НемимОра - Катерина Файн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К а п а. Самое время острить.
С о л н ц е в а. Отнюдь. Пока ты в «Генплане» карьерно росла, я полы в магазине мыла. А потом плюнула, и меня осенило: неужели я, девушка с высшим образованием, ничего лучшего для себя не найду? И пошла на вокзал. Гадалкой.
К а п а. Ну и денек...
С о л н ц е в а. Поработала недельки три, посмотрела – вроде получается с людьми общаться. И решила свою фирму открыть.
К а п а. А почему раньше про вокзал молчала?
С о л н ц е в а. Господи, Капа, расслабься! Я ж не проституцией занималась. Ну, не сказала...
К а п а. Как все легко... Нет, то, что с нуля твоя фирма – я знала. Но то, что после вокзала... Молодец, конечно. Сама, без блата...
С о л н ц е в а. Да что я? Команда единомышленников!
К а п а. Команда... Команда – это когда ты и еще кто-то... Минимум двое. Тогда есть, на кого положиться, и есть, с кем поделиться...
С о л н ц е в а. Да. И есть, с кем поругаться.
К а п а. Но ведь без этого не бывает общения.
С о л н ц е в а. Хочешь сказать, что тебе положиться не на кого?
К а п а. Почти.
С о л н ц е в а. «Почти» означает, что кто-то все-таки есть. Значит, и взаимный интерес тоже существует.
К а п а. Вряд ли... Никому я не нужна.
С о л н ц е в а. Ой, чушь какая!
К а п а. Знаешь, я пришла к страшному выводу: если до сорока ты не замужем, то после сорока начинаешь быть нужной только родителям.
С о л н ц е в а. Неправда! Ты людям нужна. Городу. Ты мне нужна.
К а п а. Ах, солнышко, как это все банально! Сама-то веришь тому, что сказала?
С о л н ц е в а. Верю. Хотя, за всех, конечно, отвечать не могу. Но за себя ручаюсь.
К а п а. Почему все меня бросают?
С о л н ц е в а. Ну, не все. Вспомни Потапа своего, Алексеича. Сама от него сбежала.
К а п а. О! Это вообще шизуха была. Во-первых, у него жена, дети и даже внуки. А во-вторых, он ужасный эгоист и скряга. Если дарил книги, то всегда оставлял внутри чеки. Чтобы я точно знала, сколько стоит мое образование.
С о л н ц е в а. Круто! Но не умно.
К а п а. А мне-то как раз показалось, что он очень умный... Начитанный. Но потом я поняла: не начитанный, а налистанный!
С о л н ц е в а. Это как?
К а п а. Ну, книжки не читает, а листает. Перелистывает! Быстро и в больших количествах. По верхам скачет. Вначале создается ощущение глубины, а чуть капнешь – пустота... А однажды утром на мой вопрос «Куда ты так рано?», он ответил: «Твой тариф "ночной", детка». После этого мы расстались. Странный человек. Мы даже в кафе ни разу не были, не то, что в ресторане...
С о л н ц е в а. Ну, тогда я вообще не понимаю, какого черта ты с ним связалась!
К а п а. Но с кем-то мне надо общаться. Ты ведь со своим Фениксом тоже не от хорошей жизни познакомилась.
С о л н ц е в а. Феникс добрый... Хотел сделать меня счастливой. Искренне стремился помочь.
К а п а. Помочь практикующему психологу?!
С о л н ц е в а. Ну, да. Советом, участием...
К а п а. Ха-ха! Это все равно, что советовать кондитеру, каким ромом пропитывать торт.
С о л н ц е в а. Себя со стороны сложней увидеть.
К а п а. Да, да... Кстати, что-то мне тортика захотелось.
С о л н ц е в а. С утра?!
К а п а. А что? Выпивать – пожалуйста, а сладкое – ни-ни?
С о л н ц е в а. Да не против я вовсе! Моя любовь к тебе безгранична. Я принесу самый лучший тортик!
К а п а. Со сбитыми сливками, пожалуйста! Тогда уж и чай захвати. Где мой термос? (находит, отдает Солнцевой). Возьми!
Солнцева исчезает. Звучит музыка. Капа поднимается в дом, бродит вдоль окон, мелькая то в одном, то в другом. Достает платок, завязывает на конце узел, одевает на голову как фату, танцует. Появляется Солнцева с тортом.
К а п а (не переставая танцевать). Представляешь, а я до сих пор помню наизусть его телефон. Телефон его родителей: 27-43-23. Отсюда я набирала его тысячу девяносто пять раз! Три года умножить на триста шестьдесят пять дней. Мы звонили им каждый день. Они жили возле театра в отдельной квартире, но ни разу не пригласили к себе погостить... Парадокс...
С о л н ц е в а. Слушай, Капа, долго мы еще здесь торчать будем? Второй день уже. А у меня работа, между прочим! Люди ждут, волнуются... Пока в магазине стояла – пять раз секретарь звонил. Я потом телефон отключила.
К а п а. А мне пофиг! Все равно идти некуда... (пауза). А чего же ты своему секретарю не ответила? Он еще больше нервничать будет.
С о л н ц е в а. А что я скажу? Сижу во дворе бывшего дома – выпиваю на скамейке?!
К а п а. А что здесь такого? Подумаешь...
С о л н ц е в а. А если бы твой секретарь позвонил? Ты бы ответила?
К а п а. Конечно.
С о л н ц е в а. Ну, да! А на утро статья в газете – истинное лицо главного архитектора.
К а п а. Плохо о людях думаешь... Да не заморачивайся ты! Надо тебе – иди. А я останусь.
С о л н ц е в а. Ну, вот еще! Я с тобой. А секретарю sms кину... (пишет sms).
К а п а (задумчиво, все еще мелькая в окне). А ты помнишь зеленого бегемота?
С о л н ц е в а. Какого бегемота?
К а п а. Моего любимого.
С о л н ц е в а. А! Того, которого ты состряпала из маминого халата?
К а п а. Ну, да...
С о л н ц е в а. Конечно, помню. Страшный такой. Десять сантиметров абсолютно новой трикотажной ткани, сшитой через край черными нитками. Внутри поролон.
К а п а. Вата. Внутри была вата... А где он жил, знаешь?
С о л н ц е в а. У тебя в комнате.
К а п а. Ну, если учесть, что у меня не было своей комнаты... Он жил в столе. В письменном столе. В ящике. Я достала оттуда тетради и построила ему домик – нарисовала кровать, телевизор, диван, книжную полку, обеденный стол, холодильник... Вся домашняя утварь была плоской, а бегемот – объемным. Понимаешь?
С о л н ц е в а. Ну и что?
К а п а. Ничего... Временами мне кажется, что этот бегемот – я: маленький, глупый, беспомощный... Я – объемная, а вокруг все плоское, ненастоящее... (пауза). А потом, на Новый год, ты подарила мне крохотную елку... Пластмассовую, такого же грязно-зеленого цвета, как мой бегемот.
С о л н ц е в а. Да, это я лучше всего запомнила. Мне бабуля тогда чуть голову не снесла.
К а п а. Так вот. Елку я приклеила в ящик. Посреди квартиры моего бегемота. Это была единственная елка у нас в доме... Удивительно, правда? Вокруг нищета советская, а чувство гармонии, счастья все равно оставалось...
С о л н ц е в а. Потому что это детство. А с высоты прожитых лет – детство всегда счастье. Ну, или почти всегда... Во всяком случае, это время, когда не думаешь матом.
К а п а. Пожалуй, ты права.
С о л н ц е в а. А мне почему-то другое из детства вспомнилось...
К а п а (спускаясь вниз). Что?
С о л н ц е в а. Как-то летом в соседний обувной магазин привезли босоножки. Серые, неудобные фабрики «Скороход». И наши мамы побежали их покупать. Отстояли гигантскую очередь – все, как положено. Два ремешка, полное отсутствие каблуков, зато прочные, хоть в космос запускай. Целых три сезона мы разгуливали в одинаковых босоножках – ты и я. Помнишь?
К а п а. Конечно, помню. Эти жуткие босоножки были последними в моей жизни. С тех пор я их не ношу. Только туфли. Даже в жару.
С о л н ц е в а. Это плохо. И, как ни странно, с психологической точки зрения в первую очередь.
К а п а. Почему?
С о л н ц е в а. Потому что пока ты не купишь босоножки, и не научишься комфортно себя в них чувствовать – будешь бегемотом.
К а п а. В смысле?!
С о л н ц е в а. Будешь жить в ящике письменного стола с пластмассовой елкой. Одна.
К а п а. Я не хочу одна.
С о л н ц е в а. Тогда иди в магазин.
К а п а. Зачем?!
С о л н ц е в а. Ну, я же сказала – за босоножками.
К а п а. Вот еще!
С о л н ц е в а. Понимаешь, Капочка, когда у человека случается несчастье, ему нужно отвлечься. Сконцентрироваться на чем-то другом. Для женщины оптимальный вариант – устроить себе шопинг.
К а п а. Да какие босоножки – зима скоро! Вот наступит лето...
С о л н ц е в а. ...и будет поздно. А сейчас распродажа. Иди.
К а п а. Ты что, предлагаешь брать первые попавшиеся?! Просто ради самой покупки?
С о л н ц е в а. Ну, конечно нет! Я предлагаю брать самые модные, дорогие и красивые (лезет в сумку, достает деньги, протягивает Капе).
К а п а. С ума сошла?! Я не возьму!
С о л н ц е в а. Когда мне понравилась итальянская сумка, и не хватало денег, я у тебя взяла. Бери!
К а п а (берет деньги). Ну, хорошо... А если я куплю, а на следующий сезон не смогу носить – что тогда?
С о л н ц е в а. Тогда ты их выбросишь в окно!
К а п а. Ага, сейчас! Я в них дома ходить буду.
С о л н ц е в а. Очень хорошо, вместо тапочек. Иди!
К а п а. А куда я пойду?
С о л н ц е в а. В тот же магазин.
К а п а. Неужели, он еще существует?..
С о л н ц е в а. По счастью – да. Наверное, твои коллеги запретили его сносить... Иди. Удачи!
Капа уходит в полном недоумении, так и не поняв, зачем она это делает. Звучит музыка. Солнцева поднимается в дом, бродит, мелькая в окнах. Потом садится возле одного из них, мечтательно смотрит вдаль... Появляется Капа с большим пакетом.
