The Programmers Stone (Программистский камень) - Alan Carter

Проблема уверенности затем становится доминирующей. Люди не желают думать о чем-то (строить хрупкие цепочки) до тех пор, пока они не станут «уверены», что «процедура» даст гарантированный результат, потому что, как они верят, так действует мудрый.

Тебя поглощает страх оказаться «в заблуждении», из-за идеи о том, что «добро» достигается правильным пакетом знаний, действующим в любой ситуации. Мысль о том, что мир замкнут и полностью постигаем (но не тобой) принимается по умолчанию. Мысль о новом становится настолько нежелательной, что ты редко обращаешь внимание на это новое, когда оно происходит, хотя картостроители постоянно подмечают новизну. Твой подход фокусируется на действиях, которые ты не смеешь «критиковать», даже если их бесполезность, или даже вредность (в смысле снижения производительности), очевидна. Ты настаиваешь на своих специфических (ритуальных) действиях, предписанных в твоей работе, даже когда твоя карта уже достаточно хороша, чтобы принять под личную ответственность достижение целей, что более приличествовало бы твоему достоинству.

У некоторых люди настолько мало опыта непосредственного понимания, добываемого с помощью картостроения, что они не могут поверить, что можно что-то понять, до тех пор, пока кто-то еще не расскажет им в подробностях, как делать абсолютно все. Они верят, что единственной альтернативой всеобщей регламентации может быть лишь полная анархия, но только не группа людей, способная получить результат.

Теперь, когда ты привык беседовать с воображаемым другом о своей карте мира, продолжаешь находить в ней дыры и латать их, ты стал менее зависимым от ее текущего состояния в любой конкретный момент времени. Иногда ты все же зависишь от карты, если находишь абстракцию, которая была прекрасным сюрпризом, когда ты ее обнаружил, и была полезной, но теперь должна уйти. Важно всегда помнить, что удовольствие только нарастает: если открытие чего-то доставило удовольствие, то открытие чего-то более глубокого будет еще большим удовольствием. Обычно ты даже не возражаешь, когда твой воображаемый друг откалывает кусочки карты, если они не работают. Поэтому ты не возражаешь, если настоящие друзья тоже это делают! Когда вы видите вещь с разных сторон, то вы пытаетесь понять карты друг друга и прорабатываете различия. Две несогласованные карты часто показывают путь к более глубокому взгляду на вещи.

Великие мыслители — картостроители. Они редко занимаются возведением зданий огромной концептуальной сложности. Скорее, они показывают нам, как посмотреть на мир проще.

Картостроители организуют свое обучение как внутренний процесс в ответ на внешние и самостоятельно генерируемые стимулы. Паковщики строят свое обучение как еще одну задачу, которую требуется выполнить, обычно в классе, используя соответствующее оборудование. Особенно в ранние годы эффективное обучение картостроителя требует внутренних методов для исследования взаимосвязей концепций и распознавания истин, в то время как эффективное обучение паковщика сконцентрировано на навыках запоминания.

Особенности обучения картостроителя требуют более высоких затрат, чем обучение паковщика, и у этого есть последствия. Концентрация на сжатом, структурированном знании означает, что плохо структурированные не имеющее отношения к предмету соображения могут побудить к решению непропорционально большого числа проблем, не имеющих прямого отношения к проблеме, над которой размышляет картостроитель. Если ребенок пытается понять новую идею с точки зрения как можно большего из того, что он знает, то очень вероятно, что разум ребенка будет рассредоточен над стольким «базовым знанием», насколько это уже возможно. Необходимость рассмотреть вопрос: «Отнесу ли я сегодня книги в библиотеку?» приносит с собой концептуально связанные вопросы: «Где мой ранец?», «Будет ли дождь?», «Будет ли дождь завтра?» и т. д., которые становятся дополнительной нагрузкой для ума, которая у ребенка-паковщика при аналогичных обстоятельствах просто не возникает. У ребенка-паковщика (например) просто никогда не возникает такой формы растекающихся потоков, являющихся следствием из кривых спроса и предложения в экономике (которые могут на самом деле иметь такое же представление, которое используется для хранения, скажем, составляющих понимания термодинамики), которые будут замещены таким простым вопросом о библиотечной книге.

Восприятие факта и готовность к следующему также различны в картостроении и паковке. Ум картостроителя должен исследовать этот факт и сравнить его с базовым знанием, чтобы увидеть, либо он является следствием, уже имеющим место в концептуальной карте мира, либо этот факт представляет новое знание, которое требует структурных изменений.

Картостроители, вероятно, гораздо более обеспокоены сравнительной надежностью информации. В то время как паковщики стремятся рассматривать знание плоско, как ряд имеющих место быть утверждений, картостроители стремятся связать утверждения взаимными ссылками, чтобы проверить их и свести к более глубоким истинам. Более чем вероятно, что картостроители работают с совокупностью утверждений типа: «Если X истинно, то Y также должно быть истинно, Z несомненно истинно, а W — чепуха, хотя все говорят, что это правильно». Картостроители, скорее всего, недоумевают над отсутствием у паковщиков доводов.

Особенность склада ума паковщиков, которая заставляет картостроителей лезть на стену, заключается в том, что паковщики редко замечают изъяны своей логики и не слышат их, даже когда произносят. Хуже того, когда на эти изъяны им указывают, они с большой вероятностью оправдают свою логику, бодро признав изъяны, административной целесообразностью. Обоснованность их собственного мнения не так важна, как закрепленное обучением поведение, и кажется, что они не видят смысла соотношений, когда проводят анализ стоимость/полезность. Это происходит потому, что паковщики не создают обобщенные концептуальные картинки из максимального количества знаний, которым они обладают. Картостроитель может обратить внимание на факт, но это один факт среди многих других. У паковщика нет концептуальной картины ситуации, которая выделяет важные положения, поэтому в своих действиях он в основном руководствуется набором процедурных реакций, которые задают выбираемое к исполнению действие. Процедура выбора действия напоминает лотерею. Для картостроителя наличие факта, который должен быть помещен на карту, но не подходит к ней, вызывает подозрения к карте. Эта неувязка может перемещаться как складка на ковре, пока не придет к чему-нибудь важному. Обе стороны согласны, что им следует делать «логичные» вещи, но два человека могут не сходится в логике, когда один видит соотношения, которые другой старается не замечать.

У картостроителей много хороших идей, основанных на глубоком погружении в соотношения, которые паковщик редко когда принимает во внимание.

Частично необычайная гибкость и скорость обучения картостроителей происходит из преимуществ поиска понимания, а не данных, но остальное происходит из-за тщательного изучения того, с чем они имеют дело. Для картостроителя совершенно естественно проводить каждый свободный миг в верчении предмета в голове (обдумывании проблемы), а все выходные полностью фокусируясь на нем. Фокусирование картостроителя — страшная вещь. За несколько часов он может достичь таких результатов, которых группа паковщиков будет достигать месяцами. Это знает каждый IT менеджер, который видел картостроителя в действии.

Картостроители демонстрируют тенденцию говорить в терминах концентрированного знания, в которое они прессуют свой опыт. Хотя картостроители часто используют различные внутренние представления области рассуждений, они эксперты во взаимном согласовании терминологии при обсуждении предмета между собой, и это один из способов картостроителей распознать друг друга. Это распознавание возникает вследствие последовательности взаимодействий, в которых один прослеживает маршрут на карте, останавливается и приглашает других выяснить, где же они расходятся. Цель этого упражнения — согласовать мысленные карты, но это также выявляет, прежде всего, наличие карт у других!

Картостроители склонны к частому изменению описаний и подходов, поскольку видят в этом способ упрощения, которое очень способствует пониманию, ведь кто хозяин карты? В общественных или административных ситуациях, это может привести к недоразумениям, поскольку картостроитель не догадывается, что у паковщика нет карты, которую он мог бы передавать по кусочкам. Для картостроителей паковщики выглядят упрямыми невежами, для паковщиков картостроители — большие путаники. В контексте программной инженерии этот коммуникационный барьер приводит к стычкам. Картостроитель хочет двигаться от массивного программного обеспечения к чему-то компактному, более надежному из-за структуры, которая необходима и достаточна. Паковщики не пытаются разобраться в этой новой структуре, а видят лишь маньяка, который стремится изменить каждый файл, встречающийся ему на пути.