Пушки к бою - Владимир Александрович Сухинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У меня есть Маша… — сделал робкую попытку уйти от скользкой темы Сюр.
— Фу! Маша — это андроид, машина. Как ты сказал, пылесос с красными губками. Тебе нужна живая партнерша.
— Я о другом, Руди. Гумар, он…
Руди его перебила.
— Что ты заладил Гумар, Гумар. Гумар как маленький ребенок. Ему нужна нянька. Слабый и безынициативный мальчишка. Он мне сказал, что это ты его ко мне направил.
Сюр мысленно застонал: «Предатель…»
— Да, я, — сознался Сюр. — Но почему? Потому что вы хорошая, полноценная пара. Ты деятельная. Он очень умный. Вместе вы составляете идеальную пару и дополняете друг друга. Мы же с тобой чем-то похожи, и нам бывает скучно друг с другом…
— Это да. Мы действительно похожи, — согласилась Руди. — И что в этом плохого?.. — девушка легла на живот, вытянула ноги. Положила руки под голову. — Разомни мне плечи. Затекли.
Сюр повернулся к девушке, погладил по голой спине.
— Нас двоих слишком много, Руди, а с Гумаром вы хорошо друг друга дополняете, и он мой друг. Понимаешь? Я не хочу его обманывать, он испытывает к тебе чувства. А тут я между вами…
— Ты сам по себе, он сам по себе. Разомни плечи и не дури мне голову. Не хочешь, чтобы я к тебе приставала, так и скажи. Я не обижусь.
— Я не хочу, Руди, чтобы ты ко мне приставала, — облегченно ответил Сюр. Он ухватил ее плечи пальцами и стал мять.
— Убери руки! — Руди встряхнула плечами и села. Посмотрела на Сюра разъяренными большими глазами тигрицы, прошипела: — Пошел вон из сауны!
Сюр от резкой перемены, произошедшей в девушке, растерялся:
— Что?
— Ничего. Не видишь, я голая?
— Руди, ты чего?
— А ничего. Вали отсюда. И больше ко мне не приставай, а то все Гумару расскажу, подлец…
Сюр, обалдевший от перемены настроения Руди, растерянно поднялся и пошел на выход. Вслед ему раздался оклик.
— Ты куда?
Сюр остановился и обернулся вполоборота.
— Ухожу. Ты же сама меня прогнала…
— Уходит он. А извиниться?
— Руди, извини.
— Извиняю. Можешь остаться…
— Руди! — Сюр набычился. — Что за игры? То гонишь, то хочешь, чтобы я остался… Чего ты хочешь в самом деле?
— А ты не понимаешь?
— Нет. Прости, но я не понимаю…
— Я хочу ласки.
— Позови Гумара.
— Он слишком нерешительный. — И передразнивая его, стала, корча рожицу, говорить: — Руди, тебе удобно? Руди, тебе не больно? Руди, а как ты хочешь? Я не слишком груб?.. Тьфу! Мальчишка. А я хочу иметь взрослого мужчину, который знает, как удовлетворить женщину… Ты знаешь, — уже тише произнесла она.
— Дело только в этом?
— Ну а в чем же еще? Так-то он парень ничего. Умный, добрый, надежный, ласковый и простой. Не то что ты. Не знаешь, что у тебя на уме и что ты выкинешь через минуту. Как сейчас, например. Захотел меня расстроить? И зачем?.. Иди сюда. — Глазки Руди заблестели.
Сюр вздохнул и вернулся.
Жизнь на корабле перешла в полувоенный режим. Количество членов экипажа увеличилось. Новые андроиды были включены в команду как канониры и специалисты военных профессий. Но по настоянию Руди им не были расширены функции саморазвития. Это были узконаправленные специалисты, отлично справляющиеся со своей четко определенной задачей.
Теперь на большом корабле было не так пусто, как ранее. Все ходили в тактической военной форме, переделанной буйной фантазией Сюра из мундиров флота ВКС Республики Новая Церсея. При встрече отдавали честь злому капитану и спешили дальше по своим делам. Они настолько хорошо справлялись со своими обязанностями, что Сюр, горя желанием оторваться на ком-либо, не находил причин для взбучки, и это его злило еще больше. Выпивки нет, все усердно трудятся, а он не мог унять свой возникший из ниоткуда командирский зуд.
Сюр не оставлял надежды сбежать от покровительства и психотерапии Руди. Не получив от Аллы в свои руки спирт, он стал применять мозги в другом направлении.
А Алла после апгрейда сильно изменилась. Она обхаживала Сюра, как наседка цыплят. Сумела найти общий язык и с Машей, и с Руди. Единственное, чего она не допускала, — это взаимодействие Сюра и спирта. Гумар и тут сумел ему подгадить. Но жаловаться и возмущаться Сюр не стал. Он стал хитрить.
— Алла, детка, а дай мне литр спирта, я буду разрабатывать рецепт нового элитного напитка.
— Без проблем, дорогой. Сейчас его принесут, и мы в лаборатории создадим все, что тебе нужно… — И так каждый раз, между спиртом и Сюром всегда оказывалась Алла, ее искусственный интеллект и продвинутые возможности. В лаборатории, разложив на молекулы спирт и разные вещества, она синтезировала напитки и, произведя напиток по молекулярной рецептуре, выпивала несколько граммов, сравнивая его с «Контейлем» и «Континенталем». В ее памяти были тысячи сортов всяческих напитков, и в рецептуре создания новых напитков она достигла больших высот. Были созданы рецепты и воспроизведены по ним коньяк, ром, виски. Сюр с мрачной рожей висельника пробовал свои несчастные выделенные Аллой пятьдесят граммов. Убедившись, что напиток стоит своего названия, он с тоской заключенного смотрел, как созданный и разлитый в бутылки благородный напиток исчезает в недрах бункера стюарда Миши и перевозится на склад Аллы.
Понимая, что это заговор Руди и Гумара против него, Сюр смирился. Но зато к нему на трезвую голову пришла идея, как избавиться от «любви» Руди.
— Молчун, у Гумара проблемы с женщинами, — обратился однажды к брату-симбионту Сюр. Он решил использовать Молчуна Гумара как своего союзника. — Ты скажи его Молчуну, пусть он берет на себя взаимоотношения с Руди. Она девушка простая, любит, чтобы с ней обращались грубо, даже жестко. А то Гумар слишком щепетилен и нежен с ней. Это, понимаешь, ей не нравится. А мне не нравится, что она недостающих ощущений добирает со мной. Понимаешь меня? Я хочу, чтобы у них все наладилось, а Руди оставила меня в покое. Но без ссор со мной. И чтобы не удрала с корабля по прибытии на станцию.
Молчун промолчал. Но Сюр уже знал, тот принялся за осуществление его плана.
В этот день Сюр взял на себя внеочередное дежурство. Узнав об этом, Руди решительно вошла в командную рубку и уставилась взглядом удава на Сюра.
— Что случилось? — спросила она его прямо. — Ты не заболел? Я могу полечить…
От этих слов Сюр внутренне вздрогнул.
— Я здоров, — собрав
