силы.

На груди у каждого «гепарда» — коротковолновая рация, к воротнику приколот маленький микрофончик. С кем бы что ни случилось, тотчас можно доложить. Лейтенант Пирон, молодой худощавый человек с детской, несмотря на свои двадцать шесть лет, физиономией, поглаживая рыжеватые волосы, ожидал приказа майора. Он наслаждался своим участием в операции. Вообще Пирон все делал с удовольствием и никогда не терял хорошего расположения духа. Сейчас ему велено с десятью «гепардами» занять соседнее здание. Среди его людей несколько снайперов. Они возьмут на прицел окна этажа, захваченного террористами.

Третий лейтенант, Чаринг, — натура философского склада. Рефлексы у него быстрые, но проявляется это только при крайней необходимости. А так он медлителен, задумчив. Прекрасно переносит физические нагрузки. В свободное время увлекается йогой, азиатскими видами спорта и тибетской философией. Пожалуй, единственный из коммандос носит длинные, прикрывающие уши волосы, что противоречит армейскому уставу. С дюжиной «гепардов» он занимает двор, первый этаж здания дирекции, держит под контролем территорию, примыкающую к решетчатому забору со стороны улицы.

Полицейские — из Центрального управления тоже прибыла специальная группа — оттянулись назад и заняли позиции в добрых ста метрах от забора. Прочным кордоном перекрыли весь район. «Теперь отсюда и муха не вылетит, разве что разрешение получит с тремя печатями!» — шутит кто-то из полицейских.

Правительственный уполномоченный появился в сопровождении своего шофера. Взглянув на Эберта, никто бы не подумал, что он руководит отделом национальной безопасности. Это элегантный мужчина среднего роста и средних лет. На правом виске бледный след давнего, но неисчезающего шрама. От носа идут две глубокие морщины, заставляющие подозревать язву желудка. Но взгляд у него твердый, движения уверенные. Выйдя из машины, он зашагал к ожидающим у входа Траалю и Бренну.

— Привет, Бренн!

— Приветствую вас, полковник!

Их тон позволяет сделать вывод, что они давно знают друг друга. Быть может, вместе принимали участие в подобных делах. Все это проносится в мыслях Трааля, пока он, вытянувшись, четко докладывает обстановку. Майор Бренн стоит рядом с легкой улыбкой на губах. Он молчит.

— Ясно, — говорит полковник Эберт и обращается к Бренну: — «Гепарды» заняли свои места?

— Разумеется.

— Тогда пошли.

Эберт входит в караульную, бросает взгляд на красную лужу, огороженную стульями, и, не меняя тона, продолжает:

— Я хочу поговорить с террористами. Сколько у них заложников?

— По мнению сотрудников института и по штатному расписанию, человек десять-двенадцать застряли в момент тревоги на втором этаже, — отвечает Трааль. — Среди них директор Дрейменс, его шофер, секретарша, руководитель верхней лаборатории, его заместитель, четверо лаборантов и трое или двое других служащих.

Наступает тяжелая тишина. Стоящий у окна снайпер медленно меняет позу, вытирает лоб и снова устремляет взгляд в оптический прицел автомата, направленного на одно из окон второго этажа.

— Есть какое-нибудь движение? — спрашивает Эберт.

— Со времени последней перестрелки никакого. Затаились.

— Заложники для них хороший козырь, — размышляет вслух Трааль.

Эберт долго глядит на капитана полиции, потом с расстановкой произносит:

— У них и другие козыри есть.

Трааль вздыхает. Его тянет спросить «какие?», но пока он решает повременить. Лучше подождать! Эберт улавливает невысказанный вопрос и, обращаясь к обоим офицерам, говорит:

— Скоро пришлют специалиста. От него узнаем детали.

Итак, они ждут. На циферблате электронных часов подгоняют одна другую стрелки. Девять часов сорок минут. Девять сорок одна. Сорок две.

Приезжает специалист, однако на машине его через полицейский кордон не пропускают. Слишком много транспорта скопилось у здания, слишком много бензина, слишком велика опасность взрыва и пожара. Поэтому в сопровождении полицейского он направляется в штаб пешком.

Это приземистый человек лет пятидесяти. Лицо морщинистое. Одет небрежно — галстук завязан криво, пиджак на размер больше, чем следует. Лысоват. Стекла очков толстые, движения неуверенные, выдающие близорукость.

— А, это вы? — слегка оживился полковник. — Мы с вами знакомы. Вместе заседали в комитете. Не так ли?

— Да, полковник. Но хочу представиться господам. Я врач-эпидемиолог. Доктор Эдмонт Амстел, из военного министерства.

— Эпидемиолог? — У Трааля округлились глаза. — Тут, очевидно, недоразумение! Мы занимаемся не эпидемией! Не ошиблись ли вы, доктор?

— Адрес он не спутал, — перебил Эберт. — Пройдемте в караульную, там все обсудим.

Глубоко вздохнув, доктор Амстел сел к узкому столу и обратился к Эберту:

— Вы, как уполномоченный правительства, разрешаете сообщить важную государственную тайну господам Бренну и Траалю?

— Оба давали присягу по службе, и для правильных действий им необходимо знать все, — кивнул Эберт.

— Как угодно, — с явной неохотой повиновался Амстел, но вдруг добавил: — Все же предлагаю сначала позвонить террористам. Возможно, они и не добрались до материалов.

— Вы правы, — быстро согласился полковник.

Траалю казалось, будто они говорят, на незнакомом ему языке. Он абсолютно ничего не понимал. Бросил взгляд на Бренна — командир «гепардов» сидел с безмятежным спокойствием, поглядывая в окно на осажденное здание. Что-то хищное проглядывало в том, как он сидел, делая вид, что расслабился. На самом деле Бренн был напряжен и как-то по-кошачьи помаргивал. «Он и сам похож на гепарда, голова которого красуется у него на груди», — подумал Трааль.

Уполномоченный тем временем узнавал у ожидающего поблизости начальника охраны телефон директора.

В небе исчезли последние облака, жара усилилась. Бренн, подозвав одного из своих людей, распорядился насчет прохладительных напитков со льдом. Сидящим в засаде «гепардам» отнесли около ста пятидесяти бутылок с тоником и апельсиновым соком.

Раздался телефонный звонок.

В просторном зале заседаний, дверь которого ведет в комнату секретарши, за большим овальным столом сидят заложники. Среди них профессор Дрейменс, рыжеволосая секретарша, шофер-телохранитель. Всего одиннадцать женщин и мужчин. Большинство в белых лабораторных халатах. На лицах заложников — ужас, одну из женщин колотит дрожь. По приказу террористов руки у всех сложены на столе. Стоящему в дверях Гейду так легче за ними следить.

— Кто шевельнется, прикончу! — предупредил он. Сквозь маску, сделанную из чулка, его глаза недобро поблескивают.

До сих пор террористов в лицо видели только профессор, шофер и секретарша, да и то не всех. Когда началась стрельба, те сразу натянули на голову чулки и согнали в зал всех сотрудников, каких нашли на этаже. Ни лаборанты — трое мужчин и три женщины, — ни руководитель лаборатории ничего не понимают. Все молчат, заведующий лабораторией сидит со сжатыми зубами, его поташнивает.

На площадке второго этажа, возле шахты лифта, дежурит Манч. «Хорошо, что на окнах решетки, — думает он. — Отсюда нам не грозит опасность. Железная дверь с крыши на лестницу тоже закрыта изнутри».

Маарен распахнул двери, чтобы лаборатория, две соседние комнатушки и вход в приемную просматривались. Катарина и Лиммат стоят у открытого сейфа в кабинете. Под ногами хрустят осколки стекла. После стрельбы в кабинете не осталось ни одного целого окна. На стенах следы пуль, на полу валяются картины.

Катарина вынимает из сумки рацию, настраивает на нужную волну, нажимает кнопку передатчика. Загорается зеленая лампочка.

Лиммат наблюдает за улицей. Видит вдали полицейский кордон, перекрытую дорогу, притаившихся за выступами стен снайперов. Да, сомнений нет, они окружены! Вся надежда на заложников.

— «Флора» вызывает «Ромео»!

Легкий треск, затем ясно слышится голос Поулиса:

— «Ромео» слушает. Докладывайте кратко. Положение изменилось?

— Пока нет, все как прежде, — отвечает Катарина, глядя на Лиммата. Тот кивает.

— Приступайте ко второму варианту плана. Помните его?

— Да, ждем их звонка.

— Хорошо, а пока подготовьте материал.

Щелчок, Поулис отключил связь. «Он, наверное, очень близко отсюда, — думает Лиммат. — Голос звучит чисто».

Катарина опускает рацию. В соседней комнате звонит телефон, стоящий на столе секретарши.

Лиммат вскакивает.