Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 2 - Коллектив авторов

На большинство населения, например, Бухары, составлявшего сословие фукаро (буквально – бедняки), давили средневековые привилегии военно-служилого сословия сипох и духовного сословия «улямо». Все наиболее выгодные должности были монополизированы наследственной знатью. Служители ислама были многочисленны (только в Бухаре одних имамов мечетей было 250–300 человек) и разнообразны: теологи-улемы, законоведы-факихи, судьи-казии, муфтии, потомственные ишаны, руководители суфийских орденов и множество духовенства менее значительных рангов. Содержание их всех требовало больших расходов, всю тяжесть которых несли на себе рядовые мусульмане. Но возможности сбросить этот гнет не было. Задавленные политически и духовно, они были также разъединены этнически и социально: в Бухарском эмирате в начале XX в. проживало 3 млн человек (из них лишь 300 тыс. горожан), среди которых было 50 % узбеков, 30 % таджиков, 10 % туркменов, а среди остальных было множество иных этносов – казахов, киргизов, уйгуров, дунган (китайских мусульман), евреев, армян, выходцев из Ирана, Афганистана, Индии. Положение мусульман в Туркестанском крае под властью российских чиновников было не многим лучше, тем более, что и там налоговый гнет (хотя и не так, как в Бухаре, где взималось до 50 различных налогов) был очень тяжелым, а мусульман нередко третировали как «инородцев».

Вместе с тем Россия проявляла уважение к обычаям ислама в Средней Азии. Никакого насильственного крещения здесь не допускалось, как и ущемления прав верующих. К 1917 г. только в узбекских областях насчитывалось до 400 медресе, а мактабы (религиозные школы) были в большинстве кишлаков.

Культурные контакты с Россией породили целый слой туркестанцев, усвоивших русскую культуру или испытавших ее влияние. Первыми среди них были представители казахской знати. Внук хана Аблая, видный просветитель-демократ Чокан Валиханов (1835–1865) стал первым казахским ученым, философом и историком. Офицер русской службы, участник научных экспедиций в Китай и Тянь-Шань, талантливый художник, этнограф и фольклорист, он оставил ценные исследования по истории народов Казахстана, Средней Азии, Кашгара и Сибири, перевел на русский язык киргизский эпос «Манас». Когда он жил в Петербурге в 1860–1861 гг., Валиханов встречался с А.Н. Бекетовым, Ф.М. Достоевским и другими представителями российской интеллигенции. Осуждая произвол казахских феодалов и колонизаторскую политику царизма, он выступал за переход казахов к оседлости, за преодоление их отсталости путем приобщения к русской культуре. Его идеи развили в дальнейшем Абай Кунанбаев (1845–1904) и Ибрай Алтынсарын (1841–1889). Первый из них, поэт-просветитель, стал основоположником казахской литературы и одновременно пропагандистом русской литературы. Считая себя учеником Л.Н. Толстого и М.Е. Салтыкова-Щедрина, он воспевал просвещение и духовное раскрепощение, обличал насилие, мракобесие, родоплеменные междоусобицы, бесправие женщин и неравные браки. При его жизни его труды распространялись устно и впервые были изданы в 1909 г. на казахском языке в Петербурге.

Алтынсарын – педагог и писатель, зачинатель казахского алфавита на основе русской графики – всю жизнь посвятил просвещению своего народа, пропаганде русской культуры, писал учебные пособия для русско-казахских школ. Будучи учителем и школьным инспектором, посылал казахов в университеты и технические институты. Его стихи, рассказы, переводы И.А. Крылова и Л.Н. Толстого способствовали сближению русских и казахов. Автор ряда этнографических работ, Алтынсарын много сделал для изучения быта и обычаев казахов и киргизов.

§ 5. Джадиды и подъем национальных движений в Туркестане в конце XIX – начале XX в.

На рубеже XIX–XX столетий немногочисленные группы просвещенных мусульман Туркестана искали выход из сложившейся ситуации, мечтая, с одной стороны, возродить национальную культуру и политическую самостоятельность своих народов, а с другой – приобщить их к современной жизни, к достижениям мировой цивилизации и прогресса. Они примкнули к движению «джадидов» (либералов-обновленцев), начавшемуся в то время среди мусульман России. Основателем этого движения был крымско-татарский просветитель, писатель, педагог и общественный деятель Исмаил-бей Гаспралы (Гаспринский), с 1883 г. издававший газету «Терджуман», популярную во всех мусульманских регионах России. А само движение получило название от арабо-персидского термина «усул-и джадид», т. е. новый метод. Имелся в виду новый (звуковой) метод обучения грамоте на арабской графике, который Гаспринский ввел в 1884 г. в руководимой им школе в Бахчисарае. Вместе с тем среднеазиатские и некоторые другие историки считают, что у истоков джадидизма стоял татарский реформатор ислама Абу Наср Курсави (1765–1813), учившийся и живший в Бухаре. От Курсави эстафету принял другой татарский реформатор и просветитель, казанский богослов Шихаб ад-Дин Марджани, под влиянием которого и началась деятельность Гаспринского. В Средней Азии джадидизм проявился несколько позже.

При поддержке генерал-губернатора К.П. Кауфмана с 1884 г. в Самарканде и других городах стали открываться «русско-туземные школы», целью которых было дать местным уроженцам светское образование и способствовать русификации всей системы просвещения края. Эти школы сыграли определенную роль в модернизации среднеазиатской элиты и приобщении ее к европейским знаниям. Однако население в большинстве своем их сторонилось, считая «еретическими». Но и старые традиционные мактабы уже не удовлетворяли распространявшуюся среди мусульман края жажду модернизации и обновления. Первая новометодная школа открылась в Андижане в 1889 г., но вскоре закрылась. Однако с 1893 г. число этих школ стало расти.

Общероссийское движение джадидов, во многом опиравшееся на преподавателей и выпускников новометодных школ, постепенно стало окрашиваться региональной спецификой, так или иначе, отражая особенности положения регионов Крыма, Поволжья, Средней Азии и Кавказа.

«Отцом среднеазиатского джадидизма» считался Махмудходжа Бехбуди (1875–1919), публицист, педагог и автор многих учебников для новометодных школ. Он также известен как издатель, журналист, сторонник модернизации и реформации ислама. На базе опыта, воспринятого им от джадидов России, прежде всего Исмааила Гаспринского и Ризаутдина Фахретдинова, Бехбуди учредил новометодную школу в Самарканде, содействовал организации публичных библиотек, распространял в прессе и открытых письмах идеи джадидизма и автономии Туркестана. Видным теоретиком джадидизма был также талантливый узбекский поэт, публицист и просветитель Абд ар-Рауф Рахим-оглы, известный под псевдонимом Фитрат (1886–1938). С 1913 г. он стал видным драматургом и одним из лидеров выступавшей против эмира организации младобухарцев.

Выдающимся таджикским писателем, философом и историком, оказавшим большое влияние на многих местных интеллигентов, в том числе – на Бехбуди, являлся Ахмад Дониш (1827–1897) по прозвищу «Калла» (Голова). Образованнейший человек своего времени, он не раз участвовал в посольствах Бухары в Петербург (1857 г., 1869 г., 1874 г.), был автором «Краткой истории мангытских эмиров благородной Бухары» и «Редчайших происшествий», сохранивших до наших дней значение важных источников по истории Средней Азии XIX в. Им был разработан проект реформ, по которому власть эмира должна была быть ограничена, а сам эмир обязывался все делать для просвещения народа путем введения в Бухаре всеобщего обучения, в том числе математике, географии, естественным наукам. Дониш выступал за широкое использование природных богатств, за изучение русского языка и русской культуры. Однако его проекты были отвергнуты правящей верхушкой, а его самого духовенство осудило как «вероотступника». Однако джадиды впоследствии признали его «предтечей джадидизма» в Средней Азии.

Среди джадидов Туркестана выделялись также МунавварКари Абдурашидов и Убайдулла Ходжаев. Первый из них, открыв новометодную школу, сам составил для нее учебники, издавал в 1906 г. в Ташкенте газету «Таракки» (Прогресс), а в 1907 г. – «Шухрат» (Слава), которая была закрыта властями ввиду «крайне вредного левого направления». Впоследствии он возглавил тайное общество «Иттиход ва таракки» (Единение и прогресс), пытавшееся осуществить в Туркестане программу одноименной османской партии младотурок. Убайдулла Ходжаев, в отличие от Абдурашидова, был человеком пророссийской ориентации (он учился в Саратове), видным адвокатом и журналистом, издававшим газету «Садои Туркистон» (Голос Туркестана). Он был близок к русским эсерам и способствовал политизации джадидов, поначалу испытывавших интерес лишь к вопросам религии, культуры и образования.