Бабочка (ЛП) - Л&#39

— Позволь мне помочь с этим, — произнес он, шагая позади меня, и с легкостью накинул лямки на мои плечи. Роман коснулся своими длинными, изящными пальцами моей плоти, пока расправлял их. От его прикосновения волосы на моей шее встали дыбом, а кожу начало покалывать.

— Спасибо, что уделили мне время, — поблагодарила я, мои ноги снова стали как ватные.

— Хочешь экскурсию по моему ателье? — спросил он. — Прежде чем ты уедешь?

— В другой раз, — с трудом выговорила я. — У меня крайний срок. — И еще мои кости разжижались с каждым мгновением все больше.

Повернувшись ко мне лицом, он кивнул.

— Просто дай мне знать, когда. — Его голубой взгляд пронизывал на меня насквозь. Расплавлял меня. Так что, чем скорее я уберусь отсюда, тем лучше.

— Я попрошу мадам Дюбуа прислать несколько архивных фотографий из моей коллекции, которые ты сможешь использовать в своей статье.

— Это было бы здорово. — Я уже повернулась к лифту.

— Я провожу тебя.

— Нет, все в порядке. Я справлюсь.

Без лишних слов я направилась к лифту, и когда нажала на кнопку, почувствовала, как его единственный глаз прожигал мою спину.

Как назло, лифт долго не приезжал. И когда двери раскрылись, я поспешила внутрь.

Каждая частица моего существа…

Горела.

Глава 3

Роман

У меня задергался глаз от этого ослепительного калейдоскопа цветов, но я не мог выбросить ее из головы. Да еще этот пьянящий аромат ее волос. Аромат цветущих апельсинов. Я хорошо его помнил, еще с тех времен, когда я — мы — сбежали из города в деревню. Не в силах усидеть на месте или сосредоточиться на работе, я бродил по своей обители, беспокойный и рассеянный.

Эта блоггер… журналистка… неважно. Нетрадиционной, но, тем не менее, редкой красоты. Образ ее лица отпечатался в моем мозгу. Ее широко расставленные изумрудные глаза, буйство розовых локонов на голове, розовые губы с нежным изгибом, ямочка на подбородке, нос пуговкой с россыпью веснушек. Она была как глоток свежего воздуха. Девушка, чьи ноги, как у жеребенка, делали ее выше, чем та была. И так напоминала мне ту, другую. Такая энергичная! Так же быстро, как влетела в мою жизнь, она вылетела из нее, оставив меня с неожиданным стояком. Прошла, казалось, целая вечность с тех пор, как женщина возбуждала меня. Моя эрекция все еще упиралась в брюки, пока я бесцельно ходил зигзагами из угла в угол, ругаясь себе под нос.

Еще слишком рано для выпивки, и это последнее, что мне было нужно в свете моей заторможенной креативности, но я все равно налил себе бокал. Бурбона. Сделал несколько глотков, позволяя теплой янтарной жидкости обжечь мое горло и просочиться в кровь. Когда я уже собрался допить остаток, в мои уши ворвалась знакомая мелодия. Звонок айфона. Но он не мог быть моим. Мой в заднем кармане и выключен, как я всегда его держал. С почти опустевшим бокалом в руке, я обернулся и увидел, что мелодия исходила от телефона мисс Олбрайт, который она положила на журнальный столик и так и оставила его. Причем намеренно оставила включенным. Мой член опал, а внутри меня вспыхнула ярость. Она обманула меня! Бросила мне вызов! Я громко и четко приказал ей выключить его! Бросившись к столику, я с грохотом поставил бокал на него и схватил телефон. Здоровым глазом посмотрел прямо на определитель номера, и он чуть не выскочил из глазницы. Зрение у меня хорошее, и я не выпил столько бурбона, чтобы тот затуманил мое зрение. Имя четко отображалось на экране. Харпер Олбрайт.

— Какого хрена! — буркнул вслух я. Как, черт возьми, она могла звонить сама себе?

Указательным пальцем я нажал на ответ со скоростью конькобежца. И резким движением руки поднес телефон к уху. Материализовался хрипловатый женский голос, который я не узнал.

— Соф, как прошло интервью? Мне очень хочется знать.

А я умирал от желания узнать, что, блядь, происходило.

— Кто это? — рявкнул я в трубку.

— Харпер Олбрайт. Кто это?

— Никто из твоих знакомых, — прорычал я, чувствуя сарказм в своих словах.

— Почему у тебя телефон Софи?

— Она оставила его… в кафе. Я хочу вернуть его ей.

— О, это так мило с твоей стороны.

Я — не милый. Ярость пронизывала мой голос.

— Где она живет?

— Связь теряется. Я пришлю тебе ее адрес.

Ткнув пальцем, я завершил разговор. Кто-то должен был мне объяснить, что происходило — например, та девушка, которая брала у меня интервью. Чертова самозванка.

Я с нетерпением ждал сообщения. Наконец-то раздался писк. Я прочитал текст. Ее полное имя Софи Локхарт, и она жила на Западной 35-й улице. Район Адская кухня. Какая девушка в здравом уме будет жить там?

Запихнув предательский телефон в другой карман, я спустился по лестнице вместо лифта в свое ателье.

Не останавливаясь, чтобы осмотреть, чем были заняты мои верные, трудолюбивые сотрудники, я помчался прямиком к входной двери. Мимоходом слышу, как мадам Дюбуа, которая являлась их непосредственным начальником и моим спасательным кругом, окликнула меня:

— Месье, куда вы идете?

Для меня необычно выходить на улицу средь бела дня. Солнечный свет раздражал мой рабочий глаз и ставил под угрозу мою анонимность. Если я и покидал свою резиденцию, то только для одинокой прогулки в предрассветные часы или вечером, когда луна только-только появлялась. Тогда небо — черное, как уголь, и я мог слиться с пустынными, неосвещенными улицами, окутанными темнотой, где мне попадалось всего несколько бомжей, которым было наплевать на мою личность или уродство, они ждали меня за десятку. Ведь я щедро раздавал им деньги.

Тяжело дыша, я проигнорировал своего начальника штаба. Вместо этого у входа в мое ателье набрал четырехзначный код на панели безопасности, чтобы выйти. Один-два-один-два. Двенадцать-двенадцать. Ее день рождения. Я услышал щелчок и распахнул тяжелую бронзовую дверь. Дождь лил как из ведра. Капли хлестали как пули.

Мадам Дюбуа стояла у меня за спиной.

— Могу я принести ваш плащ?

— Я в порядке, — проворчал я, хватая зонтик с подставки, стоящей рядом с дверью. Потом нажал на кнопку, ослабляющую пружину, и когда она проскользнула по металлическому стержню вверх, огромный фирменный зонт появился в дверном проеме. Затем вышел на улицу. Британский зонт, сделанный на заказ, достаточно прочен, чтобы укрыть меня от ливня. Я поспешил вперед, сражаясь с бушующей стихией. Порывистым ветром. Дождем. Скользким тротуаром. Лужами. Моя цель должна была находиться всего в нескольких кварталах впереди меня. Хотя в хороший день до ее квартиры можно дойти пешком, инстинкт подсказал мне, что она направилась к метро, расположенному на углу Канал и Делэнси. Перехватывая зонтик покрепче, я ускорил шаг, а потом перешел на бег.

Дождь усилился, поднялся ветер. Все вокруг вихрилось, пока мои ноги стучали по тротуару, создавая маленькие брызги. Люди вокруг меня бежали в поисках укрытия, вставая на моем пути. Зонты звенели, дождь поливал. Затем, наконец, я увидел ее. В сером море ее было трудно не заметить в ее-то наряде цвета радуги. Она бежала в сторону станции метро в центре города, накинув на голову капюшон толстовки, чтобы укрыться от дождя.

— Бабочка, — крикнул я. Не понимаю, почему я назвал ее так, хотя знал ее имя. — Бабочка! — снова прокричал я, но дождь оказался, словно глухой завесой между нами.

Ближе к входу в метро она, наконец, услышала меня и обернулась. На мгновение ее мокрое от дождя лицо встретилось с моим. Но она тут же исчезала из моего поля зрения, когда грузный пассажир в безумной спешке налетел на нее и повалил на землю. Спустившись по лестнице метро, он даже не оглянулся.

Растянувшись на полу, она не могла подняться.

Полчища грубых нью-йоркцев, отчаянно пытающихся спастись от ливня, не обращали на нее внимания и бежали в укрытие.

Мой организм работал на пределе своих возможностей. Я побежал быстрее, мои конечности и легкие горели.