Кинжал - Дана Посадская

Вивиана бесшумно выскользнула вон.

— Так-так. — Старый колдун прищурился. — Что ж, Белинда, раз уж мы с тобой остались одни, не будем терять драгоценного времени. Ты ведь приехала не просто навестить семью. Этого-то от тебя вовек не дождёшься.

— Право же, дядюшка…

— Брось, сейчас не время спорить. Ты всегда была сама по себе, и, признаюсь тебе честно, это мне в тебе больше всего нравится. Настоящая сила есть только у тех, кто способен со всем справиться в одиночку. Именно это сейчас от тебя и нужно. Ты уже виделась с остальными?

— У замка я встретила Ульрику, дядюшка, — Белинда страдальчески поморщилась, — а больше никого. Я хотела сперва побеседовать с вами.

— Правильно, правильно. Эта старая дура Лавиния тебе всё рассказала?

— В общих чертах. — Белинда утвердительно склонила голову. — Но она не сказала, как именно это случилось.

— Если бы мы сами знали! — Лицо Магуса стало усталым и мрачным, полностью утратив оттенок комичности. — Этот треклятый дух сидел, как обычно в магическом сосуде. А потом сосуд оказался пустым.

— Очевидно, — медленно произнесла Белинда, — кто-то подошёл к нему слишком близко, и он вцепился в него, как клещ, и пробрался внутрь…Вопрос только в том, кто же это был.

— Ты умная девочка, Белинда, — дядюшка Магус одобрительно кивнул. — А теперь послушай, что я тебе скажу. Мы все под подозрением, Белинда; все, кроме тебя. Поэтому только ты можешь в этом разобраться. Ты никому не должна доверять, запомни, никому!

— Даже вам, дядюшка? — улыбнулась Белинда.

— Конечно! Я-то знаю, что дух не во мне, но ты этого не знаешь!

— По правде говоря, мне сложно поверить, что это можете быть вы, дядюшка.

— Не дай себя обмануть, Белинда! — Старый маг сурово погрозил ей пальцем. — Если я веду себя, как всегда, это ещё ничего не значит! Призрак может забиться в самые тайные глубины того, кем он завладел, позволить ему быть самим собой, но при этом затаиться и ждать своего часа.

— Хорошо, дядюшка. — Белинда сверкнула глазами. — Я не буду верить ни вам, ни кому-либо другому.

— Умница. — Дядюшка Магус вздохнул. — Медлить нельзя, Белинда, помни об этом. Чем дольше он находится в том, кем завладел, тем больше подчиняет себе его волю и силу, и тем сложнее будет с ним бороться.

— Не волнуйтесь, дядюшка. — Белинда гордо вскинула головку. — Я справлюсь!

— Хотелось бы верить, деточка! — покачал головой старик. — Да помогут тебе все силы Тьмы!

5

Мартин

Выйдя от дядюшки, Белинда обнаружила под дверью Вивиану. Она так рассвирепела, что, крепко схватив девочку за руку, бросилась с ней напрямик через пространство. В результате, конечно, не рассчитала, и вместо комнаты Белинды они приземлились на пыльный ковёр в пустой гостиной.

— Что ты себе позволяешь? — Белинда тряхнула Вивиану за плечи. — От Клотильды научилась под дверями подслушивать, да?

— Нет, госпожа Белинда! — жалобно вскричала Вивиана. — Клянусь, я не нарочно! Просто я боялась одна идти по лестнице, без вас…Там так темно и летучие мыши…А вернуться в башню я не решилась.

— Боялась? — Белинда надменно скривила губы. — Детка, тебе уже пора забывать это слово, если ты не хочешь сойти с ума в этом замке. Здесь творится такое, что скоро и черепушка на постели, и жалкие летучие мыши покажутся тебе просто детскими забавами.

— А вы…никогда ничего не боитесь, госпожа Белинда? — робко спросила Вивиана.

— Я? — Белинда даже не знала, сердиться ей или смеяться. — Детка, все в мире делятся на тех, кто боится и тех, кого боятся. Я принадлежу к последним, и можешь мне поверить, это намного приятнее.

— А… — нерешительно начала девочка, — Этот…призрак, о котором вы говорили с вашей тётушкой, и с господином Магусом тоже…Его вы разве не боитесь?

— Призрака? — Белинда недобро усмехнулась. — О, нет. Это он всегда боялся меня…да и остальных. Боялся и ненавидел. Им и сейчас, где бы он ни находился, двигают страх и ненависть. Поэтому он слабее.

— А кто он такой?

— Кто? — Белинда помолчала, расправляя тщательно складки своей амазонки. Её глаза неожиданно сузились, и на мгновенье Вивиане показалось, будто в них отразилось пламя костра. — Он — инквизитор.

— Обо мне говорите? — раздался неожиданно звонкий, ломающийся голос, и из окна в гостиную прыгнул нескладный мальчишка с ядовито-жёлтыми волчьими глазами и неестественно красными губами.

— Приветствую вас, юноша! — рассмеялась Белинда. — Почему о тебе?

— Ну, как же, — Он подбоченился, еле сдерживая хохот. — Это ведь в меня вселился инквизитор, разве вы ещё не догадались?

— Мартин, — Белинда нахмурилась, — перестань, не надо так шутить.

— Хорошо, кузина Белинда, умоляю, простите, я больше не буду, — с притворно-слезливым раскаянием в голосе воскликнул он, и, подбежав к дивану, галантно поклонился. — Но разве не забавно, что любой из нас может им оказаться?

— Совсем не забавно, — отрезала Белинда.

— По крайней мере, есть хоть какая-то польза от этой истории, — произнёс немного смущённо Мартин.

— Какая же?

Мартин густо покраснел и отвёл глаза.

— Такая… что вы, наконец-то, приехали, кузина Белинда. А то вы так редко у нас бываете.

— Ах ты, маленький льстец! — Белинда с довольной улыбкой покачала головой.

— А это кто? — Мартин, небрежно кивнул на Вивиану. — А, знаю, тётушка рассказывала, та, что утопла!

— Да, — признала Белинда, — Это именно она, теперь её зовут Вивиана. Вивиана, познакомься, это Мартин.

Вивиана задрала нос, — она, как и всякая уважающая себя молоденькая девушка, привыкла смотреть свысока на таких шумных незрелых мальчишек. А так как он был первый обитатель замка, не внушавший ей ни малейшего страха, она не желала скрывать лёгкого презрения.

Но Мартин уже начисто забыл о её существовании. Он не отрывал восторженного взгляда от Белинды. Нельзя сказать, что ей это не было приятно.

Хотя Мартин и называл Белинду кузиной, на самом деле они не были роднёй. Мартин вообще не принадлежал к их роду и был всего лишь приёмышем. Много лет назад его подобрали в соседнем лесу. Он тогда был совсем ещё младенец, — загорелый, чумазый, с шестью пальцами на хватких грязных ручонках, и весь перемазанный кровью — своей и чужой. Скорее всего, он был ребёнком каких-то полудиких бродячих оборотней.

Мартин вырос весёлым мальчиком, причём весьма способным к колдовству. Дядюшка Магус часто утверждал, что Мартин мог бы стать великим чародеем, если б не отказывался так категорически заниматься теорией, — то есть корпеть денно и нощно над магическими книгами и алхимическими ретортами.