Приключения пышки на сайте знакомств. Иствикские жены - Оксана Новак

Решив, что поесть в отеле можно всегда, я отправилась прогуляться по окрестностям в поиске чего-то более экзотического. Сначала я прошлась по курортной зоне, гуляя от одного отеля к другому — после осеннего Питера краски вокруг меня были такими же нереальными, как в рекламе нового плазменного телевизора: синее небо с белоснежными облаками, голубая даль моря, бассейны самых разнообразных форм и размеров с прозрачной водой, фонтаны, клумбы ярких цветов, маленькие купели, заполненные розово-сиреневыми нимфеями. Кафельно-мраморные очаги туристической цивилизации сменялись вдруг зелеными парками, наполненными буйной тропической растительностью — пальмами, лианами с огромными розовыми цветками, высоченными деревьями с вывороченными наружу корнями, похожими на скрюченные руки дряхлой старухи-великанши. Я сфотографировалась со слоном с умными влажными глазами, который гулял под присмотром пожилого смуглого погонщика, почесала толстое волосатое брюшко улыбчивому шимпанзе, покормила орехами огромных ручных попугаев и отправилась в город.

Зная мой полнейший топографический кретинизм, Юлька нарисовала мне подробный план с пометками «сюда ходи, туда не ходи, тут ешь, там не ешь — еда в желудок попадет — совсем мертвый будешь!» Честно говоря, город был довольно грязный, в воздухе пахло влажной листвой, пряностями и дерьмом трехлетней выдержки. Но я решила не придираться, тем более что вокруг было так много интересного: множество магазинов с яркими рекламными вывесками, всевозможные кафе, где жарили, парили и варили, зазывая туристов густым ароматом специй, кипящего масла и чего-то еще — явно физиологического происхождения, на чем лучше было не фокусироваться, дабы не лишать себя удовольствия отведать местную кухню. Вскоре я поняла, что совершила ошибку, нацепив на себя праздничный наряд из синтетики: воздух был чудовищно влажный, блузка на мне пропиталась потом и ароматами города и я мечтала только об одном — сорвать с себя одежду. Очень кстати прямо на улице продавали хэбэшные футболки с яркими картинками, и я объяснила улыбчивой продавщице, что желаю приобрести ее товар. Но, как на зло, все футболки были маленькие, мы перерыли огромную гору шмотья, но ничего подходящего не нашли. Продавцы одежды со всей улицы стали проявлять неподдельный интерес, заинтригованные нашим копошением в куче тряпья. Моя продавщица что-то прокурлыкала им на своем языке, те закивали головами и стали обсуждать проблему, оценивающе оглядывая мою упитанную фигуру. Вдруг один щелкнул языком, что-то сказал, видимо, предлагая подождать, и быстро скрылся за углом. Через десять минут он вернулся, волоча связанный куль с одеждой, из которого извлек огромную футболку с фотографией улыбающейся обезьяны, чешущей лысый череп спереди и размашистой надписью на непонятном языке сзади. Эта огромная футболка — «фо биг американ вумен», — как объяснили мне продавцы, пожалуй, вполне могла бы сойти за платье. Я быстро переоделась между двумя натянутыми простынями и гордо зашагала дальше; тайцы начали радостно смеяться птичьими голосами и кивать мне вслед, показывая на мое приобретение, что я оценила как радость продавцов, сумевших удовлетворить запрос привередливого покупателя. Так я прогулялась по центру еще с полчасика, сопровождаемая бегущими за мной мальчишками и переливистым смехом встречных аборигенов: видимо, миниатюрные тайцы не часто видели стокилограммовых теток в футболках с изображением кривляющейся обезьяны на груди.

Вскоре я устала рассматривать рекламные плакаты и нюхать жарящуюся прямо на улице саранчу и решила, что настало время зайти в один из ресторанчиков и отдать дань национальной тайской кухне. Посмотрев в Юлькин план, я быстро нашла заведение, отмеченное красным крестиком с пояснением: «Здесь можно поесть морепродукты, но не бери ничего дороже десяти евро!» Я ухмыльнулась над вечным Юлькиным стремлением сэкономить мои деньги, и взяла меню из рук маленького улыбчивого официанта. Названия блюд были написаны на тайском и английском языке, что мало прояснило ситуацию, поэтому я просто решила ориентироваться на цены: могу я один раз в жизни позволить себе погулять на полную катушку! Чтобы потом, когда мамины пророчества сбудутся, и я буду бродить по помойкам, я могла бы долгими зимними ночами на теплотрассе рассказывать друзьям бомжам, как хавала лобстеров и улиток за сотню евро!

Не долго думая, я ткнула пальцами в «сифуд» за восемьсот батт и фирменное блюдо ресторана с совершенно непонятным названием по цене полторы тысячи батт за порцию. Таец выпучил глаза, нервно замотал головой и показал мне на морепродукты за триста. «Еще один эконом, — подумала я, вспоминая Юльку. — Что ж всем так жалко моих денег?» — и опять показала на свой первоначальный заказ. Официант задумался, потом просветлился лицом и стал спрашивать на смеси плохого английского и жестов, сколько человек я жду на трапезу. «I’m only!» — гордо ответила я настырному тайцу, который снова загрустил и стал настойчиво тыкать пальцем в дешевое блюдо. «Может он думает, что у меня нет денег?» — обиженно подумала я, достала из кошелька веер купюр, гордо помахала перед носом у опешившего официанта и нетерпеливо указала нахалу в сторону кухни: «Гоу, гоу!» — давай, типа, хавчик неси, неча тут мои бабосы считать! Официант понуро поплелся на кухню, но тут его осенила внезапная догадка: «Lady from Russia?» — обернулся он ко мне и, получив утвердительный ответ, заметно повеселел.

В ожидании заказа я осматривала посетителей — большей частью это были туристы. Ресторан был небольшой, но уютный, с бамбуковыми перегородками, деревянными столами и стульями с причудливой резьбой. Вдруг буквально за соседним столиком я увидела своего случайного знакомого — того самого противного долговязого мужика, с которым переругивалась в самолете. Выглядел он уже не так официально, как при первой встрече: на нем была надета белая майка и светлые льняные брюки, вместо солидных окуляров — модные очки от солнца в легкой оправе, и я поняла, что он совсем молодой — не старше тридцати пяти лет. Я сделала вид, что совершенно его не признала и стала рассеянно смотреть в окно.

Через двадцать минут, в течение которых официанты о чем-то шушукались, хихикая и показывая на меня пальцами, мне принесли заказ. Вернее, не так: мне стали носить заказ! Тут-то я и поняла, что имел в виду тайский халдей, уговаривая меня сэкономить — блюда выносили торжественно вчетвером! Сперва раскладывали приборы и приспособления для трапезы, как в операционной; потом в середину стола торжественно водрузили тазик салата, следом — аэродром с маслами и приправами, какую-то треногу с огромным круглым чаном неизвестной мне еды и, наконец, десятилитровое блюдо с колотым льдом, из которого торчали морские гады в количестве примерно пятерым наесться, а четверым обожраться!