Румиланта - Валерий Афанасьев

Уже через два месяца после того, как было затеяно это дело, первые плоты поплыли по Хат. Доставка леса в Гремен с верховьев реки хороша еще и тем, что течение само несет плоты к месту назначения. Покупали лес и другие города, но их закупки были гораздо скромнее тех поставок, которые шли для Гремена. Барон Людвиг платил исправно, платил звонкой монетой, не скупясь. Стекло окупало все затраты. Первый в этом мире стекольный завод был очень выгодным делом. Единственное, что огорчало его, увеличивающиеся поборы со стороны соседей-тилукменов. Племена кочевников обложили данью все пять вольных городов реки Хат.

Объединение племен тилукменов до недавнего времени вызывало серьезную тревогу, но с недавних пор действия их не настолько согласованны. Возобновившаяся водная торговля по Хат, вдоль берегов которой кочуют многие из тилукменских племен, действует на них, как красная тряпка на быка, как сыр на мышь. Причем, все происходит, как в той поговорке – «видит око, да зуб неймет». Многотысячные всадники – грозная сила, но это на берегу. На просторах полноводной реки они бессильны. Кораблей у тилукменов нет, есть лодки, да и тех не так много. Недолюбливают кочевники воду, хотя и живут по берегам полноводной реки. Разумеется, одиночному кораблю опасно плыть по Хат даже в таких условиях. Но когда по реке идет флотилия из десятка кораблей, тилукменам остается лишь завистливо смотреть с берега. Зарятся они на сокровища, перевозимые в трюмах, рано или поздно у одного из племен не хватает сил спокойно смотреть на проплывающие мимо струги, и оно организовывает нападение. Организовывает, несмотря на то, что все предыдущие попытки захвата кораблей провалились. Жадность и близость добычи затмевает разум, заставляя их строить новые и новые планы.

Конечно, они могли напасть на вольные города и разорить их, но тогда они останутся без дани, и кораблей, плывущих по реке, они больше не увидят – некуда будет им плавать. Нет, такой выход был для кочевников неприемлем. Что остается? Все те же попытки разжиться за счет торговых караванов – оставить это бесполезное дело, выше их сил. Так что водный поход к вольным городам не такое простое предприятие. Но пока походы удаются. Что до абудагских наемников, то они рады новой работе – для охраны каждого каравана требуется не менее двух сотен воинов. Нанимают абудагцев их купцы, нанимают и купцы из империи. Некоторые жители империи обходятся и своими силами. Такие, например, как герцог Фагуа. Да и к чему герцогу наемники из Абудага? У него своя гвардия есть, и немаленькая. Но речь сейчас не об этом.

Водная торговля была необходима вольным городам Хат, как воздух, даже несмотря на увеличивающиеся поборы со стороны кочевников. Сеньор вольного города Гремена барон Людвиг в такой ситуации чувствовал себе более уверенно, чем правители других вольных городов. В свое время он сделал ставку на негласный союз с гномами и мной, как их представителем. И не прогадал.

Наши струги доставляли барону отличные доспехи и вооружение, сделанные гномами. Все это барон не спешил афишировать до поры. Кроме того велики были и поставки металлоизделий мирного назначения. Обратно везли вяленую рыбу, икру, речной жемчуг и, конечно же, стекло. Людвиг богател и мог себе позволить, платить за поставки древесины не скупясь. В том числе и дефицитнейшим стеклом. В восточных княжествах оно было не менее ценным, чем в империи и Абудаге.

Долг семьи, казавшийся Найе неподъемным, таял, как снег весной. Через два года она смогла полностью рассчитаться с кредиторами.

Расплатившись с долгами, Найя смогла ответить на мое предложение, и сказала «да». Пышных торжеств мы не планировали, но не тут-то было. Как только весть о предстоящей свадьбе дошла до герцога Фагуа, нашим скромным планам пришел конец.

Можно ли сказать, что мы были с герцогом дружны? Он герцог, а я всего лишь виконт. Формально я от него полностью зависим. Но в том-то и дело, что формально. Независимость – странное слово. Зависимыми или независимыми мы делаем себя сами. Зависим, прежде всего, тот, кому много надо. Да, герцог знает, что его покровительство важно для меня, но он так же знает, что я не пропаду и без него. Это вызывает со стороны Фагуа определенное уважение. Друзья ли мы с герцогом?

Это странная дружба. С его стороны – это смесь уважения, некоторой доли снисходительности (все-таки герцог второе лицо в империи, после самого императора) и простой человеческой симпатии. А с моей стороны? Фагуа, в общем-то, неплохой человек, если делать скидку на то, что он герцог и иногда бывает несколько авторитарен. В такие моменты лучше держать дистанцию. Бывает, настроение герцога располагает к задушевности, и тогда он отличный собеседник, человек веселый и остроумный. С ним приятно пообщаться за столом или в кабинете. Я уважал Фагуа за живой ум и энергичность. К тому же он скорее честен и порядочен, чем напротив. Несколько эгоистично, по-герцогски. Но здесь уж ничего не поделаешь – издержки дворянского воспитания.

Если учитывать все выше приведенные издержки, можно сказать, что мы с герцогом друзья. По крайней мере, принимает он меня радушно. Или не принимает. Но тогда я просто откладываю разговор и жду, пока Его Светлость придет в надлежащее настроение.

В общем, услышав о моей женитьбе, герцог заявил, что это событие должно быть обставлено надлежащим образом. Я тяжело вздохнул. Что значит «надлежащим образом» в понимании Фагуа я знал. Это, как минимум, трехдневное мероприятие, на которое будет приглашено половина дворянства всего герцогства. Более того, Его Светлость заявил, что организует все сам. Разумеется, Фагуа не собирался заниматься этим лично, нужных людей у герцога достаточно. А когда он сказал, что может и оплатить данное мероприятие, если у меня, против обыкновения, нет денег, я сдался. Все-таки, зажимать свадьбу – занятие неблагородное.

Как я и предполагал, мероприятие получилось шумным: с балом-маскарадом, многочисленными подарками и поздравлениями, с банкетом. Были на него приглашены и те самые молодые вдовушки-баронессы, которые так лихо отплясывали на столе во время нашего первого знакомства с Фагуа. Слава создателю, дальше этого не зашло. А ведь герцог предлагал мне сосватать одну из них в жены. К счастью, тогда я уже познакомился с Найей. После банкета, сопровождавшего наше знакомство с герцогом и баронессами, но до предложения о сватовстве. А ведь я мог принять это предложение, не встреть я Найю в том походе. Баронессы были недурны, и сердце мое было свободно до того, как я повстречал свою избранницу. Ужас! Я мог с ней разминуться! Как извилисты порой пути нашей судьбы и как мимолетная случайность может повернуть их раз и навсегда. Надеюсь, что навсегда.

Трехдневная свадьба была для нас серьезным испытанием. Дело в том, что я не слишком люблю банкеты. Но если бы этим все и ограничилось! Гномы заявили, что мы непременно должны посетить долину, чтобы отпраздновать нашу свадьбу не второпях (под словом «второпях» они подразумевали двухдневный пир, который я устроил у себя в поместье), а как полагается. Они меня совсем уморят с этими торжествами! И отказаться было совершенно невозможно. Если гномы что-нибудь вобьют себе в голову, то это надолго. Обычно мне все же удается их переубедить, но в этом случае они были тверды.

Я согласился. Надо признать, я был рад, что они меня уговорили. Давно собирался навестить долину, но дела не позволяли отлучиться.

Поехали мы по первому снегу, вместе с последним караваном. С началом зимы движение по рекам замирает и в поместье наступает затишье.

Мороз был несильным, снегу совсем немного. Путешествовать – одно удовольствие. И почему здесь не любят водить караваны зимой?

Долина была все такой же, а вот въезд в нее разительно изменился. Оборонительная стена, которую возводили гномы, была почти полностью закончены. Она растянулась на полтора километра, поражая подъезжающих своей основательностью. Через каждые двадцать метров были устроены малые площадки для станковых арбалетов. Через каждые пятьдесят метров были установлены камнеметы, возвышаясь над стеной и парапетами ограждения. Онагры и баллисты чередовались. Баллисты были более дальнобойными машинами, зато модернизированные онагры позволяли варьировать угол прицеливания в большем диапазоне. В том числе, делать этот угол отрицательным, обстреливая пространство, почти прилегающее к стене. Гномы отлично подготовились к возможному вторжению. В следующем году достроят оборонительные укрепления в малом рукаве, ведущем в долину, и обороноспособность можно будет считать приемлемой.

О нашем появлении гномы узнали заранее – система наблюдения у них поставлена на должном уровне. Дежурная тысяча высыпала на поле. Под звуки трубы гномы построились стройными рядами в полном боевом облачении. Я смотрел, улыбаясь, на их слаженные действия. Такой выучки нет, пожалуй, и в имперских легионах. Да что там «пожалуй», точно, нет.