Блиц - Девни Перри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Паркс шагнул внутрь, нахмурив лоб, и понизил голос.
— Как ты думаешь, что произойдет?
— Если повезет, мы выиграем много футбольных матчей в этом году.
Он закатил глаза.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Да, я понял, что он имел в виду. После скандала с бывшим главным тренером Форду, скорее всего, придется навести порядок. В тот момент мы все колебались, сохраним ли мы свои рабочие места.
То, что мы все еще трудоустроены я воспринял как хороший знак. Возможно, в других университетах новому главному тренеру не давали времени на оценку персонала. Прошлой весной они могли уволить нас всех вместе с Этим Придурком.
Скатертью дорожка.
Никто из нас не имел никакого отношения к его действиям, но скандал есть скандал. Репутация нашей программы была подорвана. В тот момент мы все затаили дыхание, ожидая, чем все это закончится.
Мне нравилась эта работа.
Мне нужна была эта работа. Я не был уверен, что бы я делал, если бы не был тренером.
— Все будет хорошо, — сказал я Парксу. Возможно.
Даже если на Форда оказывалось давление, чтобы он уволил существующий штат, я верил в то, что мой друг не сдастся. Этот человек был отличным спортсменом, его задрафтовали из «Диких котов» после колледжа, и он провел годы в НФЛ. Он выигрывал чемпионаты и Суперкубок. Он был профессиональным тренером.
Если и был человек, который боролся бы за то, чтобы мы остались, то это был Форд.
Паркс кивнул, проводя рукой по подбородку. Беспокойство в его темных глазах с течением дня только усиливалось. У него не было опыта работы с Фордом, и он был одним из новых тренеров в штате, проработав здесь всего один сезон.
Возможно, я был наивен, но я рассчитывал на то, что Форд даст нам шанс, позволит проявить себя, независимо от нашего пребывания в «Штате Сокровищ».
— Это был мой парень, Торен, — сказал он тихим голосом. — Я буду первым, кого попросят собрать вещи и уехать.
— Паркс, ты не знал.
— Возможно, мне следовало догадаться. Я видел этого парня каждый день.
Паркс был координатором атак и тренером квотербеков. Игрок, который попал в больницу с алкогольным отравлением и пакетиком Аддералла в кармане, был нападающим. В департаменте ходили слухи, что Паркс должен был знать о том, что что-то происходит, но эти обвинения были чистой воды чушью.
Никто из нас понятия не имел, что бывший тренер устраивал вечеринки для несовершеннолетних у себя дома. Если бы мы знали, мы бы высказались и прекратили это.
Но администрация была под огнем критики и указывала пальцем, выискивая виноватых. Чего они, похоже, не понимали, так это того, что мы уже обвиняли самих себя.
Я провел бесчисленное количество часов, прокручивая в голове прошлое, выискивая в воспоминаниях признаки неприятностей. Этот разговор с Парксом был не первым. И сомневался, что он был последним.
— Мы не знали, — сказал я ему.
Он грустно улыбнулся мне.
— Но он все еще был моим парнем. Я нес за него ответственность.
Паркс был хорошим тренером не просто так. Он заботился о своих игроках. Он брал их под свое крыло и заботился об их интересах.
Я поступал так же.
Как и Паркс, я буду до конца своих дней чувствовать вину за то, что не знал, что что-то не так. Имело это смысл или нет, но мы заботились о наших игроках. А прошлой весной мы их подвели.
— Я собираюсь прогуляться, — сказал он. — Подышать свежим воздухом. Сидение в офисе и ожидание меня просто убивает.
— Я дам тебе знать, когда увижусь с Фордом.
— Спасибо. — Он ушел, помахав на прощание рукой.
Я подождал, пока не услышал, как в конце коридора хлопнула дверь, и только тогда встал из-за стола, мне нужно было немного подвигаться и развеять нервы.
Паркс был не единственным человеком, который был на взводе. Последние две недели я боролся с неугомонной энергией.
Я хотел списать все на работу, но правда была в том, что я был на взводе с той вечеринки Четвертого числа.
С той ночи, когда я был с Дженнсин.
Д-Ж-Е-Н-Н-С-И-Н. Я попросил ее произнести его по буквам, когда мы лежали, сплетясь, в моей постели. Я совсем не удивился необычному написанию. Все в этой женщине было необыкновенным.
Именно по этой причине я не звонил ей две недели, хотя постоянно думал о ней.
Я был достаточно мужествен, чтобы признать, что она пугала меня до смерти.
Та ночь была лучшим временем, проведенным с женщиной за всю мою жизнь. Если я позвоню ей, это не будет случайностью. Если я позвоню ей, это не будет интрижкой. Всего за одну ночь она проникла мне под кожу.
Что случится, если у нас будет еще один, и еще, и еще раз?
Был очень реальный шанс, что я утону в этой женщине.
Это выбивало из колеи. На самом деле, пугало.
И вместо того, чтобы проявить мужество, последние две недели я был трусом. Каждое утро я смотрел на ее номер, написанный на бумажном полотенце, которое запихал в ящик для мусора на кухне. Каждое утро я доставал свой телефон и набирал эти десять цифр. И каждое утро я проклинал себя за то, что трусил.
Проблема заключалась в том, что прошло уже две недели. Две недели — это слишком долго. Если — когда — я наберусь смелости, Дженнсин, вероятно, подумает, что я звоню только для того, чтобы еще раз встретиться.
С каждым днем яма, которую я копал, становилась все глубже и глубже.
Черт, я был идиотом.
Дженнсин выбила меня из колеи, и теперь я был погружен в собственные мысли. Вдобавок к моей потенциальной безработице и всему, что происходило с Фейт и мальчиками, я лез из кожи
