Московский наследник – 2 - Люттоли

– Ты зачем ему денег дал, Ваграм? Он же пустой. Ничего за душой нет. Ты эти деньги, считай уже потерял.

– Он их оставит в нашем казино, Славик, – ответил на это Ваграм, – он же игрок. У него руки трясутся, когда он казино видит. Вот мы и приберём его к рукам. Пускай ходит, берёт в долг и проигрывает под проценты. Потом сразу всё заберём.

– И как ты заберёшь? – спросил тот, кого Ваграм назвал «Славик».

– Ты знаешь кто он?

– Знаю. Пасынок Николая Дудецкого. Но семья его без денег оставила.

– А если случится несчастье? Если вдруг Николай Дудецкий умрёт? Кому достанется наследство?

– Жене и родному сыну. Скорее всего, пополам поделят.

– А как жена получит наследство, можно будет и её…

– Я уловил твою мысль, Ваграм. Думаю, это можно устроить. Моя доля какая?

– Всё что заберём, поделим пополам. Как всегда и делали.

– Обрабатывай этого парня, а я займусь его отчимом.

На этом разговор закончился. Ваграм вышел в зал. Нашёл там Юрия и стал угощать его выпивкой. Юрий хмелел всё больше и больше, совершенно не замечая, что стопка фишек уменьшается с каждой минутой. Когда их осталось совсем мало, Ваграм дал знак Леоноре, чтобы она вышла поговорить сглазу на глаз. О чём они разговаривали, осталось загадкой. После разговора, Леонора забрала Юрия и повезла к себе домой.

Глава 4

Ровные ряды книжных полок. За стёклами хорошо видны названия книг. Книг много. Очень много. Полки тянутся почти во всю стену. И даже нависают над единственной дверью. Справа от полок стоит большой аквариум. Между поднимающимися кверху пузырями суетливо снуют разноцветные рыбки. За аквариумом стоит длинный шкаф тёмного цвета. Дверцы шкафа наглухо закрыты. За первым шкафом идёт второй. Хотя это не шкаф, а скорее некая витрина с наградами. Десятки грамот лежат поверх изящных подставок покрытых синим бархатом. Между грамотами стоят кубки. На одном из них отчётливо видна надпись: «Александру Дудецкому за победу на математической олимпиаде». А вот и он сам. Вернее его портрет. Портрет висит прямо над витриной с наградами. «Александр выглядит на нём очень счастливым. Он сидит на большом камне, обнимая двумя руками свои колени. Позади него расстилается голубое море. Он одет в рубашку с короткими рукавами. На плечах лежит свитер. Рукава свитера завязаны на уровне груди и очень напоминают узел пионерского галстука. Его глаза слегка прищурены и смотрят прямо. На губах играет мягкая улыбка. Волосы коротко острижены.

В спальне раздаётся один за другим, несколько судорожных вздохов. Хрупкая фигура лежит в кровати и подперев рукою голову, целый час не сводит взгляда с этого портрета. Из глаз медленно льются слёзы. Это происходит каждую ночь весь последний месяц. Именно столько времени…Яна занимала комнату Александра. Она её заняла только по настоянию «дедушки», как она теперь называла Аристарха Дудецкого. После возвращения из дома отца Александра, она хотела собрать вещи и сразу же поехать на вокзал, но он упросил её не делать этого. Ему ни за что бы не удалось уговорить её. Но он сумел найти те единственные слова, которые дошли до её сердца. Она до сих пор помнит его слова.

– Вспомни, почему ты рассталась с Александром, – сказал ей дедушка. – Ты ведь наказала его за слова Леоноры. А сейчас меня хочешь наказать так же как Александра?

Эти слова сломали всю её решимость. Она осознала, что не должна поступать так, как однажды поступила. Пусть её ненавидят. Пусть думают что хотят. Она не бросит дедушку. Если только Александр снова не оттолкнёт её от себя. Если он это сделает, она уедет несмотря ни на что.

Мысли Яны снова вернулись к Аристарху Дудецкому. Она привязывалась к нему всё больше и больше. Привязывалась по мере того как узнавала. Он обладал удивительной добротой и ещё более удивительной мудростью. У него всегда имелся ответ, который сразу доходил до её сердца. А тот в ней и вовсе души не чаял. Всё время шутил, пытался её развеселить. И порой ему действительно удавались такие попытки. Она понимала, что дедушка хочет отвлечь её от грустных мыслей. И не только он. Она приехала вместе с братом Олегом. Опять же, по настоянию дедушки. Да и не только его одного. Генерал Терентьев настаивал на его приезде. Сам разговаривал с родителями. Он же помог Олегу подать документы в академию ФСБ. Прекрасные люди…просто прекрасные. Приняли их как родных. И только один человек не хочет её видеть. Тот, в ком она нуждается больше всех остальных. Глаза Яны снова и снова наполнялись слезами. Взгляд, наполненный нежным укором, устремился в сторону портрета. С уст слетел судорожный шёпот:

– Сколько ночей ещё я должна проплакать, чтобы ты меня услышал…неужели ты не понимаешь? Ты мне нужен Саша, очень нужен…ведь у нас с тобой скоро будет ребёночек…

Внезапно зазвонил телефон. Яна оторвалась от грустных мыслей и устремила взгляд в сторону ночного столика. Экран сотового телефона светился голубым цветом. Она приподнялась в постели и взглянула сверху на экран. У неё на губах стала появляться радостная улыбка. Она забрала телефон со столика. Включила кнопку ответа, и перевернувшись на спину приложила его к уху.

– Здравствуй мама! – тихо сказала в телефон Яна.

– Это не мама! – раздался в трубке грубоватый басок отца. – Как вы там? Устроились? А чего Олег делает?

– Всё хорошо. Мы здесь почти как дома. Дедушка о нас заботится.

– Дедушка? – раздался с другой стороны удивлённый голос. – Да, похоже вам действительно хорошо в Москве. Да и нам здесь неплохо. Дела идут хорошо. Я чего звоню? Хотел про Олега узнать. Как он там? Ведёт себя хорошо? Небось опять дерётся со всеми подряд.

– Да нет, папа. Он в Москве ни с кем ещё не дрался.

– Целый месяц в Москве и ни с кем не дрался? Никогда не поверю. У нас то каждый божий день…

– После суда он изменился. Правда изменился, – Яна разговаривала по-прежнему тихо, – Олег поумнел и повзрослел. Да и дедушку не хочет подводить. Они часто разговаривают. Олег его слушается во всём.

– Ничего себе! Слушается? А чего он родного отца не слушался?

И тут до Яны донёсся раздражённый голос матери, обращённый к отцу.

– Может ты дашь мне поговорить вместо того чтобы затевать новый скандал?

– Да бери, бери. Вот всегда так. Слово не дадут сказать, постоянно рот затыкают, – раздался ворчливый голос отца. Потом послышалось шуршание. А за ним послышался голос Раисы Павловны в котором звучало отчётливое беспокойство.

– Как ты милая моя? Я волнуюсь за тебя.

– Со мной всё в порядке! – Яна попыталась отвечать твёрдо. Она не хотела рассказывать матери о своих переживаниях, но она и сама всё поняла.

– Горюешь? Я ведь тебя знаю. Уж если полюбила так на всю жизнь. Такая же как я…глупая. Нас обижают. А мы прощаем и всё равно любим.

– Он меня не обижал! – Яна не сумела сдержать судорожный вздох.

– Может тебе лучше вернуться домой? – спросила мать после короткого молчания.

– Нет. Я должна увидеть его и поговорить. Я виновата во всём, мне и отвечать. А ты за меня не беспокойся. Тут есть кому за меня постоять. Дедушка за меня. Родители Саши тоже меня поддержали.

– Родители? Уже познакомилась с ними.

– И в гости успела сходить. Дядя Николай хороший человек. да его жена тоже. Приняли меня как родную. Всё время «дочкой» называли.

– Похоже тебя приняли все кроме того, кто должен был принять. А что вообще говорит Саша?

– Ничего. Его никто целый месяц не видел. Летает по всему миру и решает вопросы своей компании. Никому не звонит, ни с кем не разговаривает. Даже с дедушкой не разговаривает. Отстранился от всех. Дедушка говорит, что это очень хорошо. Раз он так себя ведёт, значит пережива…ет, – последнее слово совпало с очередным судорожным вздохом, потому и прервалось.

– А ты что думаешь? – раздался осторожный голос матери.

Яна устремила взгляд на портрет. В его глазах стала появляться боль.

– Он наверное узнал о моём приезде, поэтому и ни с кем не хочет разговаривать.

– Яна…

– Всё в порядке, мама. Он не делает ничего такого, чего бы я не заслуживала. Мне просто надо поговорить с ним. Один разок поговорить. Если он меня снова…оттолкнёт…я вернусь обратно, и никогда больше его не потревожу.

– Что я могу сказать? Делай, как знаешь. Только звони. Хотя бы изредка. Я ведь тут места не нахожу. Всё о тебе думаю.

– Конечно, мама. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, доченька!

Яна выключила телефон и подтянувшись, положила его обратно на столик. Затем натянула на себя одеяло и повернувшись на левый бок закрыла глаза. Неожиданно, она почувствовала лёгкий удар в нижней части живота. Потом ещё один, намного сильнее.

Сквозь слёзы прорвался радостный смех.

– В кого же ты такая нетерпеливая? – прошептала она с нежностью кладя руки себе на живот. – Верно в деда? А может в отца? Скоро мы это узнаем. А пока спи, милая, спи,…скоро я увижу тебя, и мы сможем познакомиться по-настоящему. Я так жду этой минуты…