Всадники апокалипсиса Сальвадора Дали - Илья Баксаляр

В один прекрасный день Дали и Бунюэль решили отдохнуть на берегу озера и насладиться теплым майским солнцем. Сальвадор лежал на раскладном стуле с закрытыми глазами и в полудреме представлял себя в роли Наполеона, который покорял заснеженную Россию. Перед ним расстилается Бородинское поле, впереди стоят русские редуты, и он посылает свои полки один за другим на смертельную битву, которая прославит его на века. Но русские не сдавались, и полководец взмахом посылал все новые и новые войска в бой в надежде побыстрее завершить великую битву. Вот русские дрогнули, и сейчас он опять вскинет руку, и его знаменитая кавалерия сметет оборону противника и сделает его имя бессмертным на века. Как вдруг чья-то рука нежно погладила его по вытянутой ноге. От неожиданности Сальвадор открыл глаза, и его взору предстала прекрасная молодая особа со стройной фигурой, пышным бюстом, симпатичным личиком, довершала картину соблазнительная кокетливая улыбка. Он попытался отстраниться, но девушка, наверное не привыкшая к отказам, попробовала обнять его за ноги, при этом весьма крепко схватившись за тело Дали. Это привело Сальвадора в бешенство, громко крича и топая ногами, он отталкивал назойливую даму, словно ядовитую змею, вцепившуюся в пятку. Когда ему наконец удалось оторвать от себя прилипчивую девушку, он с брезгливым видом кинулся наутек. Наблюдавший за происходящим Луис остался в полном недоумении.

Глава 5

Неделю спустя радостный Бунюэль прибежал к Дали.

– Слушай, мой друг, завтра в Мадрид приезжает Лорка. Он будет в доме моих друзей. Пойдешь со мной?

Сальвадор посмотрел на друга, и у него на душе стало немного печально. «Как он восторгается этим поэтом! Какие у него глаза при одном упоминании этого имени! И как буду выглядеть я в глазах других, когда все только и будут смотреть на этого Гарсию Лорку. Буду стоять в стороне, как обычная дворняга и никому ненужный человек».

– Нет, я не пойду, я не любитель поэзии и тем более не поклонник твоего Лорки.

– Ну давай пойдем! Тебе будет интересно! – упрашивал Луис.

– Нет! – отрезал Сальвадор.

– Хорошо! Ты можешь не ходить, но давай просто зайдем в гости, ты посмотришь на этого человека, и мы уйдем вместе! – Бунюэлю очень хотелось показать другу своего кумира, которого он, правда, еще ни разу не видел.

– Ладно! – не желая обижать товарища, согласился Дали.

Вечером они направились к друзьям Луиса в особняк в центре Мадрида, где собралась вся столичная богема. Они шли по ухоженной вымощенной булыжником улице, по тротуару, освещенному газовыми фонарями, вдоль аллеи высоких деревьев. Впереди светился огнями старинный белый особняк, построенный в мавританском стиле. Во дворе и на улице было много автомобилей и карет. Все говорило о том, что здесь собрались знатные люди столицы, интересующиеся искусством. Поэт Лорка был для многих знатоков поэзии загадкой, и почти всей богеме Мадрида хотелось познакомиться с этим новым явлением в литературе современной Испании. Пробиться в дом было очень трудно, автомобили и экипажи все подъезжали и подъезжали.

– Сальвадор, пойдем быстрее, а то не попадем на вечер.

Дали был в душе возмущен: «Кто такой этот Лорка? И почему к нему такое внимание? Так должны были встречать здесь меня!» Но любопытство взяло верх над личными амбициями и он вошел в дом.

В большом зале яблоку негде было упасть, народ в нетерпении ждал появления нового кумира. И вот в углу помещения возникло какое-то оживление, все бросились в ту сторону.

– Это он! – повторяли все вокруг.

И действительно, взору публики предстал молодой человек лет двадцати пяти с правильными чертами лица, большими голубыми ясными глазами, в которых утопали все взгляды. Эти глаза излучали столько живительной энергии, что от них было невозможно оторвать взгляд. Черные кучерявые волосы обрамляли красивое светлое матовое лицо. Он был среднего роста, строен и привлекателен. Все присутствующие женщины буквально пожирали глазами этого молодого поэта, о котором говорил Мадрид и вся Испания. И чем больше они смотрели на Лорку, тем сильнее им хотелось прижаться к нему, обнять и не отпускать уже никогда. Так манила их исходящая от него магическая сила наравне с силой его проникновенных стихов. Мужчины не менее восторженно приветствовали поэта. В их глазах он был своим малым, который держался просто и был открыт для общения, без грамма снобизма и самовлюбленности.

После первого знакомства публика стала просить Лорку прочитать стихи. Кто-то принес стул, и поэт поднялся на него. Завороженные взгляды устремились на Лорку. И его голос зазвучал:

В глубинах зеленого неба

зеленой звезды мерцанье.

Как быть, чтоб любовь не погибла?

И что с нею станет?

С холодным туманом

высокие башни слиты.

Как нам друг друга увидеть?

Окно закрыто.

Сто звезд зеленых

плывут над зеленым небом,

не видя сто белых башен,

покрытых снегом.

И чтобы моя тревога

казалась живой и страстной,

я должен ее украсить

улыбкой красной.

Дали не поддался обаянию кумира публики и, в отличие от всех, с презрением смотрел на молодого поэта. «Подумаешь, поэт. Сколько их было, есть и будет, мода пройдет, и все тебя забудут. Миру нужны более величественные фигуры, такие как Наполеон, которые останутся на века благодаря своей особой избранности». Но когда поэт начал читать, все критические мысли Сальвадора рассеялись при первых же строках.

В глубинах зеленого неба

зеленой звезды мерцанье.

Как это необычно. Чем-то стихи Лорки напомнили его восприятие мира.

Сто звезд зеленых

плывут над зеленым небом,

не видя сто белых башен,

покрытых снегом.

«Как зеленые звезды могут плыть над зеленым небом, не видя сто белых башен, покрытых снегом?! Как он прекрасно выразил свое видение этого мира!» – уже через мгновение восхищался Сальвадор. Мало кто понимал его живопись, а тут несколько строк так ясно показали, что этот молодой поэт видит мир таким же, как и он.

И чтобы моя тревога

казалась живой и страстной,

я должен ее украсить

улыбкой красной.

Едва поэт закончил читать, как зал взорвался оглушительными аплодисментами. Публика была заворожена стихами и молодым поэтом, гений и магнетизм которого покорили сердца и души присутствующих.

– Как тебе этот поэт? – сквозь шум услышал Дали восторженный голос Луиса.

В зале все аплодировали, кричали, старались поближе подойти к Лорке и пожать ему руку. Женщины не сводили глаз с молодого красавца, который пробуждал в них затаенные желания.

– Послушай, Луис, познакомь меня с ним! – вдруг резко сказал Дали.

– Тебя? Познакомить с Лоркой? – Бунюэль был крайне удивлен тем, что его немного странноватый друг захотел познакомиться с поэтом. – Ладно! Но это будет трудно сделать.

Они протиснулись сквозь толпу к поэту.

– Извините! – начал Луис. – Разрешите, пожалуйста, познакомить вас с моим другом-художником! – он запинался, робея в присутствии такой легендарной личности.

Но тут Дали отодвинул Луиса в сторону:

– Разрешите представиться: Сальвадор Дали, величайший художник современности! – и он бесцеремонно протянул поэту руку.

Бунюэль покраснел и с опаской смотрел, как Лорка отреагирует на такую наглость.

– Ну что же, рад знакомству с гениальным человеком! Художники – это те же поэты, которые умеют выразить слова в красках, – ответил Лорка.

– Хорошо сказал! – Дали сразу перешел на «ты». – Если у тебя будет время, давай об этом потолкуем, мне понравились твое стихи.

Луис, пораженный такой фамильярностью своего друга, не знал, что и делать.

– Хорошо, Сальвадор! Ты где учишься?

– В университете на факультете живописи.

– Я заеду как-нибудь! До свидания, Сальвадор!

Толпа стала оттеснять Дали и его друга от поэта.

– До свидания, друг! – крикнул Дали.

Толпа совсем отодвинула молодых людей в сторону.

– Пойдем отсюда, Луис! – сказал Дали. – Здесь делать уже нечего.

По дороге Бунюэль долго ругал друга:

– Ну разве так можно общаться с великими людьми?

– А что, разве я не такой же великий, как он? – возмутился молодой художник.

Луис хотел рассмеяться, но, посмотрев на друга, решил, что лучше этого не делать. Дома Сальвадор долго не мог заснуть, находясь во власти стихов Лорки.

В глубинах зеленого неба

зеленой звезды мерцанье.

Глава 6

Сестра Дали стала первой моделью для его необычных полотен, однако уловить смысл произведений молодого художника для многих зевак представлялось неразрешимой задачей. Новый стиль живописи был на слуху, но, как всякое новое направление, часто подвергался отторжению и невосприятию. Сюрреализм Дали далеко выходил за рамки обычного восприятия, но ничего в картинах гения не писалось просто так.

Покоренный стихами Лорки Дали впитывал смысл каждого слова. Ощущая родственную душу, он раскрывал тайны поэта, его сокровенные мечты и страхи, от которых он пытался избавиться. Дали знал, что он тоже пришел в этот мир не просто так: «Моя жизнь – это миссия, с которой послал меня Бог на эту землю, и что могут эти обычные смертные судить о моих картинах, оценивать все те тайны, в которые посвятили меня высшие силы». И вновь читая стихи Лорки, художник чувствовал мистическую силу, которая должна была связать их.