Он меня не отпустит - Надежда Марковна Борзакова

в кабинет. Там уже ждал Мейсон — огромный и пушистый мейн-кун. Его хозяйкой была миниатюрная, словно эльф, женщина лет сорока. Как только она каждый раз умудрялась пешком транспортировать этого восьмикилограмового гиганта еще и в переноске было для меня загадкой.

— Добрый день, Елена, — сказала я ей. — Привет, Месси. Ой, хороший! Сейчас тебе прививку сделаем, чтоб ты гадость всякую не подхватил, хорошо? Будешь хорошим мальчиком?

Несмотря на внушительный размер и грозный вид, котик обладал идеальнейшим характером и стоически выдерживал все процедуры, как настоящий мужчина. Когда я провожала Елену в кассу для оплаты, увидела курьера с огромным букетом цветов в изящной корзинке. Пастельные тона, нежные бутоны и тонкий сладковатый аромат.

— Добрый день! Доставка для Александры Зориной, — вежливо улыбнулся парень.

— Ух, какие красивые, — сказала Елена.

— Это я, — стараясь не разреветься от радости, выдавила я. Степа решил извиниться и сделал это красиво, как и всегда в те редкие разы, когда мы серьезно ссорились.

Вдохнув нежный аромат, я поискала записку. Та обнаружилась в самой глубине.

“Извини за то, как вел себя в клубе, Саша! Д.В.”

Глава 3

— Какой шикарный букет, — сказала Аля, когда я заносила его в кабинет. — Степа такой милый и внимательный.

Вместо ответа я лишь натянуто улыбнулась. Не рассказывать же, в самом деле, правду? А врать не хотелось, да и не умею я этого особо. Голос может подвести и выражение лица. Потому записку на мелкие клочки и в мусорное ведро, а букет в кабинет на подоконник. Окно у нас одно. Если вдруг Степа приедет и зайдет, то ему в голову не придет, что букет мне. Нас тут трое работает и все женщины, так что… А рассказывать жениху про букет я, разумеется, не собиралась. Зачем? Вызвать новую волну ревности и упреков каких-то беспочвенных? Нет уж, спасибо. К тому же, цветы — это в данном случае прежде всего извинения, а потом уже знак внимания. Извинения, которые принес чужой мужчина за, в принципе, мелкое недоразумение, которое после затмило то, что он защитил меня от домогательств, и которые до сих пор не думал приносить жених за утренний скандал и свое мерзкое поведение.

Остаток дня и ночь прошли спокойно. Я даже аж целых пять часов проспала, а потому утром чувствовала себя свежей и отдохнувшей. От Степы ни слова. И из-за этого внутри с новой силой разгорелась обида. Столько времени прошло, почти сутки. И он что до сих пор не понял, что был неправ?

Выйдя из кабинета, уперлась взглядом в мужскую спину. Широкую, мощную, упакованную в брендовый пуховик цвета асфальта. Через секунду нюх уловил знакомый парфюм. Ветивер…

— А вот она, — сказала сидевшая на ресепшене Лиза и кивнула на застывшую, как вкопанная, меня.

Обладатель широкой спины повернулся ко мне. И нет, хоть сколько раз за эти секунды я успела мысленно взмолиться, чтоб это оказалось совпадение, чуда не случилось. Надо мной возвышался Демид. Смотрел сверху вниз своими глазами цвета виски, точнее касался ими, обжигал каждую клеточку кожи моего вмиг покрасневшего лица.

— Здравствуй, Саша.

— Привет, — как можно нейтральней отозвалась я. — А где твое животное?

— Животное? — удивился Демид. — А-а-а, нет, я не на прийом. Я заехал чтоб вместе позавтракать.

Вот так просто. Он заехал, чтоб вместе позавтракать.

— А… Ладно, — промямлила я. — Лиза, до завтра.

— Пока.

Мужчина галантно открыл дверь, пропуская меня вперед. На улице было красивое морозное утро. Солнце, снег. Погулять бы.

— Ты после ночной, лучше за руль не садиться, реакция не та, — проговорил Демид. — Так что поедем на моей. А твою потом отгонят, куда скажешь.

— Демид, спасибо за приглашение. И за цветы спасибо, они очень красивые и мне было приятно их получить. И извинения твои я принимаю, — затараторила я. — А вот приглашение принять не могу, это…

— Это часть извинений, Саша. Я не за ту тебя принял, нагрубил. Да еще и этот инцидент в клубе — тоже мой косяк, как владельца. Вот, хочу загладить вину…

— Да… Все в порядке.

— Пожалуйста, — он поймал мой взгляд. Удержал, словно магнитом. Так, что глаз не отвести. А его не давят, но и не просят. Просто так смотрят, что ты не хочешь, чтоб это заканчивалось. Хочешь растянуть момент. Еще немножечко…

— Просто дружеский завтрак, Саша. Кофе. Круассан. Омлет. Что ты любишь?

Просто дружеский завтрак. А я голодная, как волк.

— Я все люблю.

— Да? А если смотреть на фигуру, не похоже, — усмехаясь краешком губ, сказал мужчина и указал на парковку. — Поехали.

Там возле моей маленькой машинки ждал гигантский черный “Хаммер”. Словно давил на нее самим фактом своего присутствия…

Что за бред лезет мне в голову?

Внутри “Хаммера” все из черной кожи. Приборная панель отполирована до блеска. Идеальный порядок — никаких пустых бутылок из под воды в дверях или стаканчиков для кофе в подстаканниках. Это мне очень импонировало. У самой в машине все точно так же — идеально чисто.

Демид вырулил с парковки и мы поехали по оживленной улице. Каким-то чудом мужчина умудрился объехать все пробки, а потому к ресторану, выбранному для завтрака, мы доехали за рекордные двадцать минут, хоть тот находился не близко к клинике.

Заведение было очень светлым и стильным. Окна в пол, интерьер в неброских пастельных тонах. И вид на заснеженный лесопарк. Администратор проводила нас к столику. Возле него Демид помог мне снять куртку и аккуратно повесил ее на вешалку, потом отодвинул стул, помогая сесть. И только после этого разделся сам. Все это делалось непринужденно и легко. Было видно, что галантность часть личности этого мужчины, а не какая-то редкая показуха по случаю.

Подняв глаза от меню, которое положил перед нами официант, я украдкой посмотрела на Демида. Сегодня он в черном свитере с горлом и черных же джинсах. Такой расслабленный образ был очень ему к лицу. Подчеркивал рельефы мышц прокачанных плеч и груди, резкие линии черт лица…

— На мне что шерсть? — насмешливый голос оторвал меня от созерцания и снова вогнал в краску.

— А? Нет…, - я торопливо отвела взгляд. — А у тебя что есть домашнее животное?

— Кот. Снежок, — Демид развернул ко мне экран смартфона.

Там фото. Огромный белый метис смешно спящий брюшком кверху на кожаном диване кремового цвета.

— У-и, какой прикольный. Сколько ему?

— Чуть больше двух лет. Я точно не знаю. Он в приют с улицы попал…

— В приют? — последнее что я бы могла подумать о таком, как Демид, что он станет держать домашнее