НАСТАВЛЕНИЯ В ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ - Феофан Затворник

Господь милосердый всех готов простить, только покайся и прибегни к Его милосердию. Если бы и бесы покаялись, и те были бы помилованы. Но как они закоснели в упорном противлении Богу, то нет им помилования. То же и в отношении к людям. Невозможно помилование тех, которые упорно противятся Богу. Что такие есть, это, думаю, вы знаете. Что многие из таких и на тот свет отходят богоборцами и богоненавистниками, и этого, полагаю, отрицать не станете. Что же их там ожидает? Уж видно что! Как они Бога знать не хотели, то и Бог скажет им: не вем вас, отойдите. - А когда такое решение от Бога изойдет, кто отменит его? - Вот и вечное отвержение - печать ада!

Остается строить надежду, нет ли покаяния за гробом? - О, когда бы возможно было это?! Какое бы облегчение нам грешным! Господь столько милосерд, что только покайся, хоть бы то и за гробом, непременно простит. Но то наше горе, что надежды-то такой не на чем основать. Закон жизни таков, что коль скоро кто положит здесь семя покаяния, хоть бы при последнем издыхании, то уже не погибнет. Семя сие возрастет и плод принесет - спасение вечное. А коль скоро кто здесь не положит семени покаяния и перейдет туда с духом нераскаянного упорства во грехах, то и там навеки останется с тем же духом, и плод от него вовеки будет пожинать по роду его, Божие вечное отвержение.

В притче о богатом и Лазаре Авраам отвечает богачу: между нами и вами пропасть велика утвердися, яко да хотящий прейти отсюду к вам, не возмогут, ни иже оттуду к нам преходят (Лк. 16, 26). Какое решительное разделение одних от других! Я беру здесь из притчи только одну эту черту, что коль скоро кто, перешедши в другую жизнь, попадет налево, то ему уже нет перехода направо. Но в притче сей проглядывает и та мысль, что на том свете, если бы и возможно было кому бросить свое грешное упорство, то не принесет уже ему пользы.

Так по закону правды: приял благая в жизни сей, а там терпи (Лк. 16, 25). Увы нам грешным! Поспешим поскорее покаяться здесь и получить разрешение, разрешающее навеки не для земли только, но и для неба.

Так видите в чем дело! Посему или пусть ваше сердоболие сделает всех грешников покаявшимися, или пусть согласится, что возможна часть людей, которые не получат прощения и будут осуждены по причине нераскаянного упорства.

Уж не питатели ли вы такого чаяния, - чтоб Бог державною властию Своею простил грешников и ввел их в рай. Прошу вас рассудить, пригоже ли это и гожи ли такие лица для рая? Грех ведь не есть что-либо внешнее, а внутреннее и внутрь проходящее.

Когда грешит кто, грех весь состав его извращает, оскверняет и омрачает. Если простить грешника внешним приговором, а внутри его все оставить как было, не вычистив, то он и после прощения такого останется весь скверен и мрачен. Таков будет и тот, кого бы Бог простил державною Своею властию, без внутреннего его очищения. Вообразите, что входит такой, - нечистый и мрачный, - в рай. Что это будет? Ефиоп среди убеленных. Пристало ли? - И у нас когда строятся общества такие, то в состав их входят обыкновенно однородные, - лица другого сорта и сами не захотят вступить в него, и если почему-либо захотели, не будут приняты. То же и рай, примет в себя только однородное, - чистое и пречистое, а все неподходящее под сию норму не может войти туда.

Положим даже, что какими-либо судьбами грешник втянут в рай, что он там будет делать?! Для него и рай в ад превратится. Вкусить сладостей райских у него нет органа, а чрез то, что там все противоположно его настроению, он будет тесним и гнетом, так что и места не будет находить. Введите вы в круг людей высшего тона человека простеца, - для него пребывание среди них будет настоящая пытка. То же должен испытывать и грешник, если неочищенным втянуть его в рай.

Скажете: ну, - так очистить его. Уж это опять не державною ли властию милосердого Бога! - Если бы возможно было так, то и здесь на земле давно уже не было бы ни одного грешника. Сказал бы Бог: да будут все святы. Но в том-то и дело, что очищение не может совершиться без участия произволения, которого если на земле недоставало, то тем паче недостанет на том свете. Да хоть бы и появилось оно, не к чему ему рук приложить. Начало очищению - Покаяние; а на том свете ему места нет; и если бы было, нет возможности завершену и запечатлену ему быть таинственным разрешением; ибо это возможно только здесь. После Покаяния очищение продолжается и до конца доводится подвигами самоумерщвления и благотворения, постами, милостынями, молитвами. Все это на том свете неприложимо. Нечего, стало быть, ожидать там и очищения.

Итак, хотите или не хотите, а должны согласиться, что неизбежно некоей части людей остаться за дверьми рая.

Полагаю, что слыша это: за дверьми рая, ваше сердоболие несколько успокаивается: пусть за дверьми рая, но эти пытки и истязания - огнь неугасающий, червь неусыпающий, скрежет зубов, тьма кромешная, - ужас как поражают. - Но что же тут?! - За дверьми рая - ад. А ад уж, как ни умягчайте слова сего, - есть место мучений. Юродивые девы остались прямо за дверьми Женихова чертога и будто никаким мукам не подверглись. Но надо судить не по сему внешнему, а по тому, что у них на душе, как они стали себя чувствовать после того как выслушали навеки отвергающий их глас Женихов. Степени - как в рае блаженства, так в аде мучений, конечно, будут, но на всякой степени как в рае святые блаженство будут пить полными устами, так в аде грешники муки претерпевать до последней меры терпения, - такой, что если еще немного прибавить, то все естество разлетится в прах, - а оно все же не будет разлетаться, а все мучиться и мучиться, и это без конца.

Выражения - червь неусыпающий, огнь неугасающий и прочее и означают только эту крайнюю меру мучений для всякого, а состоять они будут, может быть, и не в этом. Как о блаженстве праведных Апостол сказал, что уготовано для них то, что око не видало, ухо не слыхало и на сердце человеку не восходило: так о муках грешников надо сказать, что хотя несомненно, что они будут в крайней мере для каждого, и будут как душевные, так и телесные, но в чем именно они будут состоять, определительно сказать нельзя. В Слове Божием для обозначения сего берется то, что бывает самым мучительным на земле, равно как и для обозначения блаженства берется то, что на земле считается самым великим и радующим, но чтобы именно, как в том, так и в другом было это самое, сего сказать нельзя. Там будет все ново, - ново небо и нова земля, -новы и радости и муки.

Конечно, все сие страхом поражает. Но затем это и открыто, чтобы, поражая страхом, вразумлять и остепенять грешников. Он и не открыл бы об аде, но как не хочет смерти грешника вечной, то и открыл, что ожидает грешника, чтобы, зная это, грешник не давал себе воли, а если уж случится нагрешить, поскорее обращался опять к Господу и каялся. Я знал одного человека, который имел обычай говорить: какую премудрую вещь придумал Господь - смерть и ад! Не будь их, пустился бы во вся тяжкая. Говорят ему: да ты закрой глаза и не смотри на эти страсти, или изгони из сердца веру тому. Отвечает: и рад бы закрыть глаза, да не закроешь: все им видится смерть и ад. А что касается до прогнания веры, уж я все перепробовал, чтобы прогнать ее, и всякие под нее подкопы делал, нет, - все вяло и гнило, что ни придумаешь. Как истина смерти неотразима, так и истина вечного ада стоит несокрушимо. Нет уж, лучше крылышки-то подвязать и как-нибудь потише себя держать.

Вы сердобольствуете. А Господь разве не сердобольствует?! Окончательное Свое отвержение: "отойдите", думаете, Он так произнесет, ни с того, ни с сего?! Нет, это Он скажет уже по испытании всевозможных средств к побеждению упорства нераскаянных грешников. Сколькими заботами окружает Он всякого грешника, чтоб образумить его! И уже когда все испробует и ничем не одолеет его, говорит ему: ну - оставайся! - Это здесь, а на Суде скажет ему вместе с другими подобными ему: "Отойди!" Видим на Израиле. Бился-бился с ним Бог, наконец решил: "се оставляется вам дом ваш пуст". Так бывает и со всяким грешником отверженным. Отвержение его окончательное решается после того, как с ним уже ничего не поделаешь, - как уж он закоснеет в упорстве своем. Вы одно то решите: возможно ли осатаниться человеку? - Конечно, возможно. А если возможно, то куда его будет девать, как не поместить с бесами, коим уподобился? Вы все упираетесь на благость Божию, а о правде Божией забываете, - тогда как Господь "благ и праведен". Правда Божия вступает в силу, когда благость истощает уже все средства.

Спириты придумали заменить ад множеством рождений грешащего. Очень неудачно. Потому что кто остался неисправным в одно рождение, тот может продолжать его и во второе, и не только продолжать, но и углубить, или тем неизбежно углубить, что продолжить. Но что было во второе, то может быть и в третье рождение, и так далее, до осатанения. А для таких уж конечно неизбежен ад.

Иным думается, что без наказания и мук грешников, конечно, нельзя оставить, но эти муки не будут вечны: помучатся-помучатся отверженники, а потом и в рай. Страсть как хочется нам казаться милосерднее Самого Господа! Но и эта выдумка несостоятельна: ибо ад не есть место очищения, а место казни, мучащей, не очищая. Сколько ни будет жечь кого ад, жегомый все будет такой же нечистый, достойный того же жжения, а не рая. Жжению потому и не будет конца.