Я научу тебя плохому - Ольга Ялитовская

— Либо, я рассказываю все Картеру и веду его сюда…

— Не смей! — при упоминании этого имени у меня внутри все сжалось. Стало настолько больно, что я даже слегка завыла.

— Либо мы уезжаем в клинику, о которой я уже задолбался тебе талдычить как попугай. Свистулька…

Я не могла слышать это прозвище, каждый раз, когда он его произносил мне хотелось поднять руку и заехать ему со всей силы.

Как у него получалось выводить меня на такие эмоции, когда я считала, что во мне эмоций вообще не осталось?

— У тебя есть час, чтобы принять решение, — его голос звучал пугающе. И я поняла, что парень был действительно готов исполнить свою угрозу.

Видеть Картера я не хотела. Я не хотела знать о нем и слышать. Каждый раз, слыша его, имя внутри все переворачивалось.

Сказав эти слова, он направился к двери.

— Тогда… Я могу попросить тебя об услуге? — произнесла охрипшим голосом и увидела, как Джейкоб замер.

Повернувшись ко мне, Ллойд-старший скрестил на груди руки и вопросительно поднял брови.

— Если ты выполнишь мою просьбу, тогда я соглашусь на клинику.

— Валяй.

Глава 5

Картер

Я первые несколько дней обзванивал все клиники города.

Спрашивал не поступали ли к ним Джейкоб Ллойд и Эмма…

Я только тогда понял окончательно каким конченым был уродом. Хотеть девчонку так сильно, но знать при этом о ней так мало, что, в итоге, не мог даже дать о ней никакой информации и найти. Узнать. Расспросить.

Я не мог назвать ее фамилию. Сначала думал, что забыл, но только потом понял, что даже и не узнавал…

Все, что я знал — это ее номер телефона, адрес и адрес ее дружка Моры. Где жила огромная псина Боб.

Пока я оббивал двери больниц, орал на медсестер и санитарок и лез в драку с охранниками, Алманд пробивал личность девчонки.

Сначала заявление, которое она на меня накатала в полиции — липа. Потом пытались выяснить хоть что-то по номеру машины, но она оформлена на какое-то издательство. По квартире пробить не удалось.

Я обивал пороги всех сраных больниц. Только и делал, что совал бабки в карманы за любую информации. Но все молчали. Что о брате, что об Эмме. Просто чаще всего говорили, что к ним не поступал в тот день никто с моста Александра Третьего.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как не переставать надеяться, что с кучерявой все в порядке и она просто очень злится. Очень. Что она в ярости и только поэтому не пишет, не звонит. Игнорирует все мои звонки и сообщения. Что вообще внесла меня в черный список. Но с каждым гребаным днем даже такая глупая и нелепая надежда таяла.

Даже ее сраный черный список — это уже лучше того, что я надумал. Мне не было страшно найти ее раненой и искалеченной, — это все было поправимо. Люди, при должном уходе и лечении, восстанавливаются. Страшно было ее не найти вообще. Как раз то, что и происходило. И это начало медленно сводить с ума.

Искать и меньше спать. Искать и не спать вообще. Искать, не спать и еще бухать. Последнее, уже для того, чтобы забыться.

Я ездил в тот ресторан, где она работала. Забивал на звонки тренера и его ор в трубку, к черту слал Марселя с его тусовками. Вообще, всех слал просто потому, что отвлекали и мешали.

Мое имя позволило мне получить данные кучерявой от владельца ресторана, но там был голяк. Имя: Эмма. Фамилия: Камю. Такая же липа, как и в других ее записях. За девчонку договаривался лично Мора, поэтому глубже под нее никто не копал.

Мне было плевать, как и от кого узнать правду. На столько, что когда я не занимался происками девчонки и брата, то практически жил у двери дома Стефана Мора. Если кто и знал что-то о ней, то это он.

Я был готов ко всему, лишь бы встретиться и поговорить. Позволил бы надрать себе зад и получить в хлебало, — не вопрос. Я заслужил.

Выносил ему дверь каждый раз до тех пор, пока однажды она не открылась.

— Кто Вы? — вышел мужичок средних лет, а я завис, не зная, что сказать. На отца Моры не похож…

— Я… Стефана ищу, — а потом, подумав, добавил, — и Эмму…

— Какой-то парень нам срочно продал этот дом на днях, и мы с женой въехали в него только сегодня. Кажется, да, его звали Стефан, но Эмма… это имя мне точно не знакомо, — эта была моя соломинка. Ниточка, которая оборвалась так и не привел меня с цели.

В голове промелькнула только одна мысль: я стал одержимым. Маньяком без жертвы. Наркоманом без дозы.

Она словно испарилась. Пропала. А в месте с ней и брат. И я бы еще поверил в то, что так и не смог ничего найти об Эмме… это показывало на сколько я ее не знал. Не интересовался раньше, просто потому что не считал нужным… И меня это изнутри сжирало. Медленно долго и мучительно.

Но… Джейкоба тоже не было нигде. А о нем я знал многое. Знал все… И все так же не находил, как и кучерявую.

Словно кто-то подчистил все про него или просто запрещает распространяться.

Я пока еще не сказал родителям, но близилась уже неделя. Даже тогда понимал, что дольше происходящее скрывать не получится. Но в то, что с братом было все в порядке я нутром чуял. Гад был живучим. Экстремал со стажем, пережил херову тучу аварий, падений и переломов и ему всегда все было ни по чем.

А мне все казалось одним длинным кошмарным сном. Где я варился в собственном соку из сожалений и самобичевания. Временами хотелось сдохнуть, потому что я почти терял веру в то, что я смогу ее найти. Живой.

Временами я впутывался в драки и