Преемница Махаллат (СИ) - Край Gekas

На этом все и закончилось.

Теперь Мария бросала кости на картонное поле «монополии» и ждала от своего «мобильника», когда же придет сообщение о том, что «абонент снова находится в зоне действия сети».

— Одиннадцать! «Рижская железная дорога». Ура!!!

Мама попыталась изобразить восторг.

— Ну, так нечестно! — заявила одна из девочек.

— Не беспокойся, Даша. Я продам тебе ее за двести тысяч.

— А мне продай эту зеленую карточку (имелся ввиду «Кутузовский проспект»)! — закричала Ева. — И красную («Конный завод»)!

— Ничего себе! — возмутился папа. — Вы что, сговорились?

Андрей обратился к третьей своей дочери, но она молчала, неестественным образом наклонив голову. Создалось впечатление, что девочка внимательно изучает надписи на своих приобретенных карточках.

— Лера, ты еще в игре? — теперь мама задала вопрос восьмилетней дочери.

Девочка еще посидела, сконцентрировав взгляд на картонном поле «монополии», а потом медленно подняла голову.

— Тук…тук… — сказала она и безразличным взглядом уставилась куда-то вдаль.

— Валерия, с тобой все в порядке?

Андрею показалось, что ее глаза изменили цвет.

Все без исключения бросили играть в настольную игру и с изумлением уставились на единственного ребенка в доме, который не был похож сейчас саму на себя.

— Тук…тук… — повторила девочка. — Слышишь… мама… этот звук.

Мария ничего не слышала, кроме странного голоса дочери. А ее чадо продолжило:

— Это я иду… к вам в гости… Не спасет вас… даже круг.

Даша и Ева придвинулись ближе к матери и захлопали испуганными глазами. А Мария с Андреем застыли, не понимая, что же происходит.

Лера медленно поднялась во весь рост и развела руки в стороны, широко раскрыв ладони. Зловещий задумчивый вид маленького восьмилетнего создания улыбнулся во весь рот и продолжил уже более уверенно, иногда делая паузу между словами:

— Вам… не спрятаться… не скрыться

От моих… безумных… глаз.

Выберите мне… девчонку,

Или выберу… за вас!

Последнюю фразу девочка буквально прокричала.

Обе ее сестры бросились маме на шею, отчего та завалилась на спину, и тут же зарыдали. Казалось, стены задрожали от детского голоса, прорезавшего тишину дома.

Валерия закрыла глаза, громко выдохнула, и рухнула бы на пол, если ее не подхватили крепкие руки отца.

Он осторожно перенес Леру на кровать и принялся успокаивать напуганных сестер.

Страх обуял всю семью.

Неподдельный и отчаянный.

Он заставлял принимать зловещие образы за истинную правду. Все в этом доме теперь стало для них чужим. Даже собственная дочь. И если бы не телефонный звонок, вмешавшийся в рыдания маленьких девочек, от напряженной атмосферы можно было сойти с ума.

Мария передала дочерей в сильные руки мужа и бросилась к сотовому телефону.

— Света! — закричала мать, не боясь разбудить ребенка, что мирно спал на кровати.

— Алло! — послышалось в телефонной трубке.

— Света, привет. Это Мария. Слышишь меня?

Связь снова прервалась. Послышался длинный гудок.

— Очень плохо слышно! — закричали на том конце линии.

Мария вскарабкалась на стол, где, по ее мнению, находилось лучшее место для ловли сети оператора.

— Света! Мне нужна твоя помощь. Помнишь, ты нам рассказывала про свою прабабку? Тогда в командировке?

— Помню. Но это… история… зачем… не могу… связь…

Ее слова Мария слышала с прерыванием.

Практически ничего нельзя было понять. Словно сотовый оператор принципиально не хотел их соединять. Звонок дважды обрывался, но мать тройняшек не собиралась сдаваться. Она вновь и вновь набирала номер.

— Света! Ты меня еще слышишь?

— Я еду в…

И снова связь прервалась.

А после очередного набора, Мария услышала:

— Завтра вечером…

И все!

Остальные попытки дозвониться не привели к успеху. Оставалось только надеяться, что подруга перезвонит завтра, если конечно Мария верно поняла смысл ее слов. А пока, родители уложили девочек на кровати, а себе постелили на полу. То, что произошло мгновениями раньше, теперь точно не позволило Андрею и Марии оставить дочерей одних в комнате.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мать поставила икону Божьей Матери на стул и в слезах упала на колени.

Молитв она не знала.

Все что ей было ведомо, это «Прости и сохрани!».

Стандартный набор слов, как говорила ее подруга. Бог все видит и слышит. Остается только попросить.

И она попросила.

Не за себя или Андрея.

Она просила защитить ее маленьких девчонок от нависшей угрозы. И впервые в жизни ее муж не насмехался над ней. Чтобы поверить, ему нужно было все увидеть своими глазами.

Андрей запер дверь в спальню и примостился на полу, осыпаясь мелкой дрожью. И лишь после того, как рядом легла жена, обнимая испуганного мужа, нервы понемногу успокоились. А глаза, наполненные давящей беспомощностью, медленно закрылись и он провалился в царство сна.

Страх и усталость остались в этом мире.

Глава 3

Ночь прошла без особых проблем.

Никто не ходил вокруг дома, никто не стучал в окно, прося разрешения войти. Даже мебель никуда не передвигалась. Все, что находилось в доме, оставалось на своих прежних местах. По крайней мере, на первый взгляд.

Лишь изредка родители открывали глаза, убеждаясь, что все их дети оставались в комнате. И только один раз Андрей выглянул в окно, чтобы осмотреть дачную территорию. Никаких следов Колхидской ведьмы он не заметил.

Весь следующий день семья находилась в доме. После вчерашнего случая, выходить на улицу никто не посмел. Если посланник смог завладеть разумом ребенка в доме, на что же он будет способен за его пределами? Волей-неволей, придется поверить в Бога. И на него была последняя надежда.

Ну и конечно, на Юлия.

Незнакомец в черном костюме понимал все, что здесь происходит. Он мог защитить семью Дорожниковых, оградив их от этой напасти. И единственное, что от них требовалось — поверить ему на слово, ни при каких обстоятельствах, не подвергая происходящее здесь сомнению.

До самого вечера девочки ходили за родителями по пятам.

Лера, естественно ничего не помнила из того, что произошло во время игры в «монополию». Даша с Евой искоса поглядывали на сестру, но вслух ничего не говорили.

Девочки все еще боялись.

Вся семья Дорожниковых находилась в напряжении вплоть до того момента, когда в очередной раз не зазвенел «сотовый» Марии.

— Алло.

— Маша, привет.

— Привет Светлана. Я с тобой вчера не могла нормально поговорить.

— У тебя что-то случилось?

Снова в телефоне раздался характерный сигнал, оповещающий о сбое в сети. Но через мгновение связь нормализовалась.

— Случилось, Света. Я думаю, что с моими детьми происходит то, что произошло с твоей прабабкой.

— В каком… ысле?

Связь была ужасная, и каждое слово с трудом удавалось разобрать.

— В прямом смысле! К нам на дачу заявилась старуха. Помнишь, ты рассказывала. А мы тебе не поверили?

— Еще бы! В байки моей …абки никто не…

— Ну что за связь! — психовала Мария. — Света, ты меня слышишь?

— Слышу, но очень …хо! Ты уверена, что…

Снова молчание в трубке и характерный сигнал.

— Уверена! Она пришла за одной из моих девочек!

Мария кричала, пугая своих дочерей. Будто старалась если не по сети, то хотя бы через расстояние докричаться до своей подруги.

— Но это же выдумка … ты не находишь? — прорвался сквозь пелену помех и прерываний голос Светланы.

— Нет, Света. Это сейчас происходит на моих глазах. Мы не дослушали тогда твою историю. Напомни, чем она закончилась?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я не слышу тебя, Маша. Что ты …зала?

— Я спрашиваю, что было до того, как ребенок пропал? Родители твоей прабабки кого-то пустили в дом?