Кто откликнется на зов - Михаил Сергеевич Катюричев

платок и постепенно истаял. Еще удар, и еще: «Лист на ветру», «взмывающий сокол», ноги сами делают отшаг, поворот и «капли дождя» раскрываются «ветром под крылом феникса» переходя в «шелест леса» и «карпа, плывущего сквозь пороги». Забыв все, мы танцевали, как сотни раз до этого – я и меч. В такие минуты мне казалось, что он живой. В танце боя не чувствуешь времени, ты скользишь сквозь него не задевая. Только когда последний дух растаял под ударом золотого меча, я вдруг осознала, что скоро утро. Ночь белых теней осталась позади и мы все еще живы. Мы? О, все приспешники Янь-вана! – я совсем забыла про лекаря!

Ю так и стоял за деревом, обхватив толстый ствол руками. Не шевелился. Потрогала его аккуратно за плечо – никакой реакции. Только когда я попыталась нащупать биение жилки на шее, все же отреагировал. Отлип от своего драгоценного тополя (на лице и одежде осталась труха, но он, кажется, этого и не заметил), постоял немного с закрытыми глазами, затем как ни в чем не бывало, подхватил свой короб и зашагал в сторону выхода из деревни. Я некоторое время сомневалась, идти за ним или остаться в деревне. Наверное, где-то в глубине души я надеялась на почести и награду за героическое спасение. Поймала себя на этой мысли, высмеяла хорошенько, и решила, что жителям деревни-то уже ничего не угрожает, а вот лекарь сам до города вряд ли доберется. Точно, буду его охранять. Сама себе тогда не призналась, что ищу любое дело, любой повод, лишь бы не думать о главном.

Лекаря догнала уже на краю леса. Выглядел он осунувшимся и постаревшим – лет на сорок, не меньше. Шатался, но шел. Лишь когда солнце окончательно утвердилось в вышине, свернул с тропинки, опустил короб на землю.

- Мне поспать нужно, - вышло не очень внятно, потому что в этот момент Ю пытался зубами вытащить пробку из какого-то пузырька, - Ян, ты посторожишь?

- Обещаю охранять драгоценный покой и защищать ваше лекарское величество до самого Сяонга, - мне почему-то сделалось весело.

- Благодарю, - недовольно буркнул лекарь. Тяжелым взглядом уставился на бутылочку в руке, поморщился, видимо заранее зная вкус зелья, и одним глотком выпил. Поморщился еще раз и растянулся на земле, подложив под голову одеяло.

Спал он плохо, метался, стонал, бормотал что-то. Я сначала как на иголках сидела, а потом решила, что помочь ему все равно ничем не смогу, да и лес уже не Шанюан – тот восточнее остался. Размялась, перекусила, дрова для костра собрала, снова с мечом потренировалась. Скучно было – ужас просто.

Лекарь только под вечер проснулся. Выглядел уже гораздо лучше, надо признать.

- Есть хочешь? – спросила я, и только потом спохватилась. Ну не получается у меня к нему серьезно относиться. Хотя он, наверное, старше, да и лекарь все же, не простой крестьянин.

- Очень – но в мою котомку не сунулся, достал из своего бездонного короба какую-то лепешку и кувшинчик, захрустел с аппетитом.

- Интересный меч, - я в тот момент как раз клинок полировать закончила.

Да, золотой клинок на традиционные мечи-цзянь не слишком похож. Чуть изогнутый однолезвийный клинок, совсем небольшая гарда, рукоять в три кулака длиной (мои – так и четыре).

Сам лекарь оружия не носил, по крайней мере, на виду. Только небольшой ножик и посох. Правда, под халатом он скрывал что-то еще, это я заметила. Скорее всего, кинжал или что-то сопоставимое по размерам.

- Такие мечи куют на островах. Это один из фамильных клинков рода Донгэй. Говорят, его носил сам основатель рода Си-Шенгун Донгэй по прозвищу Золотой Полководец.

- Вы позволите? – и прежде, чем я успела ответить, рука уже протянулась к обнаженному клинку.

Нет, не коснулась – замерла на расстоянии листа бумаги, но не коснулась. Иначе бы я ему все пальцы поотрубала, прежде чем голову снести. Пальцы медленно прошли вдоль изгиба лезвия, замерли, чуть подрагивая. Сам лекарь газа закрыл, словно прислушиваясь к чему-то. Особым образом сложил пальцы левой руки, щелкнул несколько раз. Пальцы правой побарабанили по воздуху, снова клинка не касаясь. А я сижу, рак ребенок в цирке, дышать боюсь, настолько любопытно. Он колдун, что ли? Точно колдун – затянул чуть слышно какую-то мантру и пальцами щелкает. Причем ритмы ну совсем не совпадают. Вдруг затих, а потом назад откинулся, улыбнулся радостно. Глаза открыл, посмотрел серьезно:

- Не Си–Шенгун. Это его дед. Почтенный Мастер Тан-Хо из монастыря Камишима. Он сотворил для золотого полководца этот меч и вложил в него свою душу, чтобы присматривать за внуком и его потомками. Кажется, ты ему нравишься.

Наверное, я с открытым ртом очень забавно выглядела. Впрочем, этому только дай повод посмеяться.

- Ты меня обманываешь! – Ну правда, устроил тут театр, а я и поверила!

- Зачем?

Низачем! Просто так. Но спросила я другое:

- То есть, ты хочешь сказать, что умеешь разговаривать с духами?

Эм, - парень смутился, - скажем так: меня пытались этому научить. Я все же целитель. Попробуй как-нибудь обратиться к нему по имени. Не сейчас, разумеется, и не вслух, а во время танца.

Нет, ну с ума сойти можно! В моем мече, оказывается, заключена какая-то душа! Я слышала легенды о таком, но чтобы вот этот клинок, который я уже четвертый год ношу… Как мне теперь к нему (или с ним?) обращаться? До конца дня пришибленная ходила. Да и уснула далеко не сразу.

Посреди ночи встала по вполне естественной надобности. Смотрю – а лекарь вместо того, чтобы дежурить, нагло дрыхнет. Прислонился спиной к дереву, глаза закрыл, и не реагирует ни на что. Даже не пошевелился, когда я встала. В кусты сходила, и специально полянку по кругу обошла. Сейчас думаю, я тебе устрою!

- Не стоит.

- Чего не стоит? – Он точно мысли читает! После вчерашнего спектакля это уже кажется вполне разумным вариантом.

- Будить меня не стоит, или пакости делать. Не знаю, зачем ты ко мне подкрадывалась.

- Когда я встала, ты даже не пошевелился!

- Ты что, любишь, когда за тобой подглядывают?

Что?! Извращенец проклятый!

- А если бы там были враги?

- Ты бы их убила, - пожал плечами этот нахал, - тебе помочь уснуть?

- Нет! – мало ли что на уме