Меч Чингисхана. Приключенческая кинокомедия - Александр Максимов

– А куда людям науки спешить? Никуда его иероглифы не денутся, – сказал Гоголь.

– В монгольском языке иероглифов нет, – поправил его Штольц. – У них своя собственная запись – старомонгольское письмо.

– А ты откуда знаешь? – удивился Гоголь.

– Чупа рассказывал.

– А-а… не думал, что вы такие заумные беседы ведете.

– Представь себе – ведем! Знаешь, сколько мне он рассказывал о тибетских монахах?

– Постой-постой, ты случаем не буддист?

Штольц, ежась от ветра, достал из внутреннего кармана куртки небольшую плоскую фляжку. Отвинтив крышку, сделал глоток.

– На, согрейся! – сказал он, протягивая фляжку Гоголю. – И хватит глупости говорить, я тебе не Данила!

За словесной перепалкой Штольц и Гоголь заметили, как сзади к ним подошел Чупа.

– О чем дискуссия? – поинтересовался он.

Штольц забрал фляжку у Гоголя и протянул ее Чупе:

– Это у вас, у ученых людей, дискуссия. А здесь у нас пустой базар! Гоголю не нравится, что я интересуюсь восточной культурой.

Чупа сквозь очки серьезно посмотрел на Гоголя.

– Это правда?

– Ерунда все это! Просто пустой треп, – стал оправдываться Гоголь.

Чупа, ежась от холодного ветра, сделал еще глоток из фляги.

– Холодно что-то. Автобус скоро? – спросил он. – Представляю, что на реке еще холоднее.

– Честно говоря, мне тоже не очень хочется в такую погоду с удочкой сидеть, – признался Гоголь. – Может быть, ну ее в баню, эту рыбалку?

– В баню? – задумчиво произнес Штольц. – А что, это идея! Пойдем в баню! А рыбалка от нас никуда не денется. Чупа, ты ничего не имеешь против бани?

– Штольц, ты гений! – воскликнул Чупа, обрадованный тем, что не нужно тащиться черт знает куда и сидеть на ветру с удочками.

В русском языке есть такое слово – ЗАВИСНУТЬ. Толковый словарь русского языка С. И. Ожегова дает этому слову такое толкование: «Остановиться в воздухе над какой-нибудь точкой». А Малый академический словарь русского языка – «Задержаться, остановиться над чем-либо в полете или в момент свободного падения». Проще говоря, летел кто-то где-то и вдруг остановился, завис. Так и наши герои: собрались на рыбалку, можно сказать, взлетели на крыльях желания побыть наедине с природой, и на каком-то промежутке пути зависли. В данном случае – зависли в бане, причем основательно.

Директор бани – старый знакомый Штольца – устроил ему отдельный кабинет. Начиналось, как всегда, чинно и благородно. С холода душевно прошли первые сто грамм. Затем, после парилки – пиво и еще по сто, и снова в парилку. Немного отдохнув и вздремнув, все повторили снова. И продолжалось так много часов.

Друзья, потерявшие счет времени, сидели за столом, который был заставлен пустыми пивными банками и бутылками из-под крепких напитков. Штольц сидел в задумчивости, Чупа, положив голову на стол, дремал, а Гоголь вел светскую пьяную беседу с банщиком.

– Мы где? – через некоторое время спросил Гоголь.

– На рыбалке, – очнувшись ото сна, ответил Чупа.

– А рыба где?

Чупа взял со стола вяленого леща и протянул его Гоголю:

– Вот.

Гоголь взял у него рыбу и стал ее рассматривать.

– Почему она такая?

– Какая?

– Сухая.

– А какая она должна быть? – недоуменно спросил Чупа.

– Мокрая.

– Так мы ее давно поймали, вот она и высохла.

Штольц, который был самый трезвый из всей компании, решил прервать бессмысленный разговор:

– Друзья мои, а не пора ли нам заканчивать? Что-то мы здесь засиделись.

– И поедем на рыбалку? – ища свои очки в рыбьей чешуе, спросил Чупа.

– Какая рыбалка? Домой пора возвращаться.

Чупа уставился в Штольца непонимающим взглядом.

– Домой? – заплетающимся языком спросил он.

– Домой, домой.

– А что женам скажем?

– Скажем, что были на рыбалке.

– А рыба где?

– Да, а рыба где? – включился в разговор Гоголь.

Штольц задумался. Действительно, без рыбы нельзя. Что жены скажут?

– Рыбу можем купить на рынке, – предложил он.

– Пожалуй, это выход! – сказал Гоголь, которому понравилась идея.

В гостях у Марины были жены Гоголя и Чупы – Катя и Настя. В ожидании с рыбалки мужей, они коротали время за бутылкой красного вина.

– Интересно, наши мужчины приедут с рыбой или без? – спросила Марина.

– После того, что ты сделала, откуда рыбе взяться? – ответила Катя.

– А я думаю, что рыба будет, – возразила Настя. – Иначе где они уже целые сутки пропадают? На телефонные звонки не отвечают.

– Думаешь, что они нам изменяют? – засомневалась Катя.

– Иногда кажется, что да, – сказала Марина. – Хотя не знаю, я совсем уже запуталась.

– А я верю своему мужу! – ответила Настя, убежденная в том, что муж верен ей до гроба.

Разговор женщин прервал настойчивый звонок в дверь.

– Кого принесло в такой поздний час? – удивилась Марина.

– Наверное, муж вернулся, – предположила Катя.

– У него свой ключ.

– Тогда не открывай.

Тем не менее кто-то продолжал настойчиво звонить в дверь. Не выдержав, Марина встала из-за стола и пошла открывать дверь. Подойдя к двери, она посмотрела в глазок и увидела Штольца, за спиной которого с серьезными лицами стояли Гоголь и Чупа.

Как только Марина открыла дверь, в квартиру ввалился еле держащийся на ногах пьяный Штольц. В одной руке он держал чехол с удочкой, в другой – кукан, на котором были нанизаны несколько морских окуней и большая камбала.

– Вот жена, принимай улов! – сказал Штольц, пытаясь поцеловать жену в щеку.

Еле увернувшись от поцелуя мужа, Марина молчала и только сердито смотрела на пьяную троицу. Предчувствуя скандал, Гоголь и Чупа остались стоять на лестничной клетке.

– Мы тебя доставили, теперь и нам по домам пора, – пробормотал Гоголь.

Но тут из комнаты донесся громкий голос его жены:

– И в какой же ты дом собрался?

– Ик, Катя? – икнул от неожиданности Гоголь.

– Что стоишь в дверях, заходи! – строго приказала Катя.

Чупа наклонился к Гоголю.

– Заходи, я один до дома доберусь, – тихо сказал он.

На этот раз из комнаты раздался голос Насти:

– Это почему же ты пойдешь домой один?

Вслед за Катей из комнаты вышла Настя.

– И ты здесь? – удивился Чупа и неуверенно переступил порог.

Женщины с интересом разглядывали рыбу, которую держал Штольц.

– Где рыбу ловили? – спросила Марина.

– Как всегда, на реке, на нашем месте.

– В нашу реку стала заплывать океаническая рыба?

– А кто ее знает? Рыба – существо глупое, куда хочет, туда и плывет.

Штольц, приподняв кукан, стал разглядывать принесенную им рыбу. Затем показал ее Гоголю и Чупе, которые в знак согласия закивали.

С Мариной началась истерика.

– Сволочь ты! – закричала она. – И вы тоже! – это она адресовала Гоголю и Чупе. – Вы хоть удочки доставали?

– А как же, доставали.

– Да, доставали, – поддакнули Гоголь с Чупой. – Иначе как же мы рыбу ловили?

Тут истерика началась с Катей и Настей.

– И ты туда же! – размазывала потекшую по щекам тушь Катя. – А я тебе верила!

– Что ты, милая? – стал оправдываться Гоголь. – В чем мой грех? В том, что выпил? Все на рыбалке немного выпивают. Что же это за рыбалка без выпивки?

– Как вы могли наловить рыбы, если мы вам все крючки обрезали? – перешла на крик Катя.

– Зачем? – удивился Гоголь.

– Чтобы вас проверить, кобелей этаких!

Тут уже в полный голос заревели Марина и Настя.

– Да… Прокололись мы тогда основательно, – сказал, поеживаясь от воспоминаний, Гоголь. – Представляю, что если и на этот раз без рыбы вернемся.

– Моя Марина на этот раз точно не поверит, – подтвердил Штольц и решительно начал снимать джинсы. – Нечего попусту время терять! Вперед, на другой берег!

Видимо, решительность Штольца так подействовала на Гоголя, что он тоже быстро стал раздеваться. Один Данила сидел в нерешительности.

– Тебе что, особое приглашение нужно? – прикрикнул на него Гоголь.

Даниле ничего не оставалось, как последовать их примеру, – он стал нехотя стягивать с себя штаны.

Сложив джинсы и завязав их в рубашки, захватив удочки, рыбаки смело вошли в воду.

Старик не обманул. В этом месте действительно был брод. На середине реки вода едва достигала пояса.

Перебравшись на другой берег, слегка обсохнув, оделись. Штольц с некоторой долей скептицизма размотал леску. Нанизав наживку на крючок, забросил удочку в реку. Поплавок, едва коснувшись воды, быстро пошел под воду.

– Ничего себе! – удивился Штольц. – Не успел забросить – и уже клюет.

Штольц подсек и дернул удочку вверх. На крючке трепетал крупный окунь. Отцепив его и быстро насадив наживку, снова забросил удочку. Через секунду поплавок снова ушел под воду.

Увидев, что у Штольца клюет, Гоголь с Данилой тоже стали спешно разматывать леску. Синхронно забросив удочки, они не успели даже опомниться, как одновременно клюнуло у обоих.