Игра за выживание - Владимир Мясоедов

Я разглядел особенности строения ротовой полости во всех подробностях, поскольку монстр со скоростью молнии метнулся к вскинувшему пулеметы Федору и в одно мгновение проглотил его. Прямо вместе с оружием, извергающим потоки свинца непосредственно внутрь твари. Утолщение, возникшее на подобном столетнему дубу теле сразу за сомкнувшейся пастью, стремительно стало двигаться вниз, постепенно уменьшаясь в размерах. Удар чем-то вроде светящегося белым огнем клинка на мгновение прорвал изнутри шкуру демона, но плоть порождения ночных кошмаров словно потекла и снова сомкнулась. Жаль только, делала она это недостаточно быстро. Мы с Софьей успели увидеть перекореженное месиво метала и человеческого мяса, в нём с трудом угадывался наш бородатый спаситель и его покрытый шипами доспех, которые стремительно раздирало на мелкие кусочки множество когтистых щупалец, покрывающих собой глотку чудовища. Секунд пять или шесть потребовалось монстру, чтобы утолщение на его шее исчезло, свидетельствуя об отправлении измельченных останков Федора дальше по пищеварительной системе, а после оно перевело свой взгляд на нас.

– Ах-сса… – змеиная голова, по размерам ничуть не уступающая моему погибшему внедорожнику, облизнулась длинным раздвоенным языком. – Ну и что тут у нас? Очередные икринки некогда славного рода, который вот-вот угаснет? Ну же, смертные, кричите! Кричите громче! Зовите своего патриарха! Молите, чтобы он спас вас от меня!

Монстр совершенно точно шипел не на русском, но тем не менее его слова оказались прекрасно понятны. Не знаю, почему молчала Софья, а у меня тупо отнялся язык. Я был напуган до такой степени, что еще чуть-чуть, и стало бы мокро в штанах. То, что они остались сухими, и так можно считать подвигом духа, но на этом текущие возможности по совершению маленьких чудес и заканчивались. Ужас парализовал, мешал думать, грозил вот-вот заставить разорваться сердце… Но вместо этого разорвалась змеиная башка твари, забрызгав все вокруг горячим месивом мозгов, когда её пробило ударившим откуда-то слева и сверху толстым лучом яростно-желтого света. Не успокоившись на достигнутом, убийца монстра двумя следующими залпами своего оружия полностью оторвал голову монстра. Начавшее биться в агонии тело стало падать на нас, однако в последний момент перед тем, как я и Софья оказались погребены под тушей демона, некая невидимая сила дернула нас в сторону. Весьма жестко, надо сказать. У меня чуть не оторвалась рука, за которую тянули, да и с сестрой, судя по болезненному вскрику, обошлись ничуть не мягче.

– Проклятье! Опоздал! Федор, дурной ты алкоголик, ну как же так?! – помотав головой, я осознал себя стоящим метрах в десяти от того места, где был лишь секунду назад.

Рядом стоял кто-то, облаченный в черный, официального вида пиджак, латную железную юбку, белые тапочки и греческий шлем с высоким гребнем-ирокезом, словно прибывший со съемок очередного блокбастера про античность. А лицо у него подозрительно походило на мое собственное. И еще больше оно смахивало на то, которым обладал в молодости прапрадедушка, если верить немногим, имевшимся в нашем семейном альбоме старым фотографиям. Левой рукой этот человек держал меня, правой мою старшую сестру, а над левым плечом у него без всякой видимой опоры парило в воздухе копье, сияющее тем же желтым светом, что и обезглавивший демона луч.

– Эээ…Прапрадедушка Анатолий? – на всякий случай уточнил я, оглядываясь на сестру.

Поддержки от неё, судя по всему, ожидать не стоило. Значительная часть мозгов убитого демона осела у Софьи на лице, и теперь впавшая в полуобморочное состояние и бледная как смерть женщина слабыми неловкими движениями пыталась очистить себя от этих мерзких ошметков.

– Ну не совсем Анатолий, но да, ты знаешь меня под таким именем. И самый старший из моих внуков этого поколения является твоим дедом. – Последние сомнения рассеялись, когда воитель в греческом шлеме заговорил. Ошибок в его речи не имелось ни малейших, но сами звуки он произносил как-то чудно… Голос остался все таким же, какой я помнил из детства. – Хорошо, что ты и Софья опоздали к назначенному времени. Потерять еще и вас было бы печально.

– Эм, а могу я узнать, что вообще происходит? – Услышанное придало мне не то чтобы сил… Скорее уверенности, что стоящий рядом человек на нашей стороне. – Откуда взялись все эти твари, словно выползшие из ада?! Где все люди?!

– Не словно, а из Тартара они и выползли. И смертные, что обитали по соседству со мной и моей дружиной, стали для них пищей, позволившей отродьям темного мира восполнить свои силы после прохождения врат миров, – тяжело вздохнул прапрадедушка, на молодом лице которого почему-то отражалась громадная тяжесть множества прожитых лет. Смотреть ему в глаза было почти физически неприятно, читалось в них что-то такое… Жуткое. Даже более жуткое, чем валяющаяся рядышком туша демона, все еще дергавшаяся в агонии. – Я и моя свита слишком затянули с тем, чтобы вернуться обратно. Нам пришлось потратить почти всю накопленную прану, чтобы так долго не оказаться в преисподней, а появившейся слабостью воспользовались старые враги. Проклятье, да как вообще эти ублюдки сюда попали?! Пусть защита мира порядочно ослабела в последние лет пятьдесят, но она не могла пасть так рано! Даже если бы мы остались последними, кто её подпитывал, открыто действующие налетчики из внешних миров не должны были появиться тут еще четверть века!

– Что-что? – переспросил я, пытаясь хоть как-то уложить в голове услышанное от прапрадедушки… Который, кажется, не был человеком. Раз уж ему стоило вернуться обратно в Тартар, то бишь мир мертвых, несколько раньше. Тем временем труп демона перестал дрожать и как-то подозрительно целенаправленно перевернулся обратно на живот, пусть даже развернувшись к нам не обрубком шеи, а своей тыльной частью. – Сзади!

Нас троих прикрыло синим куполом, возникшим, повинуясь взмаху руки моего предка, и буквально через секунду этот барьер окатил поток мерзкой жижи, исторгнутый из своего разверзшегося брюха не сдохшей до конца тварью. Там, где она касалась земли, немедленно стали образовываться глубокие дымящиеся рытвины. Монстр поднялся обратно на ноги, на его груди проступило нечто среднее между змеиной мордой и человеческим лицом. Впрочем, практически сразу же оно скривилось в агонии. Плавающее в воздухе копье само влетело в руку прадеда и исторгло из своего наконечника пять толстых лучей света, опаливших и расчленивших чудовище. Первые два выстрела испарили ему почти все ноги, оставив вместо них лишь обугленные пеньки. Следующая парочка лишила демона рук. Последний прошелся по змеевидному торсу, вспарывая его словно острый нож вареную сосиску.

– Ахсс! Нет! Хватит! Пощади! – забилось в агонии существо, изгибаясь словно червяк, насаженный на рыболовный крючок.

– Скажи мне, кто привел тебя в этот мир, насмешка над детьми Сета, и я подумаю об этом, – спокойно ответил прапрадедушка, убирая защитивший нас купол и рассматривая корчащееся посреди улицы туловище твари, которое до сих пор оставалось пугающим в своей чуждости.

– Скажу! Скажу! – поспешно затараторил монстр. – Скажу, ведь ты… Все равно сдохнешь!

На пару секунд раньше, чем он успел прокричать свою угрозу, пасть лежащей вроде бы смирно отрубленной змеиной головы распахнулась и оттуда вылетели два длинных загнутых клыка, судя по окровавленным основаниям выломанные с мясом некой невидимой силой. Причем двигались они, может, и медленнее пуль, но совсем ненамного и буквально размазывались в пространстве из-за своей скорости. Впрочем, таким же нечетким стал и силуэт прапрадедушки, замахавшим своим копьем будто вертолет всеми лопастями разом, в попытках защитить себя. Нас с Софьей, по счастью, оба участника необычного поединка просто игнорировали. Несколько непередаваемо долгих мгновений продолжался этот танец смерти, проходящий на грани человеческого восприятия, а потом все резко остановилось, а в лицо мне брызнуло кровью.

– Да-а-а! – Обожженный во множестве мест и лишенный конечностей демон выглядел поверженным, но все равно в его шипении слышалось торжествующее ликование. А вот прапрадед, напротив, был мрачен словно туча. Один из клыков он своим копьем разломал на мелкие кусочки, но вот вторая костяная сабля, источавшая из своего полого нутра какую-то прозрачную жидкость, пробила черный пиджак и сантиметров на тридцать высунулась у него из спины. – Я победил! Яд был дарован мне самим Сагкхалом, избранником и чемпионом Кровавого Когтя! Исцелиться от него возможно лишь милостью кого-то из богов, но ты не успеешь воззвать к ним, олимпиец!

– Не радуйся, червяк, – процедил прапрадед, выдергивая из себя чудовищный клык и ломая его на две половинки. Круглая, идеально ровная дыра, оставшаяся в левой половине груди, выглядела скверно, и в них чего-то пульсировало, мерцая всполохами зеленого и алого цвета… Ну, то есть для людей фатально, но ведь он не был человеком, у представителей расы хомо сапиенс внутри нет никаких подозрительных светящихся штук. Кстати, что там подпаленный урод говорил про обитателей горы Олимп, сиречь греческих богов? – У меня еще хватит времени на то, чтобы зажарить тебя. Медленно.