Четвёртое Ахау - Евгений Лукин

На сердце малость полегчало, и я перевёл дух.

Съездили за Игорем.

Оказавшись рядом со мной на заднем сиденье, потомок атамана Уракова со злодейски-таинственным выражением лица сразу же сунул мне свой верный айпад.

— Читай!

— Буковки мелкие, — попытался отбиться я. — Очки дома оставил…

Небрежным касанием Шахин укрупнил текст. Волей-неволей пришлось вникнуть.

— Как?! — поразился я, всмотревшись. — Уже?..

— Угу…

«Объявленный на 21 декабря 2012 года конец света, — читал я, — так и не наступил, теперь тысячи землян, ждавших наступления конца света, ищут ответ на вопрос, почему не наступил конец света 21.12.2012 и стоит ли ждать его наступления…»

— А?! — ликующе возгласил Игорь.

— Знаешь… — сказал я, возвращая айпад. — А ведь жрецы майя наверняка бы этому корреспонденту сердце вырвали. С особой жестокостью на вершине пирамиды…

— За что?

— За повторы. В одном предложении три раза «конец света», два раза «наступил» и ещё два раза «наступления»…

— А нельзя было?

— Ни в коем случае. Карали там за повторы. Даже в двух соседних иероглифах запрещалось употреблять один и тот же рисунок.

Игорь покосился на меня не то с уважением, не то с жалостью.

— Во наблатыкался… — пробормотал он.

Встреча в просторном светлом кабинете Гордея Исаевича Неженского ожидала нас умеренно-торжественная: чудовищный стол-саркофаг пуст, изъеденный временем резной алтарь выдвинут из угла на середину. На рабочей плоскости его я увидел… нет, слава богу, не обсидиановый нож — всего-навсего бутылку арманьяка, три рюмки и лёгкую закусь.

— Как ощущения? — скрипуче осведомился хозяин кабинета.

— Никаких пока… — честно признался я.

— Первый раз так всегда бывает, — со знанием дела успокоил Неженский. — Ну что ж… — Он поглядел на референта, и тот наполнил рюмки. — Мир жив — и это главное.

Чокнулись, пригубили.

Наш работодатель критически окинул нас оком, и на морщинистом жёлчном лице впервые выдавилось нечто вроде улыбки.

— Через полтора часа я лечу в Лондон, — сообщил он. — Там мне, возможно, зададут кое-какие вопросы…

Ну вот… Так я и знал. Ненавижу враньё! Зачем оно вообще, если невероятнее правды всё равно ничего не придумаешь?

— Мне нужно знать координаты тринадцатой точки. Где именно она располагается?

«Да пошло оно всё к чёрту!» — подумал я в тоске и сказанул напрямик:

— На стеллаже. В моей квартире…

— …как ни странно… — секундой позже сообразил добавить Игорь.

Неженский размышлял.

— Странно… — согласился он наконец. — Быстро вычислили?

— Нет… — сипло сказал я. — Сначала думали везти на Ураков бугор.

— А что помешало?

— Интуиция…

— Есть случаи, когда логика бессильна… — снова пришёл на выручку Игорь.

Неженский покивал.

— Так я и думал, — удовлетворённо молвил он. — Пётр…

Дородный референт отомкнул сейф и достал оттуда два длинных конверта.

Вскрыть мы их осмелились только в «Конфетках-бараночках». Каждый из конвертов содержал пятьдесят тысяч рублей — всё теми же алыми купюрами.

Как вовремя! Ах как вовремя! Вернём долги, отпразднуем по-человечески Новый год… Но тут я взглянул на Шахина и увидел, что моих радостных чувств он, кажется, не разделяет. С таким беспощадным лицом покойный атаман Ураков должен был кричать проплывающим мимо судам: «Заворачивай!»

— Чем недоволен?

Игорь медленно прятал конверт.

— Сколько ж они сами огребли? — угрюмо выговорил он.

Я попробовал представить. Да много, наверное, раз в Лондон летит отчитываться…

— Как-то унизительно даже… — сказал Игорь. — Ну вот сам смотри…

За витринными стёклами медленно падал невиданный в наших широтах крупный декабрьский снег. Он ложился на раздвоенные в виде ласточкиных хвостов верхушки обелиска, представлявшего собой пару ничего не подпирающих столпов, на каменные бердыши и плечи двух стрельцов, основавших когда-то Царицын.

Давно осточертевший проспект преобразился, стал почти прекрасен.

— И тебе не обидно? — ядовито осведомился Шахин. — Вот этот мир оценили в полтинник… Ну хорошо! В два полтинника… Не обидно, нет?

— Да ладно тебе, — проворчал я. — Спасли и спасли… Что ж теперь?..

— То есть получается, что мы рисковали ради…

— Чем ты рисковал?

— Не знаю! Но они-то — знали!

Как всегда, мне трудно было уразуметь, придуряется мой друг Игорь или впрямь раздосадован.

— Могли бы и других нанять, — попытался урезонить я его.

— Не могли бы!

— А! Ну да… У остальных одно полушарие мозга работает в ущерб другому…

— Работает? Хрен там оно работает! Просто таких лохов, как мы, двое на весь город! А ты обратил внимание: Неженский даже не удивился, когда ты ему сказал, что череп — у тебя в квартире…

— Обратил…

— Они заранее всё разузнали… — зловеще изрёк Игорь. — И что тёща у меня суеверная, и что не поедем мы никуда по такой погоде…

Я вспомнил мой первый разговор по телефону с Петром Агриковым и, честно сказать, сильно усомнился во всей этой шахинской конспирологии. Ничего о нас заранее не выведывали — всё делалось откровенно впопыхах и наобум. Да и количество городских лохов было Игорем явно занижено…

А друг мой тем временем призадумался. Хитрый осетриный профиль чуть вздёрнут. Стало быть, озарило. Или вот-вот озарит.

— Слушай… — промолвил он. — А как думаешь, сколько он может стоить? Понятно, не оригинал, новодел, но… всё-таки горный хрусталь, ювелирная работа…

Я представил реакцию жены, скажи я ей такое, выпрямился на табурете, отставил рюмку.

— А вот нетушки тебе! — взорвался я. — На сантиметр передвинуть не дам! Это магическая точка! О ней вон в Лондоне скоро доложено будет…

— Так мир-то уже спасён!

— Н-ну мало ли что… — уклончиво ответил я. — Вдруг снова конец света… Нет уж! Где стоял, пусть там и стоит…

Волгоград — Бакалда

Декабрь 2012 — июль 2014