Мы воплотим богов - Девин Мэдсон

хотите, но, если вы не собираетесь молить о прощении за измену, лучше пойду дальше.

Слова прозвучали более пылко, чем хотелось бы, но, по крайней мере, ему хватило благородства принять виноватый вид хотя бы на мгновение. Однако он не стал извиняться и что-либо объяснять, и это вызывало определенное уважение. Пробормотав «ваше величество», он удалился.

Я шагала по лагерю от подразделений генерала Мото до солдат генерала Русина, говорила со всеми, кто попадался на пути, чтобы все заметили мое присутствие, а потом пошла в сторону шатров генералов‑варваров.

Генерал Йасс и генерал Алон по своему обыкновению проводили время с простыми солдатами. Генерал Алон закатал рукава и вспотел, тренируя юного рекрута, а генерал Йасс стоял поблизости, разбираясь с проблемами, с которыми к нему подходили, как будто он император.

– Ваше величество, – сказал он с уважением к титулу, но без благоговения. – Сегодня вы не прошли мимо? Чем обязаны такому удовольствию?

– Как хорошо вы овладели придворными любезностями, генерал, – ответила я.

– А как же иначе, учитывая количество интриг вокруг. Вы в курсе, что за вами следят? Я знаю всех своих солдат и вижу двух посторонних, они явно наблюдают за вами.

Он произнес это совершенно будничным тоном.

– Я не в курсе, но не удивлена. За мной постоянно наблюдают, поэтому постарайтесь выглядеть недовольным из-за того, что я вас отвлекаю.

– Это нетрудно. Большинству кисианцев кажется, что мы постоянно сердимся. Чем могу быть полезен?

– Вы можете сказать, за кого будете сражаться – за меня или за министра Мансина.

Смелый вопрос, но они всегда лучше всего отзывались на честность.

Отразив тренировочный меч щитом, генерал Йасс обернулся к Алону. Эхо разнесло лязг стали.

– Положение сложное, – сказал Йасс, по-прежнему глядя на противника. – Не будем притворяться, будто не знаем, что вас лишили власти, именно поэтому мы не рискуем открыто выражать вам поддержку. Это было бы самоубийством, и, хотя мы с генералом Алоном терпеть не можем лицемерие, нам надо думать о своих солдатах.

– А если бы положение изменилось? – спросила я. – Если бы у меня стало больше рычагов влияния? Больше союзников? Что тогда?

– Зависит от того, что за союзники, ваше величество. И еще от… – Он умолк, и у меня перехватило дыхание от тревожного ожидания, пока он не повернулся обратно. – К несчастью, ситуация кажется… – Его взгляд скользнул мне за спину, на соглядатаев. – Сложной. Могу лишь заверить в нашей взаимной… нелюбви к министру левой руки и в желании избавить Кисию от чилтейцев, а не торговаться с ними.

На большее я и не надеялась, и глаза защекотало от слез облегчения, но в то же время этого было недостаточно, чтобы изменить ситуацию.

Я поблагодарила его и собралась уходить, но тут генерал Йасс вскинул голову, обратив внимание на гул голосов.

– Что происходит, солдат? – спросил он одного из своих людей.

– Заметили флаги Бахайна, генерал.

Генерал Йасс уклончиво хмыкнул.

– Интересно. – Он покосился на меня. – Ваши союзники или его, ваше величество?

– Мои, – ответила я, надеясь, что это правда.

После битвы за Когахейру мы с Эдо расстались не самым лучшим образом, но всегда будем друг для друга единственной частичкой Танаки, оставшейся у нас обоих.

Эдо стоял на том же месте, что и лорд Гори этим утром, но не опустился на колени. Не присягнул. Он понял поспешно нацарапанное предупреждение, которое я ему отправила: здесь нельзя быть верным мне, только Мансину.

Стоящий рядом со мной министр вскинул подбородок.

– Племянник, – сказал он, напоминая Эдо о старшинстве в семье, как будто тот еще ребенок. – Принесите присягу.

Лишь караульные были свидетелями, как в ответ Эдо гордо поднял голову.

– Боюсь, как герцог Сяна и командующий флотом я пока не могу принести присягу, дядя. Пока не пойму, что за союз вы заключаете с Чилтеем.

Представляю, как заулыбался бы Танака, глядя на гордого и уверенного Эдо, который смело возражает не просто самому влиятельному человеку в стране, но и старшему в семье.

Министр Мансин расправил плечи, а его глубокий вдох выдал раздражение.

– Вы не в том положении, чтобы требовать…

– Со всем уважением, ваше превосходительство, – прервал его Эдо, – моя задача – обеспечить безопасность Сяна и его жителей. Нет нужды притворяться, будто я не смогу править своими землями без поддержки императора, как много лет правил отец. Я не желаю следовать его примеру, но многие мои солдаты сражались с чилтейцами за Когахейру и погибли. Чилтейские войска по-прежнему остаются в нашей стране, а командует ими человек, который не может умереть. В таких обстоятельствах я не стану присягать императрице, которая собирается заключить с ними союз путем брака. – Его взгляд переместился на меня. – Не будем также притворяться, что вам не нужны мои армия и корабли, поэтому я требую прямого ответа.

– На какой вопрос? – отозвался Мансин, и его слова словно сковало льдом.

– Вопрос в том, какого дьявола вы решили, что его величество должна заключить подобный союз, министр.

Министр на мгновение съежился, и я всеми силами старалась не ухмыльнуться. Клянусь богами, Танака был бы в восторге.

– Да как вы смеете стоять здесь и вести себя настолько неподобающе! – рявкнул Мансин. – Этими словами вы покрыли позором свою семью.

Несмотря на уверенный вид, Эдо вспыхнул.

– Это не ответ, ваше превосходительство. Лео Виллиус – самая большая угроза Кисии, а не тот, за кого следует выходить замуж ее величеству.

– Вот и отлично, потому что у меня нет ни малейшего желания выходить за него, – вставила я, не зная, радоваться или сожалеть, что никто больше не слышит. – И я не намерена подписывать мирный договор с Чилтеем.

Воодушевившись присутствием Эдо, я сказала так не только для того, чтобы посмотреть на реакцию Мансина, но и потому, что это правда. На мгновение ладонь Мансина возле моего плеча сжалась в кулак, а потом он выпустил пар, тихо хохотнув.

– Очень забавно, ваше величество, – сказал он. – Ясно, что этот разговор ведет в тупик. В данных обстоятельствах лучше отложить его и обсудить ваши… предубеждения… за чаем. – Он посмотрел на Эдо. – Племянник…

Эдо поклонился.

– Разумеется, дядя. Позвольте сменить дорожную одежду, и я буду готов обсудить условия моей присяги с ее величеством.

Мансин не заглотил наживку, не обратив внимания на то, что Эдо собирается диктовать свои условия, причем в моем присутствии, и прикрыл свою ярость натянутой улыбкой.

– Превосходно. Похоже, нам многое следует обсудить.

Мне было приятно сделать такое заявление, но я не сомневалась в способности Мансина добиться своего, даже если для этого придется прибегнуть к угрозам или заключить Эдо под стражу,