А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу. Часть 2 (СИ) - Рентон Рик

— Ты на тех двоих им, что ли, намекаешь? — Судя по шёпоту со стороны девчонки, она снова частично справилась с переводом самостоятельно, не смотря на 'четвёрку". — Которых ты там на асфальте разложил?

Наблюдая, как троица на мосту осторожно оглядывается, я ответил Белле лишь лёгким кивком. Пацанам же давать ответ не потребовалось. По тому, как они начали опасливо перешёптываться, я понял, что устроенная мной кровавая сцена всё ещё на месте.

И выложил свою последнюю карту:

— I killed them too. — Надежда была слабой, но других козырей у меня больше не было. — You know, people here… Sometimes they called me «Black George»…

Ведь от этого имени у местных детишек начинали трястись поджилки и отвисать челюсти? Я же сам это видел… Так какого хрена они вдруг заржали!

— Нормально, говоришь, общаемся… — Язвительное шипение вновь долетело до моего слуха из-под мехов Беллы. — Блин… Пешком мы до ночи хорошо если хотя бы за Петергоф уйдё… Стоп! — От шёпота девчонки не осталось и следа. — Точно! «Венера»!

Эти выкрики тут же привлёк внимание всех троих переговорщиков. И все они плотоядно выдохнули в один голос:

— Хо-ор…

Но, прежде чем я спохватился, Белла уже сбросила бесполезную меховую маскировку и шагнула к ограде мостика вплотную, размахивая руками:

— Эй вы! — Её звонкий голосок вновь всполошил всех чаек и крабов в округе. — Если дадите нам велики — я покажу, где есть патроны! — Указав куда-то на восток вдоль берега, девчонка тут же обернулась и кивнула мне на раскрывшую рты троицу. — Давай, переведи им скорей!

Но, судя по тому, как оба вооружённых парня тут же покосились на торчащие из-за спин приклады, последнее слово в речи девчонки они поняли самостоятельно. И, кажется, оно заинтриговало их гораздо больше, чем закопчённый корабль вместе со всем его содержимым.

Вот только закономерное недоверие сквозило даже в совершенно непонятной мне речи их старшего:

— Хоор валетаб вист! — Прищурившись, он тоже оглянулся на восток. И затем выкрикнул в нашу сторону. — Но патрон зэр! Ай ноу!

— Да ни фига ты не ноу! — Дыхание девчонки участилось. Оглянувшись, я заметил, как на её лбу даже выступили капельки пота — прямо посреди осенней прохлады.

И резкий тон девчонки однозначно не понравился нашим собеседникам. Все трое почти одновременно сжали челюсти и презрительно наморщили носы.

— Белка… — Я шагнул вперёд, заслоняя девчонку собой. — Иди-ка лучше обра…

— Да ща! — Морячка упрямо протиснулась вперёд вплотную к перилам. И снова завопила в сторону неизвестной троицы. — Брокер!!! Ю!.. Ю!.. Блин… — Резко обернувшись, она торопливо спросила. — Как спросить, слышали ли они про Брокера?

Но, прежде чем я сформулировал нужную фразу, голос подал лидер переговорщиков:

— Брокер? — Судя по его виду, это прозвище было ему знакомо куда лучше, чем мой «Black George». Раздражение на бледном лице сменилось искренним любопытством. — Ват ду ю ноу эбаут Брокер?

Продолжая сжимать мою руку, Белла тут же взметнула её вверх:

— Это он — Брокер! — Спешно набрав побольше воздуха, она выпалила ещё громче и уверенней. — И у него есть патроны!

Встретив взволнованный взгляд девчонки, я задал ей вопрос одними глазами. B в ответ услышал лихорадочный шёпот:

— Петергоф! Венера! Там же есть такая статуя!.. Притворись!

Недоверие, тем временем, вернулось на лица переговорщиков:

— Рили? — Когда старший мародёр медленно задавал следующий вопрос, на тонких губах снова нарисовалась презрительная ухмылка. — Ю… Ю ар Брокер?

— Really. — Опустив руку, я слегка сжал ладонь девчонки, стараясь дать понять, что уяснил её затею.

— Пруф! — Вырвалось у всех троих одновременно.

— Один из своих кладов могу отдать вам прямо сейчас. — Озвучив предложение сначала по-русски для Беллы, я повторил его для парней на мосту. — I can give out one of my secrets right now. But, as I said before… It will cost you…

Глава 3

Принцессы и тролли

Четыре велосипеда нам, конечно, никто не выдал. Охотники за морскими сокровищами и сами, как выяснилось, передвигались на своём педальном транспорте парами, а вещи возили не только за спиной, но и в небольших тележках. В одиночку педали крутил только старший мародёр: ко всем крутящимся элементам его байка было присоединено хитроумное устройство, заряжавшее аккумуляторы магнитофона от нескольких динамо-машин. И, скорее всего, от их дополнительного сопротивления, он всё время ехал словно на небольшом подъёме, выкладываясь по пути ничуть не меньше, чем те, кто вёз пассажиров и грузы.

Немедленно заинтересовавшись всей этой велоэлектрикой, в ответ Рикардо получил от наших угрюмых бизнес-партнёров лишь хмурый взгляд исподлобья. Той же реакции паренёк добился, когда на ломанном английском спросил их о наличии каких-нибудь других записей, кроме кассеты с горловым пением. В итоге юный маэстро решил не испытывать дальнейшую судьбу. И, обвесившись своей музыкальной кухней, кое-как устроился на багажнике низенького, но ещё бодрого складного велика. А за руль сел атлетичный Хард.

И если взоры из-под зюйдвесток можно было назвать лишь хмурыми или угрюмыми, то ответные взгляды норвежца, в свою очередь, были готовы просто испепелить этих парней. И, пока мы менялись местами с абордажной командой, освободившей свои велосипеды для нас, я старался всегда держаться как-нибудь между юным викингом и убийцами его отца. Чтобы и без того огнеопасная атмосфера не вспыхнула от малейшего неосторожного жеста или «случайного» столкновения напряжённых плеч. Тем более, что Фенрир всё так же надёжно висел за спиной юного викинга, хищно поблескивая очищенным от крови крабов серпом.

Точно так же я поступил и тогда, когда оставшиеся на берегу парни выстроились на своих великах в довольно-таки замысловатый порядок. Так как доказать то, что никаких засад на пути до Петергофа нет, мы, само собой не могли, самый быстрый байк уехал далеко вперёд — очевидно, приняв на себя незавидную роль того, кто первым столкнётся с неожиданными препятствиями, но успеет предупредить остальных. Позади всех равномерно поскрипывали велосипеды с тележками. А лидер почему-то отъехал чуть в сторону от основной группы, на самую обочину широкого прибрежного шоссе. И хоть это легко позволило мне постоянно перекрывать собой гневного Харда, главарь мародёров постоянно косился в нашу сторону. Но смотрел всё-таки мимо —сквозь редкие сосны на залив. То ли постоянно высматривал новые цели для грабежа, то ли опасался каких-нибудь новых сюрпризов от заражённой морской фауны.

Даже после того, как часть прибрежных грабителей перебралась на «Калину», численное преимущество всё равно оставалось на их стороне. Да и орудийное тоже: кроме пустого огнестрела, у каждого пассажира в руках были пожарные багры с предыдущих плавучих трофеев. А те, кто крутил педали рядом с нами, были готовы в любой момент снять с креплений на рамах небольшие, но явно хорошо наточенные топорики. Тоже, наверняка, позаимствованные с пожарных щитов погибших кораблей.

— Они их из музея какого-то украли, что ли… — Сидящая на багажнике позади меня Белла присмотрелась к стволам за спинами лидеров велосипедной кавалькады. — Какие-то прям древние автоматы… Вроде на наши похожи, как в Великую Отечественную… Но как-то потоньше, что ли…

— «Суоми» называется. — Моя память отозвалась не только индексом этой модели, но и подробными тактико-техническими характеристиками, стоило лишь разглядеть её поближе. — Финские.

Парень, который ехал перед нами, похоже, услышал знакомое слово. И когда, оглянувшись, покосился на свой приклад над плечом, я понял, что не ошибся:

— Им с полвека должно быть, как минимум. Но штука надёжная, если правильно ухаживать. И зверски убойная на небольших расстояниях.

— Думаешь, они умеют? — Девчонка сохраняла серьёзный тон, явно стараясь прослыть матёрым оружейником.

— Вижу, что умеют. Чистят регулярно, по крайней мере.