Звездочка моя! - Жаклин Уилсон

Конфетка, пока никто не видит, сосет палец, прижавшись к маме и поглаживая ее мягкую атласную юбку. Мама села ближе к папе, а он широко расставил ноги, слегка ссутулился, раскинул руки, положил на спинки кресел.

Интересно, куда села большеротая девушка? Такое чувство, что она втиснулась на мое кресло и шепчет на ухо: «Берегитесь! Вы изображаете счастливое семейство, но я вас достану».

Мало-помалу я втягиваюсь в фильм. Мне тоже нравится группа «Милки Стар», особенно Дейви, барабанщик, он там самый младший и очень смешной. Остальные трое суперкрутые, а маленький Дейви вечно просыпает, до него никогда сразу не доходят шутки. Он сам на протяжении всего фильма ходячий анекдот — то шлепнется на лестнице, то поскользнется на банановой кожуре. За его друзьями все время гоняются девушки, и среди них Большеротиха, которая раздает поцелуи направо и налево. А Дейва так никто и не поцеловал.

В моей голове одновременно идет совсем другой фильм, и главная героиня там я. Мне лет на шесть-семь больше, чем сейчас, и как-то раз на улице на меня налетел Дейв. Мы расхохотались, потом начали извиняться, а потом вместе пошли пить кофе. К концу вечера мы стали уже совсем близки. Дейв разрешил мне поиграть на его барабанах, и у меня так хорошо это получается, что меня берут в группу, и мы с Дейвом барабаним вместе до конца наших дней…

Зал грянул от хохота, и я, очнувшись, увидела реального Дейви, и вдруг на экране появился папа. Он идет по Сохо-стрит, волосы спрятаны под бандану, длинное черное кожаное пальто развевается на ветру, а за углом все четверо из «Милки Стар». Увидев его, они ахнули, затараторили, схватились друг за друга, потом бухнулись на колени и воскликнули: «Как же мы ничтожны, Дэнни!» И тогда папа с гордым видом поставил ногу одному из них на плечи, раскинул руки в стороны и стоит с гордым видом, будто он дрессировщик, а они четыре непослушных львенка.

Снова взрыв хохота в зале, папа тоже хохочет, запрокинув голову. Он сел ровней, стал казаться больше, чем есть, и засмеялся громче и заразительней всех. Мама хохочет вместе с ним, Конфетка тоже хихикает, подпрыгивая на сиденье. Даже Ас проснулся и сквозь соску пролепетал:

— Шматйи — папа! Шматйи — папа!

Я и смотрю. Я внимательно смотрю на киношного папу: он гордо шагает по улице, легко машет рукой всем четверым ребятам из «Милки Стар». По улице за ним, визжа и спотыкаясь, семенят две старушки в ортопедической обуви с тележками из магазина. Фоном идет слегка искаженная мелодия «Навеки, навсегда», но на словах «Когда подует ветер» в конце припева она выровнялась, и сильный порыв ветра сорвал бандану с папиной головы, спутал волосы, и он тоже споткнулся, будто старик.

Зрители в зале снова хохочут, но я ничего смешного не вижу. Смех у них теперь совсем другой. Наверное, им смешно, что отец состарился и уже не так крут и свеж, как мальчишки из «Милки Стар».

Папа засмеялся, но уже потише. Он склонился вперед и смотрит на экране на свое собственное огромное лицо, где видна каждая пора, каждая мелкая морщинка. Смена кадра, папа пропал, перед нами снова мальчики из «Милки Стар». Зрители угомонились. Конфетка заерзала.

— А когда снова покажут папу? — громко зашептала она маме.

— Скоро, — ответила мама, но неуверенно. — Смотри на «Милки Стар», они же тебе нравятся.

— Папа мне нравится больше, — ответила Конфетка.

Зрители вокруг услышали ее слова и восхищенно заохали, а папа взял ее на руки и посадил на колени. И снова волна восторга по рядам: ах, этот Дэнни Килман и его младшая очаровашка по имени Конфетка.

Ровно так ее и назвали в одной из статей журнала «Привет, звезды!»: «Дэнни Килман со своей младшей очаровашкой по имени Конфетка на веселой семейной прогулке». Фотография сделана прошлым летом, во время благотворительного базара, папа там катается на карусели. Он на белой лошади, Конфетка впереди, сжимает золотую резную ручку. Волосы у папы опять спутаны, но он совсем не старый, наверное потому, что смеется. Конфетка тоже хохочет. На ней белая блузка с рюшами и розовые шортики, а между блузкой и шортиками виден плоский и загорелый животик. Так нечестно. Почему я не такая же малышка и красотка, как она, почему у меня нет таких же длинных волос и совершенно плоского животика?

Я снова смотрю на экран и вижу Дейви, но он меня совсем не замечает. Папу больше в фильме не показали, а мальчики в первый раз вышли на сцену в темных растрепанных париках и банданах, в странных темных костюмах в папином стиле и с огромными перстнями на пальцах. Зал ревет от хохота, потому что мальчики хотели выглядеть круто, а вышло нелепо. Зрители на экране тоже смеются и прогоняют «Милки Стар» со сцены. В итоге ребята пригласили другого менеджера, он снял с них парики, выбросил костюмы и украшения и выгнал их на сцену в обычных футболках и джинсах. И тут все увидели, как же здорово они смотрятся! Их карьера стремительно пошла вверх, они разбогатели, прославились, и у каждого теперь по шикарной девушке, даже у Дейви.

Титры оформили мультяшными версиями всех главных героев фильма. Есть и мульт про папу: он гордо шагает по улице, а потом взлетает, подхваченный порывом ветра, руки в стороны, ноги болтаются. Ветром с него срывает бандану и вместе с ней половину его волос.

Папа что-то вполголоса сказал маме. В зале уже включили свет, и оба они очень серьезные. Но люди, проходя мимо рядов, стали хвалить его: «Дэнни, ты был великолепен!», «Дэнни, ты просто класс!», «Ты затмил всех своей игрой!», и папа натянуто улыбнулся, закивал и снова что-то вполголоса сказал маме.

Ас еще не проснулся и висит у меня на руках как обезьянка, и я продвигаюсь вместе с ним к выходу. Конфетка тоже очень устала. Она бледна, тени размазались, но, услышав в толпе о вечеринке в честь премьеры фильма в ночном клубе «Ливень», Конфетка захлопала в ладоши:

— Вечеринка! Пойдемте туда скорей, там же будут мальчики из «Милки Стар»!

— Никаких вечеринок, — отрезал папа. — Ты едешь домой. Тебе давным-давно пора быть в постели, маленькая мисс.

Мама забеспокоилась.

— Давай я попрошу Джона отвезти детей, а Клаудия их уложит. А мы с тобой пойдем на вечеринку, — быстро придумала она.

Она ни за что не отпустит папу в клуб, там ведь наверняка будет Большеротиха.

— У меня никакого настроения веселиться, — ответил папа. Он сказал это тихо, но мама оживилась:

— Отлично. Хорошо. Едем вместе.

Она позвонила Джону и велела немедленно ехать к выходу и ждать нас там. В фойе все та же сумасшедшая толпа народу, но мама быстро проходит к выходу, ведя за собой Конфетку, а я иду следом с Асом на руках.

Выйдя на затоптанную красную дорожку, мама смотрит в одну сторону, выглядывая машину, а папа в другую. Почти все фотографы разошлись. У заграждений только самые преданные поклонники.

— Эй, Дэнни, это мы! Мы тебя ждали! Смотри, вот твоя Доля!

Та самая женщина с хвостиком и дочкой, которая так странно на нас смотрела. Я вздрогнула и прижала к себе Аса. Они что, два часа простояли на холоде, пока мы смотрели фильм?

— Дэнни, пожалуйста, подойди к нам, поговори с нами! — закричала женщина, но папа не обратил на нее внимания.

— Где, черт возьми, Джон с машиной? — только и сказал он.

— Он будет через минутку, дорогой, — ответила мама. — Вон тот «Мерседес» не наш? Может быть, он не мог ближе запарковаться? Подержи Конфетку, а я схожу.

Она хочет побежать, но шаг у нее слишком короткий в узкой юбке и на высоких каблуках.

— Дэнни! Смотри скорей, пока нет Сюзи. Иди к нам, познакомься с Долей! — закричала женщина.

Папа взял Конфетку на руки и пошел обратно ко входу, ни разу не обернувшись.

— Неси сюда Аса, Солнце, — велел он мне.

Я слишком резко развернулась и чуть не грохнулась в своих идиотских новых туфлях.

— Ой! Осторожней, дорогая!

И женщина протянула мне руку, чтобы я не упала. Доля во все глаза смотрит на меня.

— Какая ты счастливая! — прошептала она.

ГЛАВА 3

ДОЛЯ

Мы видели, как они сели в серебристый «Мерседес». Сюзи сзади с Асом на руках, Конфетка посередине, следом Солнце. Дэнни сел рядом с водителем. Мама шагнула к машине с таким видом, будто мы одна семья, но когда ей осталась пара метров, машина уехала.

— Дэнни! — закричала мама со слезами. Она твердила его имя до бесконечности: «Дэнни, Дэнни, Дэнни!», будто у нее помутился разум.

— Мама, он тебя не слышит. Он уже в машине. Он уехал. — Я легонько потрясла ее за плечо.

Все на нас смотрят. Из кинотеатра вышла целая толпа звезд, они все собираются на какую-то вечеринку.

— Мама, пожалуйста, — сказала я умоляюще, но она меня не услышала. Она не пошевелилась, плачет, ее трясет, она зовет Дэнни.

На пороге появляется четверка «Милки Стар», и толпа хлынула к ним. Ребята хохочут, болтают с поклонниками, а самый младший участник группы, Дейви, вдруг пристально посмотрел на маму. Ее заметили и другие, один даже рассмеялся. Я сжала кулаки. Но Дейви по-прежнему серьезен. Он подошел прямо к нам и нежно дотронулся до маминой руки: