Восьмое правило волшебника, или Голая империя - Терри Гудкайнд

Гримаса расползлась по ее лицу

— Не волнуйся, Волшебник Зорандер, Его Высочество очень хотел заполучить твое костлявое тело. Он будет играть в «око за око» так, что, боюсь, ты найдешь забаву весьма изощренной. Я-то знаю, что в изобретении жестокостей Его Высочество бесподобен. Уверена, он тебя не разочарует.

— Так чего же мы ждем? Мне не терпится переброситься парой слов с Его Высочеством.

Голову Зедда снова откинули назад, и ведьма проскребла ногтем по его щеке и горлу, не настолько сильно, чтобы пошла кровь, но достаточно для того, чтобы удовлетворить свою, с трудом сдерживаемую, жестокость. Она придвинулась еще ближе. Одна из ее бровей поднялась так, что по спине Зедда пробежал холодок.

— Представляю, у тебя накопилось много идей для этой встречи. Ты, наверное, долго мечтал, что ты скажешь или сделаешь… — Женщина подошла еще ближе и обвела пальцем что-то на его шее. Когда она потянула за пока неощутимое им кольцо, Зедд понял, что ему надели на шею ожерелье. По тому, как оно впилось в кожу, старик почувствовал, что вещь, должно быть, изготовлена из железа.

— Догадываешься, что это? — произнесла она. — Догадайся.

— Ты действительно скучная женщина, — как мог невозмутимо вздохнул Зедд. — Но, думаю, тебе уже не раз об этом говорили.

Она пропустила издевку мимо ушей, торопясь сообщить нечто ужасное.

— Это Рада-Хан, — сказала она, кривя рот в еще более широкой усмешке.

Зедд почувствовал, как внутри поднимается тревога, но ничем не выдал ее.

— Да ну, — он не спеша, лениво зевнул. — Не ожидал, что женщина с таким ограниченным интеллектом, как ты, придумает что-нибудь умное.

Она ударила его коленом в пах. Зедд согнулся пополам от боли, не имея возможности защититься. Такой жестокости он не ожидал.

Не дав оправиться, его рывком поставили на ноги. Стоять прямо было еще мучительнее. Зубы Зедда были сжаты, из глаз текли слезы, колени подгибались, но его крепко держали.

Улыбка ведьмы бесконечно раздражала его.

— Видишь, Волшебник Зорандер? Не всегда важно быть умным.

Зедд был с ней согласен, но промолчал.

Он копил силы, готовясь снять с себя ожерелье. Когда-то его уже «заковывали». Такое с ним сотворила сама Прелат, наказав, словно какого-нибудь мальчишку, не умеющего обращаться с даром. Сестры Света одевают ожерелье тем, кто может причинить своим даром вред другим. И Ричард носил Рада-Хан, когда в нем ожил дар.

Когда Сестры считали необходимым, они надевали ожерелье юным волшебникам, и оно причиняло им боль, стоило вызвать магию. Зедд понимал, почему Прелат заковала Ричарда в ожерелье, когда стало известно, что он обладает двумя сторонами дара, понимал, что она беспокоилась о том, что его могут преследовать темные силы, но все равно Зедд не мог простить ей этого. Волшебника может учить только волшебник, а не толпа гусынь вроде Сестер Света.

Прелат, однако, не собиралась учить Ричарда. Она заковала его ожерельем, чтобы разоблачить предателей в своей пастве — Сестер Тьмы.

Но, в отличие от Ричарда, Зедд знал, как снимать эту штуку. Он уже делал так, когда Прелат думала с помощью ожерелья добиться его согласия.

Зедд чуть собрал силу, так, чтобы ведьма не заметила, и попробовал расцепить ожерелье. Он почувствовал заклинание, готовое освободить его.

Когда придет нужное время, он будет твердо стоять на ногах, а голова перестанет кружиться, и тогда он сломает ожерелье. В тот самый момент, прежде чем она успеет осознать, что произошло, он испепелит ее пламенем волшебника.

Женщина снова подцепила пальцем ожерелье и потянула.

— Мой дорогой волшебник, подозреваю, что с твоим выдающимся талантом ты знаешь, как освободиться от ожерелья.

— Да? Выдающийся талант? — по лицу Зедда пробежала ухмылка. — Весьма польщен.

Ее улыбка была полна презрения. Ведьма подтянула его за ожерелье близко к своему уродливому лицу.

— Так как Его Высочество был бы очень недоволен, сумей ты освободиться от ожерелья, я предприняла меры к тому, чтобы это не случилось. Чтобы одеть его на тебя, я использовала Магию Ущерба.

Да, теперь это проблема.

Она подозвала людей. Зедд заметил, что у всех мокрые глаза. Он был потрясен, когда понял, что они плачут.

Плача или нет, но люди выполняли приказы уродливой предводительницы, а потому бесцеремонно схватили волшебника и бросили его в повозку, словно вязанку дров.

Зедд упал рядом с кем-то.

— Рада видеть тебя живым, старик, — прошептал тихий голос.

Эди. Половина ее лица опухла и кровоточила. Они избили ее почти до смерти. Ее руки тоже были связаны за спиной. Зедд увидел, что она тоже плачет.

Его сердце сжалось.

— Эди, что они с тобой сделали?

— Не так много, сколько, боюсь, еще сделают, — слабо улыбнулась она.

В тусклом свете фонаря Зедд заметил на ней то же отвратительное ожерелье.

— Твое тушеное мясо было великолепно, — сказал он.

— Прошу, не говори сейчас со мной о еде, — застонала Эди.

Зедд осторожно повернул голову и увидел в темноте еще людей. Они стояли у него за спиной, поэтому он их не почувствовал. Его дар не видел их.

— Думаю, у нас серьезные трудности, — прошептал он, скорее сам себе.

— Да ну?.. И что у тебя на уме? — проскрипела Эди. Зедд знал, что она просто пытается развеселить его, но не мог заставить себя даже улыбнуться. — Прости, Зедд.

Он кивнул и лег набок. Это было лучшее, что он мог сделать со связанными руками.

— Я думал, что все предусмотрел, поставив везде ловушки. К сожалению, они оказались бесполезными для тех, на кого не действует магия.

— Ты не мог знать об этом, — ласково произнесла Эди. Зедд мучился сожалениями.

— Но я должен был принять это в расчет, после того, как мы встретили весной такого человека во Дворце Исповедниц. Я должен был подумать об этой опасности, — его глаза уставились в темноту. — Я провалил наше дело, как последний дурак.

— Откуда они все пришли? — Эди еле сдерживалась, чтобы не запаниковать. — В своей жизни не встретила ни единого человека, а здесь их целая толпа.

Зедд не мог видеть страданий Эди. Его подруга могла знать о том, что они здесь, только по звуку речи. Он, в конце концов, мог увидеть врагов глазами.

Люди стояли вокруг, склонив головы и ожидая приказаний.

Было заметно, что им не нравится происходящее. Все они были молоды, около двадцати. Некоторые плакали. Странно было видеть, как плачут такие здоровенные мужчины. Зедд почти пожалел о том, что убил одного из них. Почти.

— Вы, трое! — женщина указала на нескольких мужчин в тени и протянула одному из них фонарь, в который вложила пламя со своей руки. — Идите и начинайте искать.