Испытание для победителя - Владислав Викторович Колмаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«А что, оригинально! Надо будет потом попробовать тоже нечто подобное внедрить в нашей армии!» – подумал Маний Ацилий, увидев это чудо военной мысли.
Он еще раз окинул взглядом поле боя, прикидывая, что ему делать дальше. Врагов гораздо больше, чем римлян. Да и вражеские воины слабаками не выглядят. Этот бой будет очень тяжелым и кровопролитным. Об этом буквально кричал весь его военный опыт.
«Что делать? Отступать нельзя. Его просто не поймут в Риме. Как так?! Римская армия отступила без боя, испугавшись каких-то восточных варваров. Да после этого на моей карьере можно будет ставить жирный крест. После такого позора не то что консульства не видать, вообще никаких должностей в магистерии не дадут занять! – с тоской подумал Маний Ацилий Глабрион, покосившись в сторону своих офицеров. – Тит Квинкций Фламин, Луций Квинкций Фламин, Луций Валерий Флакк и Марк Порций Катон моего покровителя Сципиона сильно ненавидят. А значит, и меня сдадут Сенату, не поморщившись. Обвинят в трусости перед лицом врага. И будут правы. Нас не за тем сюда послали, чтобы мы отступали, только завидев противника. Значит, будем драться. И да помогут нам боги!»
Не успел консул Маний Ацилий додумать до конца свою мысль и отдать приказ к наступлению, как враги сделали свой ход. Несколько тысяч конных лучников, до этого стоявших на флангах вражеской армии, понеслись вперед с боевыми кличами. Римляне недоуменно взирали на них. Неужели эти собираются атаковать такими малыми силами? Правда, когда на легионеров посыпались стрелы, то все встало на свои места. Тяжелые пехотинцы, повинуясь командам своих офицеров, умело прикрылись щитами. А застрельщики-велиты ринулись вперед, пытаясь поразить назойливых конников своими дротиками. Правда, вражеские всадники тоже на месте не стояли. Постоянно маневрируя, они старались не подпускать велитов на дистанцию броска дротика. И вели при этом убийственный и точный огонь из своих композитных луков. А стреляли они очень точно, убивая наповал одним выстрелом римских застрельщиков, не имевших никакой брони. Со стороны это напоминало избиение младенцев. Велиты ничего не могли противопоставить стреляющим издалека конным лучниками. Их просто убивали, не входя в зону действия метательного оружия римских застрельщиков. Вскоре на поле боя из пяти тысяч велитов осталось не больше трети. Оставшиеся в живых уже ни о каком сопротивлении не помышляли и обратились в паническое бегство, быстро отступив за первую линию своей тяжелой пехоты.
Видя это, Маний Ацилий приказал своей коннице напасть на конных лучников противника. Он корил себя за то, что не сделал этого раньше. Правда, раньше этот римский полководец с подобным противником не встречался и совершенно не знал, как с ним бороться. Конных лучников римляне, как и греки, видели впервые. Не было у них еще подобных противников. В той истории, что знаем мы в двадцать первом веке, этого бы не произошло еще очень долго. Ведь только когда римские легионы вторглись на Восток и столкнулись в бою с парфянами, тогда они узнали, каким страшным противником может быть всадник с мощным луком, легко пробивающим римские щиты и доспехи. А когда таких вот всадников нападает не десяток, не сотня, а несколько тысяч, вот тогда это становится действительно страшно. Хваленая римская пехота совсем не могла бороться с парфянскими конными лучниками. И парфяне раз за разом разбивали в пух и прах римские легионы. И это было только в известной нам истории до появления в античном мире одного мутного попаданца, который уже смог изменить судьбы множества людей. И саму историю (ту, что мы с вами знаем) он тоже поменял кардинально, познакомив раньше времени с конными лучниками не только греков, но и римлян. И это знакомство им очень не понравилось.
Впрочем, в этой атаке римской кавалерии участвовали не только римские и италийские всадники из римских союзников в Италии. Были там и нумидийцы. Эти полуголые варвары были выходцами из Северной Африки. До второй Пунической войны они были союзниками Карфагена. В той войне они сначала воевали на стороне карфагенян, а затем, предав, перешли на сторону Римской республики. И стали союзниками Рима в Африке. И вот с началом войны Рима с Селевкидами нумидийский царь Масинисса прислал на помощь Риму тысячу всадников и два десятка боевых слонов, которые сейчас и находились под командованием консула Мания Ацилия Глабриона. Нумидийская кавалерия успела заслужить добрую славу во время второй Пунической войны. Правда, внешний вид самих нумидийцев не особо впечатлял. Полуголые всадники, совсем не имевшие доспехов, были вооружены дротиками, маленькими круглыми щитами и короткими мечами. Эти ребята, похожие на помесь арабов с неграми, были прирожденными кавалеристами. Они так умело управляли своими небольшими и очень шустрыми лошадками, не имея даже нормальных седел, что это заставляло их уважать. Дротики свои нумидийцы тоже кидали на полном скаку очень метко. В общем, эдакая совсем неплохая легкая кавалерия. Если бы здесь и сейчас этих нумидийцев было больше, то они могли бы стать очень серьезной проблемой для конных лучников Селевкидов. Но их было столько, сколько было. Ровно одну тысячу всадников царь Масинисса прислал в Италию. И ровно тысяча сейчас мчалась в атаку по приказу Мания Ацилия. Еще одну тысячу в этой атаке составляли римские и италийские всадники.
Ну что можно сказать о кавалерии римлян и их италийских союзников? Она была просто-о-о никакущая!! Ее всегда били все кому не лень. Африканская, испанская, галльская, македонская и греческая конницы – все они легко и непринужденно рвали римскую кавалерию как тузик грелку. Всегда и во всех войнах, ведущихся Римской республикой, римская конница не блистала. А всю тяжесть боя вывозила на себе знаменитая тяжелая пехота римлян и их союзников в Италии. Маний Ацилий Глабрион тоже не питал никаких иллюзий относительно своей конницы. Не сможет она выстоять против многочисленной селевкидской ударной кавалерии. Не сможет! Посылая конницу вперед, он хотел лишь отогнать назойливых конных стрелков, которые, отогнав велитов, стали обстреливать уже тяжелую пехоту римлян. Причем пешие легионеры стали нести очень неприятные потери.
От выстрелов мощных луков, выполненных с близкой и средней дистанции, не спасали никакие щиты и доспехи. Пехота стала нести потери. А это было неприемлемо. Нельзя было позволить безнаказанно расстреливать наступающих римских пехотинцев. Все двадцать боевых нумидийских слонов тоже участвовали в этой атаке. Римский полководец знал, что эти могучие животные будут бесполезны против вражеской фаланги, а вот вражескую кавалерию они пугают очень даже хорошо. Правда, догнать быстрых и юрких конных лучников они не смогут.
