(Не) ищу кота, или Беда не приходит одна (СИ) - Сима Гольдман

её? — Да она у тебя спиной! Ха-ха! — громовой голос вдруг раздался за спиной — Я буквально подпрыгнула от ужаса. Раненый кот пришел в себя и корчась от боли, давился от смеха. А вот хвосты мышей и правда оказались у меня за спиной. И как я могла забыть? Ведь с утра сама расставляла все пробирки по местам. — Ну ты и гад всё-таки! — сделать с котом я ничего не могла, но и так наказывал сам себя, так как каждый приступ смеха отдавался в нём приступом боли. — Ладно, давай приступим, а раз уж ты проснулся, придётся тебя укутать в одеяло, а то вдруг цапнешь…Собственно я решила не давать ему времени обдумать и быстренько завернула его рулетиком в старое одеяло. Благо, я его успела выстирать и кот уже не чихал от соприкосновения с ним. Осторожно приоткрыв больное плечо, я приложила компресс. Шерстяной вырывался и фырчал. Эффект наступил только после пятой попытки, каждая из которых сопровождалась дикими воплями кота. Дело в том, что хвостики были, видно, старые и всё время ломались как только касались больного места, до конца не размякнув в мокрой тряпице. Но когда, наконец, пятая попытка увенчалась успехом, кот вдруг затих, больное место засияло сине-зелёным свечением. Теперь слышалось только довольное мурлыканье. Я с облегчением вздохнула и развернула кота. Что ж, я изрядно потрудилась, теперь пора и мне отдохнуть. Я заварила себе чашечку травеморы и с наслаждением стала глазеть в окно, теперь в нём вместо грязи и поганой паутины (люблю пауков, они трудяги, но вот убирать за собой грязную паутину не любят) можно было наслаждаться чудесным видом на облака, окрестные поля, ну и садик перед домом. Правда, весь заросший, ну да, придётся им тоже заняться, но это уже потом…А поутру надо бы собрать в лесополосе хотя бы что-то из кореньев да трав._________________История "Каменное сердце" от Эйлин Торен и Маризы Сеймур заслуживает внимания как минимум своей многогранностью. Героиня прошла почти через личный ад, чтобы стать счастливой.

3.5

— Ты была послушной девочкой и я расскажу тебе свою историю, — нагло заявил котяра. Интересно, как он классифицирует ведьм? Наверное, кто больше спас котов и заставил их помурлыкать. Конечно, я не о таком мечтала, учась в Академии. В течение этих долгих десяти лет представляла себе, как буду храбро сражаться со злобными чудовищами из порталов зачарованного леса, а жители вверенной мне деревни будут аплодировать стоя и смахивать слезу умиления. А тут всё пошло не по плану, впрочем, как всегда. — Хорошо, расскажи мне для начала как мне тебя звать — просто “Кот” или по имени? Я сделала глоток травяного настоя. Мир стал не так ужасен и не справедлив. — Мрряуф, как смешно. Неужели ты ещё не поняла, что я не просто кот? — питомец стал нервно бить хвостом по лежбищу, — Меня заколдовали много лет назад. Когда-то я был красивым и сильным мужчиной и хотел стать еще сильнее. Но увы я перешел дорогу не тем людям и теперь я обречен быть котом. И это ужасно. — А что тут ужасного, не все хотят погладить и обнять? — подметила я. — Меня и раньше хотели и обнять тоже, — с досадой отозвался кот. — Ох, Ехидна! Давай, я тебя обниму, — я приблизилась к коту и крепко обняла, что тот аж замурчал. — Мрряуф, меня раньше и целовали еще. — продолжал мурлыкать кот. — Так не наглей — ответила я, сгрузив тушу обратно. — Якоб Панчинар, — кот немного смутился — Меня зовут корд Панчинар. Точнее когда-то я был кордом, вернее должен был им стать. — Ого, что-то не верится. В это и в правду верилось с натяжкой. Может, бредит? — Не веришь? — засопел он. — От чего же? Просто странно. Ладно, давай, выкладывай. — Хорошо, прощаю, но с тебя за это по три блюдца молока с каплей сока кошачьей мяты в день- А рожа не треснет?! — Зато будет вечно улыбаться, — поддел наглец и сел, а я приготовилась внимать, — Дело было давно. Однажды я побывал на юге и услыхал о ведьме, что славилась даром предсказаний. Был молод, самонадеян и наивен, поэтому решил отыскать ее и попросить прочитать мое будущее. — То есть нашел, а затем преследовал? — вклинилась в рассказ. — Не перебивай. Обижусь. Так вот… Отыскал, попросил… Она, конечно, была очарована мной и сказала, что судьба моя лежит у ног выпускницы академии магии. Нет, ты только представь! Какая-то школярка и я — корд! Ого, да у кого-то мания величия зашкаливает запредельно. — Да-а, не справедливо… Ты весь такой знатный… — Да! — А она такая мышь немощная… — Да! — котяра спрыгнул на пол и начал нервно расхаживать по хатке. — Да еще и вероятно из простых… — В точку! Ты представь только, у ее ног, говорит. Никогда я не буду у ног какой-то соплячки! Якоб негодовал, а я все смотрела на него… и смотрела… и не могла понять, что ж меня так напрягает. Казалось, что я узнаю нотки его голоса, хоть и измененный кошачестью, манеру поведения… Что-то было так знакомо, вот только что — не помню, хоть убей! — Так, а заколдовал тебя кто? — Да ведьма, говорю ж! — Как? Якоб замялся, словно решал, стоит ли мне доверить эту тайну. — Не поверил ей. Высмеял. Она и сказала, чтобы возвращался домой. Вернулся, зажил вроде бы нормальной жизнью, вот только не покидали меня слова той южной ведьмы. Решил проверить слова ее и поехал в академию — выбирать невесту. — Выбрал? А толку? — вскричал Якоб, размахивая черными лапами, — Взял, обручился. Красивая. Все при ней: стан, манеры, миловидное личико сердечком, волосы цвета воронова крыла… Загляденье. Решил проверить. Притащил ее к той предсказательнице, а она снова рассмеялась. Говорит не ту выбрал и ночью не все кошки серые. Нет, ну ты только представь! — Понимаю, — устало протянула я, представляя каково было той юной ведьмочке. Кот расхаживал, от чего в глазах рябить начинало уже. — Так, а прокляла за что? — Да я возьми и разорви помолвку. Раз не та — к чему на ней жениться! — всплеснул лапами черный страдалец, — А она возьми и прокляни. Говорит во век оставайся котом, раз ходок по серым кошкам. А я при чем? Это ж все южанка разум попутала! Стрелочник — все, что о нем можно после такого сказать. Нет, ну кто в здравом уме дважды попрется к странной ведьме, да еще и потащит вторую? Уму непостижимо! — Бедный. А давай спать? — зевнула я. — А ты меня