Титан империи 2 - Константин Зубов

Призрак и знать не знает о том, что творилось последние двое суток.

— … и помни, — продолжал он вещать. — Твои главные ресурсы не деньги, не магия, хотя и без них не обойтись. Твоя главная сила — люди, которые тебя окружают. Род. Это же касается и ГАРМа, куда тебе предстоит поступить, если миссия Василия Григорьевича увенчается успехом. Без верных друзей и союзников, о плечо которых ты можешь опереться, самые крепкие стены ничего не стоят. Ибо нет такой крепости, которую не возьмет мул груженый золотом. Особенно, если за стенами полно крыс. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

— Ага…

— Замечательно! И еще. Наверное, стоило сказать об этом очень давно, но я боялся огласки…

— Ты про подвал?

И тут призрак на мгновение завис.

— А вот с твоими дурными привычками придется завязать раз и навсегда! — сверкнул он глазами и наставил на меня ноготь. — Детство закончено, молодой человек. Теперь либо ты возьмешься за ум, либо погибнешь! В ГАРМе тебе будет не до веселья!

— Да, да… — улыбнулся я. Похоже, мое раннее знакомство с Гамой отец не предусмотрел. Видать, думал, что Зубр или не успеет вернуться до его кончины, или побоится раскрывать ее личность.

— Ты про Гаму? — помог я ему направить разговор в нужное русло.

— Да, она и есть секрет, который я хранил долгие годы. О том, кто она такая, знал только я, твоя покойная мать и Василий Григорьевич, конечно же. Сын. Обвинения нашего рода в сношениях с Нексусом не лишены оснований… На самом деле она — перебежчик с Нексуса.

— Пусть так, — пожал я плечами.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — голос призрака потеплел. — С Амальгамой мы встретились довольно давно. Двадцать лет назад я спас ее от лап ее сородичей, которые последовали за ней из Монолита, чтобы наказать за отступничество… В благодарность за спасение и кров она поклялась служить нашему роду верой и правдой.

— Мы уже и так неплохо поладили…

— Она поможет тебя постигнуть новые грани силы, а также подберет тебе обмундирование под стать твоим способностям. Как и Василий Григорьевич, она мой самый верный союзник. Можешь не сомневаться в ней, и не стесняйся обращаться к за советом. Она куда старше, чем выглядит. У нее тоже есть интерес — люди ее чрезвычайно интересуют, так что можешь не смущаться, раскрывая ей секреты своего сердца. Она мудра и опытна в бою и… в… разных делах…

А вот это интересно! И что это за «разные дела»?

— Последнее, что мне остается сделать, прежде чем я уйду, — склонил голову призрак отца. — Передать тебе вот это.

С этими словами граф подошел ко мне с протянутой рукой. Я машинально подставил ладони и них упало нечто серебристое.

Кольцо с фамильным драконом. Совершенно невесомое.

— Перстень главы рода всегда должен быть на твоем пальце! Это символ того, что ты — старший Скалозубов. Помни, кто ты есть даже в самые тяжелые времена. И приумножь славу рода. Возроди его из пепла! Ты наш единственный шанс. И еще… воссоединись с сестрой. Это может быть нелегко — твой дед отгородился от нас каменной стеной, но, возможно, ему не удалось запудрить мозги Насте. Она учится в ГАРМе. Найди ее там и постарайся помириться.

— Хорошо, я не подведу тебя, отец, — проговорил я, сжимая иллюзорное кольцо в кулаке.

Возможно, он ждал именно этих слов. Потому что только теперь Скалозубов старший впервые улыбнулся.

* * *

Ночной визит инквизитора поставил весь личный состав Фаустовского изолятора №14 на уши. Андрей Петрович Перцев, старший смены, помнил, что последний раз такое происходило пару лет назад, когда сюда заявился сам граф Скалозубов с внезапной проверкой.

Ох, и покатились тогда головушки… Но старый граф хотя бы не задерживался в Остроге — как называли изолятор в народе — больше, чем на несколько часов.

А этот сваливать и вовсе не собирается. Забрал себе целый этаж и вызывает к себе то одного, то другого бедолагу со всей округи. Даже Боярскую умудрился как-то выцепить.

И вот его преосвященство снова вылез из допросной, где целую ночь терзал Федора Александровича. И снова шел к дежурке…

— Мне нужен барон Раскольников, — нахмурил брови мрачный человек со шрамом, пересекающим судорожно сжатые губы. — Немедленно.

Перцев тут же бросился листать журнал и доставать ключи. Вид сверкающего кинжал на серебристой броши отсекал любые вопросы.

Заскрипели засовы. Двери едва успевали раскрываться перед инквизитором. Шум торопливых шагов заполнил пустые коридоры.

Заключенные мигом повскакивали с нар, пытаясь разглядеть гостя, который летел мимо камер словно голодный коршун.

— Э, гражданин начальник! Есть закурить?

— Шо, новенького ведешь? Давай его к нам!

— Ишь, фраер какой! Дай нам пять минут, мы его быстро научим родину любить!

Перцев едва со стыда не сгорел, когда они открыли свои грязные пасти, и что есть силы грохнул дубинкой по клетке. Инквизитор и бровью не повел.

— Вот, пожалуйте-с сюда, — подскочил Перцев к нужной двери, окованной металлом. В таких камерах обычно содержали «особых» гостей. — Камера 123-А.

— Открывай!

Почему-то замок поддался не сразу. Перцеву пришлось немного попыхтеть, чтобы справиться с ним, но дверь в одиночную камеру в конце концов поддалась.

— Раскольников, встать! — рявкнул Перцев и включил свет. — Что за…

* * *

— Брат! Брат! Проснись!

Голосок сестры журчал у меня в голове, выталкивая прочь из небытия.

— Что?.. Что за… — я отмахнулся, но в нее словно бес вселился. — Настя, дай поспать!

— Проснись же, лежебока!

И она легонько дернула меня за нос. Нет, ну это ни в какие ворота!

— Что за черт⁈ — зарычал я, открывая глаза.

Меня встретило крайне недовольное лицо Насти.

— Вставай! Пора!

— Куда⁈

6:15 утра! Что случилось? Разом открылись десять Монолитов? И все решили вылезти на территории нашего поместья? Или еще какой-то мятежный род решил устроить кипишь?

Берцовские? Кречетовы? Ильины?.. Или Герасимовы⁈

Снова инквизитор!!!

— Ты чего забыл⁈ — закатила Настя глаза. — Вчерашний разговор!

— Какой?.. — откинулся я на подлокотник. Разговоров я за последние два дня пережил столько, что хоть медаль выдавай за героизм и стойкость.

Эх, так и уснул вчера в кабинете, едва дотащившись до дивана?

Нет, с ночными посиделками с Амальгамой и танцами с незваными гостями до рассвета пора